Дэниел Худ - Пир попрошаек Страница 41

— Барон, вы в порядке? — крикнул ему Лайам.

Из ямы несся все тот же несмолкающий рев, ему вторил собачий лай, смешанный с воем толпы. Квэтвел попытался выпрямиться и взмахнул кружкой.

— А, господин, которого взгрели на сотню крон! Ну что, вам понравилось, как вас облапошили?

«Он все-таки редкий говнюк!» — подумал Лайам, а вслух сказал:

— Вы, похоже, пьяны! Давайте выйдем на воздух!

Квэтвел оттолкнул протянутую ему руку.

— Шулер, — пробормотал он тихо, потом закричал во весь голос: — Шулер, обирающий честных людей! А кто он такой? Ничтожный тип, не умеющий даже приглядывать за собственной женушкой! Ха! И еще раз — ха!

Юноша смолк, жутко тараща глаза, словно увидев что-то за спиной собеседника. Лайам невольно обернулся и тут же о том пожалел. Там стоял Ульдерик, с мрачно мерцающим взглядом и тростью, прижатой к плечу. За ним возвышался бледный, испуганный Окхэм. Лайам повернулся к барону.

— Уйдемте отсюда! — крикнул он, хватая Квэтвела за руку. Толпа в этот миг восторженно взвыла, заглушая пронзительный визг раненых псов.

— Эй, граф, куда подевалась ваша супруга? А? Что скажете, а?! Шулер, треклятый шулер! — завопил барон, напирая на Лайама и вновь заставляя его повернуться к безмолвному графу.

Лайам не видел, как трость слетела с плеча Ульдерика, но даже вопль толпы не смог заглушить мягкого хруста костей и тихого вскрика. Квэтвел, обливаясь кровью, рухнул на землю — нос его был перебит.

На какой-то миг все участники сцены застыли. Трость Ульдерика зависла в воздухе, Лайам оцепенело разглядывал ее наконечник, Квэтвел не подавал признаков жизни. Наконец лорд Окхэм сдавленно выругался. Потом он осторожно взял графа за руку и куда-то повел. Ульдерик не сопротивлялся. На губах его играла торжествующая усмешка.

Лайам склонился над Квэтвелом, который, глухо постанывая, стал приходить в себя.

Четверть часа спустя Лайам сумел унять кровь, хлеставшую из перебитого носа барона, он поднял Квэтвела на ноги и вывел из жуткого заведения. Крики толпы, рык ослабевшего зверя, злобный лай и жалобный визг собак еще долго преследовали его.

Прохладный ночной воздух подействовал на Квэтвела благотворно, молодой барон встряхнул головой и открыл глаза.

— Что это со мной? — пробормотал он и застонал.

Окхэм, возникший из темноты, подхватил юношу с другой стороны. Вдвоем они вывели его на дорогу. Там их уже поджидал Ульдерик, он стоял, опустив руки и держа трость за оба конца. Лицо графа, освещенное отблесками огня факелов, было бесстрастным.

— Я требую удовлетворения, — ровным тоном произнес Ульдерик. — Когда он оправится, мы с ним сойдемся на поле чести. Господин Ренфорд, вы видели все, что произошло, вы будете моим секундантом. Завтра в полдень я жду вас у себя.

Не проронив больше ни слова, граф развернулся и скрылся в ночной тьме. Прошло несколько долгих мгновений. Потом Лайам выругался и топнул ногой.

— Проклятье! Как будто у меня и без того мало дел!

Окхэм сплюнул и с досадой сказал:

— Считайте, что вам еще повезло. А мне придется быть секундантом кузена, — он кивком показал на Квэтвела, который никак не мог обрести равновесие. Пришлось протащить злополучного юношу еще с десяток шагов, прежде чем тот — со стонами и с руганью — начал перебирать ногами.

— Погодите, — сказал наконец Окхэм. — Так мы недалеко уедем. Ваша лошадка сейчас где?

— В конюшне. — Лайам назвал адрес конюшни и имя мальчишки, дежурящего там по ночам.

— Прекрасно. Я знаю этого огольца. Ступайте туда и скажите, чтобы он пригнал сюда какого-нибудь тяжеловоза, а потом поезжайте домой. Дальше я сам обо всем позабочусь.

Лайам кивнул и выскользнул из-под руки барона. Он хотел было идти, но задержался, ибо знал, как управляться с людьми, пораженными в голову, а лорд мог подобного опыта и не иметь.

— Постарайтесь, чтобы барон шел или стоял, пока не прибудет лошадь, а потом следите, чтобы он все время сидел. Даже дома не давайте ему лечь, пусть сидит и в постели. Если начнется рвота, не позволяйте ему заснуть. Вы меня поняли? Это весьма важно!

Окхэм нетерпеливо махнул рукой:

— Хорошо-хорошо!

Лайам все еще медлил. Он посмотрел лорду в глаза и сказал:

— Я думаю, нам надо о многом поговорить, Окхэм. Если и дальше все пойдет в том же духе, ничего толкового наша затея не даст. Вы должны рассказать мне о своих знакомцах побольше.

— Да-да, я это и сам теперь понимаю, — с тяжким вздохом признался лорд. — Приходите завтра, часам к десяти. Мы отправимся к Кэвуду и по пути все обсудим.

Лайам еще раз окинул лорда внимательным взглядом, потом повернулся и зашагал по укрытому мраком проселку, оставив за спиной освещенную факелами площадку с двумя приникшими друг к другу фигурами.

Когда последние отсветы факелов поглотила ночная тьма, Лайам остановился и мысленно окликнул своего фамильяра:

«Фануил!»

«Да, мастер?»

«Ты далеко?»

«Я буду через пару минут».

— Хорошо, — сказал Лайам вслух и шумно вздохнул. На него вдруг накатила злость. Он злился на Окхэма, который от него что-то таил, злился на Ульдерика — за его непреклонную властность, злился на Квэтвела — за его несносную глупость и безрассудство. Но эта злость лишь маскировала поток неодолимой усталости, затопившей каждую клеточку его тела. Этот очень длинный и очень хлопотный день никак не хотел кончаться, и ему совсем не хотелось плутать в одиночестве по темным, неприветливым закоулкам.

«После того, как я лишился кучи монет, после того, как меня затащили в гнуснейшее место, а потом втянули в дуэль — для полного счастья мне не хватает лишь встречи с ночными грабителями!»

Он скорее услышал, чем увидел, как прилетел Фануил. Что-то громко зашелестело, темная тень на миг заслонила звезды — и дракончик завис над ним, чуть подрагивая крыльями.

«Я здесь, мастер!»

— Присаживайся, приятель, — сказал Лайам. — Составишь мне компанию, а?

Дракончик тут же опустился ему на плечо. Он был такой легкий, что Лайам почти не почувствовал его веса.

Мальчишка-конюх оседлал чалого в неимоверно короткий срок и начал седлать вторую лошадку, даже не дослушав, кому и зачем это нужно. Лайам цедил слова медленно и неохотно. Длительная прогулка совсем его доконала, и к тому же он сильно продрог. Ему не хотелось сейчас думать ни о чем, кроме теплой постели.

— Ты знаешь заведение Рэдди?

— Знаю, там травят зверей собаками, — быстро ответил мальчишка и одарил его восторженным взглядом.

— Поедешь туда и поможешь лорду Окхэму усадить в седло прихворнувшего господина.