Ненаучный подход (СИ) - Келин Алекс Страница 42

Виктор вдохнул аромат кофе, предложил фон Рауху присесть и уселся сам. Кресло оказалось на удивление мягким и удобным. Эх, отдохнуть бы! Но не с нашим счастьем.

В душе Виктор азартно потирал руки. Кавалергард считает его недалеким унылым служакой? Вот и прекрасно, на это-то мы вас, господин хороший, и поймаем.

— Спасибо, что согласились поговорить, несмотря на дипломатический иммунитет, — дружелюбно и чуть подобострастно начал Виктор. — Пожалуйста, подпишите здесь, — он протянул фон Рауху бланк, — что согласны на дачу показаний в качестве свидетеля.

Кавалергард подписал. В его взгляде угадывалась тень презрения — «что бумажками обложиться хочешь, бывший рыцарь?»

«Конечно, ваше благородие, — жалко улыбнулся Виктор, — как без бумажки-то?»

Он задал несколько вопросов — кто мимо проходил, кого видел кавалергард, не заметил и он что-то необычное. Получил несколько пространных ответов и старательно их записал.

Фон Раух был безупречно вежлив, но Виктор чувствовал исходящее от него даже не пренебрежение — сожаление. Так смотрят на тех, кто подавал большие надежды, но не оправдал ни одной.

«Да-да, господин фон Раух, продолжайте в том же духе», — усмехнулся про себя Виктор, не забывая строить из себя старательного крючкотвора.

Исписав пару листов показаниями в стиле «ничего необычного не заметил», Виктор решил, что пора переходить к основной части.

— Расскажите, пожалуйста, вы были знакомы с покойным магом Кшиштофом? — спросил он все с той же немного извиняющейся интонацией.

— Шапочно, — пожал плечами фон Раух, — да, мы были представлены на приеме у князя Федора и даже перекинулись там парой слов. Кажется о блистательных перспективах совместного применения достижений гётской инженерии и магической науки. Это всё.

— Не сомневаюсь в ослепительности перспектив, — кивнул Виктор. — Вы вели с ним какие-то дела? Встречались?

— Не припоминаю.

Виктор протянул фон Рауху протокол на подпись. Забрал бумаги с автографом кавалергарда, аккуратно сложил в папку и развел руками.

— Вы только что дали ложные показания следователю Гнездовского управления стражи, господин фон Раух, — жестко сообщил Виктор.

Игры кончились, следователь перестал изображать забитого жизнью унылого чиновника.

Фон Раух удивленно приподнял бровь.

— Мне очень жаль, — сказал Виктор без тени сожаления в голосе. — Придется установить за вами слежку, несмотря на дипломатические регалии. Ваши ложные показания, зафиксированные должным образом, дают мне для этого все основания.

— Полномочий-то хватит, господин следователь? — с издевкой спросил кавалергард.

— Более чем, — заверил его Виктор. — Не сомневаюсь, что вы постараетесь сбросить хвост, но у нас есть очень хорошие филеры, знающие Гнездовск, как родной двор. Наверняка за вами уже ходят сотрудники княжеской безопасности, они тоже не лыком шиты, но блюдут хотя бы видимость светских приличий. Не то что дуболомы по уголовным расследованиям…

— Простите, не понимаю, — брезгливо спросил кавалергард. — Ваши… сотрудники профессионалы или дуболомы? Не могу уследить за мыслью.

— По обстоятельствам, — улыбнулся Виктор. — В зависимости от поставленной задачи. Их задачей будет осложнить вам жизнь до предела. Мне самому, кстати, никто не запретит таскаться за вами следом, как романтичному кадету за предметом воздыханий.

— Вы, господин следователь, не пьяны ли? — приподнял бровь фон Раух.

— Ни капельки, — Виктор отпил кофе жестом «светский лев в салоне», — и прекрасно понимаю, что вы будете жаловаться. Но пока ваша жалоба пройдет по цепочке инстанций, пока мои филеры вернутся с дежурства, пока новая смена получит указания, пройдет дня три-четыре, а то и неделя. Вы не представляете, Ваше Превосходительство, какой у нас иногда бывает бардак, особенно если этот бардак кому-то нужен. Вы готовы пожертвовать неделей жизни?

