Свет Старлинг - Виолетта Стим Страница 4

Стоило ногам оторваться от поверхности земли, как Деметру охватил приступ нарастающей паники. Дыхание перехватило, голова закружилась, а ладони, до боли сжимающие корягу, тут же покрылись потом. Она бросила тревожный взгляд на сестру, но Рубина по-прежнему умудрялась сохранять расслабленный и царственный вид. Если ей и было страшно, то она никак этого не показывала.

Они поднялись над черным теневым лесом, и тогда светлые перегруппировались, выстроившись ромбом: сестры с сопровождающими летели по центру, один светлый возглавлял процессию и один замыкал. Деми сообразила, что такое построение было выбрано неслучайно. Стражи будто бы опасались их и не столько охраняли, сколько конвоировали. Как пленников.

Это сравнение было совершенно неприятным.

«Ты можешь пообещать мне, что с вами там ничего не случится?»

Деметра сжала древко метлы еще сильнее. Что им вообще было известно о новом главе Ордена?

Его звали Шерл Прамнион. Больше полугода назад жители горных катакомб избрали этого мужчину на смену Амадине Сен-Сар, убитой Дорианом. Как и весь его народ, Шерл не торопился покидать надежно защищенное убежище даже после того, как магистр издала указ о помиловании и реабилитации всех светлых.

Однако он каким-то образом сам связался с Рубиной несколько дней назад. Завязался диалог. И сестра по секрету рассказала Деми о том, что Шерл намекал ей о перемирии. Кто же мог предугадать, что она решит подписать договор на первой же встрече?

Долго размышлять об этом не получилось. При каждой воздушной яме, встречавшейся им по пути, Деметра чувствовала, как ее сердце проваливается куда-то вниз, а к горлу подступает комок. Под ногами проплывал ночной Эмайн, сияющий огнями окон и фонарей. От такого вида захватывало дух, и, хоть голова уже не кружилась, желудок все равно угрожающе сжимался, стоило только подумать о возможном падении. Ничего, кроме ненадежных чар, не защищало их в данный момент, а сидеть на корявой, плохо обработанной палке оказалось попросту неудобно.

Приближаясь к Гвиллионскому нагорью, они зарылись в облака и очутились в сплошном алом тумане. Деми вымокла и замерзла в мгновение ока. Она уже убедилась в мысли, что гораздо лучше было бы потратить день пути, но дойти до обители Ордена пешком… как они начали снижаться и вскоре приземлились.

Вход в катакомбы за прошедший год ничуть не изменился – он так и выглядел высоким темным ущельем, одним концом выходящим на Верхнее плато, а вторым упираясь в тупик.

После полета магистр Рубина казалась уже не такой блистательной. Ее шелковое платье висело мокрой тряпкой, а тщательно выпрямленные волосы растрепались и начали завиваться. Деми понимала, что зря злорадствует, поскольку сама наверняка выглядела не лучше. Да и такое обстоятельство было им не на пользу. Если вместо членов Верховного Ковена Нью-Авалона светлые увидят лишь жалких девчонок, то совершенно точно не станут воспринимать их всерьез.

Мужчина, возглавлявший процессию, вышел вперед и направился к тупику, где скрывался вход в обитель. Рубина и Деметра последовали за ним, а трое светлых остались ждать в начале ущелья, отрезав возможный отходной путь. Могли бы обойтись и без этого. Отступать было поздно, да никто и не собирался этого делать.

Раскатистое эхо сопровождало каждый шаг до тех пор, пока они не остановились перед сплошной отвесной скалой. Деми приложила ладонь к груди. Туда, где под черной рубашкой прощупывался круглый серебряный медальон Антуанетты и Людвига. Ключ к Ордену Монтеры. Возможно, было опрометчиво брать его сегодня с собой, однако она слишком привыкла к этому украшению, драгоценному во всех смыслах.

Мужчина достал из-под рубашки точно такой же медальон и покрутил колесико, заводя его. Послышалась простая и короткая печальная мелодия. Зачарованному эху было этого достаточно. Многократно усиливая звук, эхо сотрясло все ущелье… и вход в Орден проявился прямо перед ними.

Сестры зашли в пещеры, устланные затертыми коврами и освещенные свечами в массивных кованых канделябрах. На этот раз никто из светлых не вышел навстречу.

Посреди главного зала с колоннами-сталагнатами и восстановленными витражами Тринадцати Первых спиной к ним стоял один высокий мужчина. Шерл Прамнион.

Хоть он и старался выглядеть, как его приближенные – одетый в белое, с наголо обритой головой, – Шерл все же выделялся. Его темная оливковая кожа резко контрастировала с цветом одежд, а когда он повернулся и посмотрел на гостей темно-синими глазами, Деметра с удивлением поняла, что этому статному мужчине не было и тридцати.

– Рубина, Деметра… Добро пожаловать в Орден Монтеры, – радушно улыбнулся Шерл и неспешно направился к ним. Его голос звучал хоть и тихо, но очень отчетливо и при этом бархатисто. – Надеюсь, полет не сильно вас утомил?

– Благодарю вас, Шерл. Ваши стражи показали себя знатоками в чарах левитации, – сдержанно проговорила Рубина, дипломатично умалчивая обо всех неудобствах.

– Чрезвычайно этому рад, – кивнул Прамнион и указал рукой на боковой проем, ведущий в некогда разрушенную друзьями гостиную. – В таком случае разрешите пригласить вас на мягкие диваны, дабы разместиться там с комфортом и все обсудить.

Деми прошла в гостиную вслед за сестрой. Все то, что уничтожили братья Далгарт в прошедшем здесь бою, оказалось восстановлено в прежнем виде, вплоть до мелочей. Ей стало совестно.

После того как все трое разместились на диванах среди льняных подушек, Шерл Прамнион отослал «конвой» прочь. Они остались в комнате-пещере одни.

– Признаюсь, у меня огромные надежды на наш мирный договор. И если вы поддержите мои стремления, то этот документ изменит все, – сказал он с каким-то трепетом в голосе и взял в руки хрустальный кувшин, стоящий перед ним на низком столике. – Но прежде, чем мы начнем, могу я предложить вам выпить со мной по стаканчику ключевой воды?[1]

Глава 2. Мирный договор

Утро выдалось скверным. Ветер в небе неспешно гнал свинцовые, почти черные тучи, а неспособные полностью сдержать его натиск окна дома едва слышно дребезжали. На улице было настолько темно, что казалось, будто солнце не взошло вовсе, потерявшись где-то во вчерашнем дне.

Деметра попыталась плотнее закутаться в одеяло, однако теплее от этого не стало. Руки и ноги очень замерзли, нос пощипывало от начинающегося насморка. Чем стремительнее холодало на улице, тем неприятнее с каждым разом становилось просыпаться.

Сев на кровати, она ощупала горячий лоб. Голова тяжелела от боли, в висках гудело. Вот и простуда, подобралась как раз вовремя.

И все-таки, несмотря на то, что вчера во время полета она вымокла и продрогла, несмотря на начинающуюся болезнь, Деми улыбнулась. Она и