Станислав Птаха - Городская магия Страница 4

— У него действительно потрясающая харизма, — как будто подслушав мысли Прокопени, сказал Ал, — Как вы думаете — как профессиональный медицинский доктор и психолог, он, — Ал кивнул в сторону двери, за которой скрылся парнишка, — он действительно видит — то, о чем говорит? — «лицо» изъяснялось с легким, едва заметным акцентом, на каком-то ходульно — правильном русском языке, без жаргона и междометий.

— Знаете, — Прокопеня постарался придать своему лицу интеллектуальное выражение, — при целом ряде факторов люди испытывают галлюцинации, видения, перемещенные состояния сознания. Это может быть следствием воздействия психотропов например, или физиологических факторов, ведущих к интоксикации…

— Я понимаю это, я имею диплом медицинского факультета, но ведь он описывает реальные факты, имевшие место в действительности. Он сам объясняет этот дар, как приобретенный благодаря написанной Вами книге!

— Ну, знаете ли… Я бы не утрировал так уж сильно… Книга — это мертвое знание… — Игорь Николаевич мысленно в который раз сам себе торжественно пообещал наконец прочитать эту идиотскую «Городскую магию» до конца.

— Знание не бывает мертвым! — сказал Ал с пафосом, — и продолжил уже буднично — может Вам нужна машина? Я, плохо знаком с местными дорожными знаками, но он (Ал снова кивнул в сторону двери, видимо подразумевая под словом «он» парнишку) хорошо распознает знаки, хотя и не умеет водить, поэтому мы вмести ездим.

Прокопени было любопытно посмотреть на такого «двуглавого Шумахера», да и лень пешком по незнакомому городу идти, поэтому он с энтузиазмом согласился. По пути Ал, сидевший за рулем, лихо окатил водой из лужи зазевавшуюся около здания, где проходил семинар, длинную девицу, а парнишка поведал пару совершенно не правдоподобных историй о пользе различных практик из «Городской магии» в быту, а на прощание даже написал на пачке с сигаретами, за неимением другого информационного носителя, номер телефона, и передал её Прокопене, с напутствием «Звонить если что».

Игорь Николаевич приветливо помахал пачкой в след уезжающему джипу, опустил её в карман пиджака, и заметив невдалеке табличку обменного пакта, сиротливо примостившуюся около фундаментальной бронзовой надписи «БАНК», решил поменять немного денег «на прожиточный минимум». Преуспевающая баба Дуся расплатилась с ним за семинар авансом, даже в американской валюте.

В обменнике Прокопеню ждал неприятный сюрприз — барышня в зарешеченном окошке посмотрела протянутую им сотенную купюру на свет, помяла в пальцах и отказалась принять, резко переадресовав его в банк. Благо дверь банка располагалась рядом и возмущенный Прокопеня решительно толкнул эту тяжелую дверь в поисках управы на хамоватую барышню.

В отличии от обменника, банковская барышня взяв ту же самую купюру даже не стала вступать с Игорем Николаевичем в дискуссию, а сразу же вызвала охрану, мгновенно появившиеся «добры молодцы» в двубортных костюмах столкнувшись с бурными протестами отставного военврача, не забывшего как выяснилось, старой доброй армейской школы рукопашного боя, вызвали на подмогу милицию, и Прокпеня, в помятом пиджаке, да ещё и с разбитым носом был водворен в 28 отделение милиции города Н…

Когда пыл драки схлынул, дыхание восстановилось, и вернулась способность рассуждать логически, ситуация показалась Игорю Николаевичу даже забавной сейчас он позвонит «большой души» Анатолию Дмитриевичу, полковнику Звягину вчерашнему хлебосольному собеседнику, и попранная в Прокопенином разбитом лице справедливость восторжествует, да так, что мало его милицейским обидчикам не покажется!

Только воплотить этот коварный план в жизнь оказалось не так то легко. Причем виноват в этом был исключительно он сам — кейс с бумагами, блокнотом с телефонами, визитными карточками остался в джипе искренних почитателей его книги. Хорошо хоть пачку сигарет с номером парнишки не успел выбросить! Прокопеня вздохнул — особого выбора не было, и набрал этот номер:

— Да, Сергеич, — сразу сказал в телефоне звонкий голос парнишки.

— Нет, это Игорь Николаевич, который Доктор, я у вас в автомобиле кейс забыл. Не сможете мне его привезти, только если можно быстро…

— Легко, а Вы где? — поинтересовался парнишка.

— Я не знаю точно. В двадцать восьмом отделении милиции, — Игорь Николаевич чувствовал себя просто клиническим идиотом когда произносил эти слова, представляя как округляются недоуменные газа парнишки и иронично качает головой Ал. Прокопеня утешил себя единственно тем, что детей ему с этими яркими личностями не крестить, в конце-то концов!

— В двадцать восьмом? А ты, Доктор, молодец, шустрый, — хихикнул парнишка в трубку, — ну держись там, сейчас кавалерию за тобой отправлю…

Уж лучше сразу береговую охрану США, — подумал Игорь Николаевич, поймав на своей руке с мобильником недобрый взгляд приближающегося милиционера…

Милиционер все ещё сличал личность «задержанного» Прокопени с фотографией в паспорте, когда дверь в кабинет резко и без стука открылась и в неё как ураган ворвался крупный мужчина:

— Деятели, — с порога заорал мужчина, — я вот разорву вас просто как Бобик тряпку, если били его, а уже вижу что били! Напишу жалобу Кастанеде! Считайте что вы все тут уже без погон, и ищите себе новую работу! — мужчина забрал из рук опешившего милиционера паспорт Прокопени и взяв за плечо самого Игоря Николаевича, решительно поднял его со стула и подтолкнул к выходу. Прокопеня был в очередной раз потрясенного магическим действием, которое имя Кастаньеды имело в уездном городе Н…

Милиционер приподнялся из а стола и заискивающе пропел, пытаясь заглянуть в глаза внезапно появившегося спасителя:

— Константин Ф-е-едорович, ну не би-и-или же мы его, нам его из банка привезли уже побитого, а мы с ним по-людски! Даже позвонить ему разреши-и-или — вот… — и протянул мужчине только что отобранные у Игоря Николаевича дешевенькую «Моторолу» и старенький потертый бумажник, — у нас же сокращение штатов каждый день, а дома детки…

— Да он сам ещё дите, — мужчина был неприменим, и снова встряхнул Прокопеню за плечо, видимо, что бы придать больше убедительности своему последнему, весьма сомнительному, учитывая возраст и комплекцию психолога, тезису, забрал телефон и кошелек и вытолкнул Прокопеню в коридор.

Все это произошло настолько быстро, что Игорь Николаевич только сейчас понял, что крупный мужчина, обличенный такими стандартными символами «крестного отца» как длинный черный плащ, шелковый шарф, дорогие часы, и непременное кольцо с черным камнем на мизинце — тот самый борец за Эру Милосердия, предвыборный слоган и фото которого он изучал в поезде.