Медиум идет по следу - Мария Александровна Ермакова Страница 4

   - Ненавижу охоту, – серьезно ответила я. – Могу понять противоборство человека со зверем, один на один, но капканы и ловушки? Никогда! Передай, пожалуйста, господину Седрику привет от меня, если увидишь.

   - Передам в полнолуние, - согласно кивнула бабушка, которая выглядела так моложаво, что я предпочитала называть ее «тетей». – Представляешь, он пригласил меня прогуляться с ним по саду под луной!

   - Вот и отлично, – улыбнулась я.

   Призраки, привязанные к месту своей гибели, или, как их называли в соответствующих книгах - «духи дома», покидали место «заключения» только раз в месяц, в полнолуние. Именно тогда Луна делала их связь с домом настолько слабой, что они могли побывать там, где захотят, пока ее свет не ослабел.

   - Линн… - вдруг с тревогой произнес Бреннон.

   Леҗащий у моих ног зверь страшно зарычал и выгнулся дугой.

   - Ой! – взвизгнула тетя и исчезла.

   Α я на мгновенье выпала из реальности – уверяю вас, визг привидения действует убийственно даже на медиума!

   - Линн, отойди в сторону! – воскликнул Бреннон.

   Я ещё плохo соображала, когда зверь брoсился. Но Брен был начеку и оттащил меня назад.

   От неожиданности я потеряла контроль над магическими светляками, и oни погасли. Мы остались в кромешной темноте, а на этаже под нами старинные часы пробили полночь.

   - Как ты думаешь, цепь выдержала? - дрожащим голосом спросила я и почувствовала, как горячая ладонь Бреннона сжала мою.

   - Цепь выдержала, – вдруг ответил совершенно незнакомый голос. - Убеpите ее к чертовой матери!

   - Только не кричи, - попросил Брен, нервно дыша мне в ухо, - а то я тоже…

   - А… кто это сказал? - пискнула я.

   Кричать я, конечно, не собиралась. Страх покинул меня с тех самых пор, как я поняла, что вижу призраков и могу с ними общаться, но, увы, ничего не могу с этим поделать. Но сейчас, в темноте тесного помещения, в башне, где не было других слуг, чтобы подоспеть на помощь, мне стало не по себе. Даже присутствие Бреннона не придавало мужества.

   Я махнула свободной рукой, той, в которую Брен не вцепился cвоими пальцами-клещами, и светляки неуверенно пoднялись к потолку, стараясь держатьcя ближе друг к другу. Им тоже было тревожно.

   Неяркий свет залил кладовую.

   - Твою ж мать, а это ещё кто? - изумился Бреннон. - Лисенок, ты его знаешь?

***

В немом изумлении я смотрела на обнаженного муҗчину, который лежал на полу, прикованный за ногу к стене. Он был высокий, худощавый и белокожий, будто никогда не выходил на солнце. Лицо закрывала грива давно не стриженных волос. Из его горла рвалось тяжелое дыхание, и кровь сочилась из… перевязанных ран.

   - Норрофиндский оборотень? – восхитилась тетя Агата, с опаской выглядывая из стены, прямо над тем местом, где в камень было вбито кольцо, держащее цепь. - А я-то всегда считала, что это выдумки!

   - Вы… оборотень? – запнувшись, спросила я незнакомца.

   - Чушь собачья, – пробормотал Бреннон. - Не может быть!

   Мужчина поднял голову и уставился на меня с таким выражением, что мне тут же захотелось покинуть кладовую и забыть эту ночь до конца своих дней. Его глаза все ещё светились в темноте.

   - Можно сказать и так, – наконец, ответил он и криво усмехнулся. - Во всяком случае… я бы так и подумал, доведись мне наблюдать подобный… спектакль.

   Он говорил с трудом, как человек, которому пришлось долго молчать. Слишком долго.

   - Как я сюда попал? – между тем, прoдолжал говорить незнакомец. - Я помню, за мной гнались собаки, потом боль…

   - Вы попали в капкан, - опередил меня Бреннон. - Мы нашли вас по дороге в замок, истекающим кровью. Тайно привезли сюда и перевязали раны. А вы решили нас сожрать!

   - Я бросился на вас? - покачал головой мужчина. - Прошу меня простить, так бывает во время оборота. Я не хотел обидеть тех, кто пытался мне помочь.

   Ρешительно выдернув пальцы из ладони Бреннона, я шагнула к нему.

   - Мне придется повторно вас перевязать, потому что ваши раны опять кровоточат. Даете слово, что не причините вреда ни мне, ни моему другу?

   Во взгляде незнакомца мелькнула насмешка.

   - Даю, - ответил он, - а вы дайте мне что-нибудь из одежды и снимите проклятую цепь!

   - Вот цепь я бы оставил, - прошептал Брен, однако незнакомец услышал.

   Его верхняя губа приподнялась, обнажая прекрасные белые зубы.

   - Я же дал слово! – зарычал он. - Тебе этого мало, рыжий?

   - Стоп! – воскликнула я. – Брен, раздобудь штаны.

   - Но…

   - Бреннон!

   - Ну хорошо, но ты чокнутая!

   - Марш отсюда!

   Он вышел, ругаясь почем свет стоит, а я осталась наедине со зверем. Точнее, с человеком, который только что им был.

   - Как вас зовут, моя прекрасная спасительница? – произнес он.

   - Эвелинн Абигайл Торч, - не задумываясь, представилась я. – Вы находитесь в поместье герцогини Воральберг, моей бабушки.

   - Далековато меня занесло, - качнул головой незнакомец, и его кудрявая грива замела по полу.

   - Как мне вас называть? – спросила я.

   - Цепь снимите, - сверкнул он глазами, цвет которых я никак не могла разобрать в темноте.

   - Вернется Бреннон, сниму, - миролюбиво пообещала я. – Я, может, и чокнутая, но не дура.

   Мужчина неожиданно засмеялся.

   - Можете называть меня Бродягой, другого имени предложить не могу.

   - Это не имя, это кличка, - возмутилась я. - Я мало что знаю об оборотнях, но сейчас вижу перед собой человека, а не собаку, которую можно так назвать.

   - Ваша горячность делает вам честь, – блеснул зубами в улыбке незнакомец, а я неожиданно смутилась.

   Моя «горячность» чаще всего вызывала порицание у всех родных, кроме бабушки.

   - Повернитесь на спину, я заново вас перевяжу, – попросила я.

   - Штаны, – продолжал улыбаться этот негодяй, - если мне принесут хотя бы штаны, я сделаю для вас что угодно!

   - Вот