— А вы готовы пожертвовать людьми ради того, чтобы мне досадить? — с угрозой спросил фон Раух.

— Я наслышан о ваших талантах, уважаемый Меч Императора, — Виктор изобразил слегка издевательский поклон. — Но убийство сотрудника стражи — повод получить серьезные проблемы даже для такой важной персоны, как вы. Плюс это может осложнить взаимоотношения государств, особенно в свете грядущего визита имперской наследницы Юлии. Оно вам надо?

Фон Раух смотрел на Виктора с недоумением и досадой. Так бывает, когда пинаешь кучу прелых листьев, а под ней оказывается кирпичная кладка.

— К вам, господин фон Раух, столько вопросов по текущим расследованиям, что я просто обязан получить ответы, — жестко продолжил Виктор. — Я их получу так или иначе. Так каким путем мы пойдем? Длинным? Или вы мне прямо сейчас все расскажете? Могу даже ничего не вносить в протокол, мне информация нужна, а не красивые бумажки.

Кавалергард недолго помолчал, прикидывая варианты.

— Вы так любите свою работу, Ваша Светлость? — абсолютно серьезно спросил фон Раух.

— Лучшее, что я делал в своей жизни, — в тон ему ответил Виктор

— Хорошо, — сухо кивнул кавалергард. — Будем считать, что вы меня запугали. Я в панике. Поздравляю, господин фон Берген, немногим это удавалось.

— Рад слышать. Итак, что за дела у вас были с Кшиштофом?

***

До недавнего времени магия в Империи была запрещена. В разгар Войны принцев Его Императорское Величество Александр принял закон «О полезных колдунах», разрешая любое колдовство, если при его помощи не совершается иных преступлений.

Казалось бы, проблема решена, но маги с академическим образованием почему-то не рвались работать в Империи. Кто-то припоминал костры полувековой давности, кто-то не мог простить покойной императрице Изольде убитого дракона — ректора Академии, но большинство отвечало попросту: «Нас и здесь неплохо кормят».

Для масштабного использования магии в Империи попросту не хватало людей.

Гёты предлагали колдунам заоблачные гонорары даже по меркам гильдии магов Заозерья. Талантливая имперская молодежь получила возможность выиграть стипендию для обучения в Академии Дракенберга — с условием после трудиться на имперской госслужбе. Но все эти меры не решали проблемы. В вопросах магии Империя оказалась полностью зависима от Ученого совета Дракенберга.

Назрела необходимость создать собственную Академию, с профессорами и лабораториями. Не филиал Дракенберга, а полностью имперскую организацию.

Это было несусветной наглостью. С начала времен монополия на человеческое колдовство сохранялась за обитателями Драконьей горы. Ученый совет никогда в жизни не разрешил бы выпускникам преподавать где-то вне стен Академии.

Значит, нужно было найти тех, кого не устраивал существующий расклад сил в научном сообществе магов. Тех, кто ради амбиций, собственных исследований, академической свободы или просто желания нагадить признанным авторитетам будет готов пойти против магической верхушки.

Именно этим и занимался в Заозерье Георг фон Раух. Находил молодых амбициозных колдунов, которым не светила карьера в существующем научном сообществе — просто потому, что они не слишком низко кланялись авторитетным магам, посмели возражать, недостаточно громко восхваляли величие древних или ляпнули какую-нибудь бестактность ректору.

Если бы не убийство Кшиштофа, Анна Мальцева сегодня получила бы официальное предложение переехать в Империю и продолжать там свои исследования. Увы, пришлось немного отложить детальный разговор.

Кшиштоф был еще одним кандидатом на профессорскую должность. Ему оставалось только поговорить с госпожой Викторией Бельской, главой факультета магии Императорской академии наук, и подписать контракт.

— Бельская? — переспросил Виктор.

— Ваша двоюродная тетка, князь, — бесстрастно ответил фон Раух. — Кавалергард-дама Его Величества.

Виктор что-то очень смутно припоминал. В детстве он зубрил наизусть всю родословную князей Бельских и баронов фон Берген вплоть до времен Мстислава. Княжна Виктория, старше Виктора лет на тридцать, значилась в старых списках. В новых — уже нет. Причину такой перемены обходили молчанием, а выяснять детали мальчишке не хотелось.