Майк Кэри - Порочный круг Страница 43

Рубка была, пожалуй, единственной частью «Коллектива», сохранившей первоначальный размер и форму. Двухуровневая, она соединялась спиральной лестницей из темных, тщательно подобранных сортов дерева и до сих пор обладала некоей поблекшей элегантностью. Весьма поблекшей: откидные столики и кожаные диванчики штайнеровских времен активно вытеснялись тумбами и шкафчиками из ИКЕИ. Притаившийся в углу камбуз пропах прогорклым жиром, а сводчатый потолок почернел от копоти, будто дух древних тостов и яичниц распластал под ним свои черные крылья. Мы с Локьером вошли через одну дверь, а вторая находилась за камбузом и, держась на честном слове, едва не слетала с петель. Поручни, которым следовало огораживать верхний уровень рубки, просто-напросто отсутствовали: малейшая оплошность — и самая обычная прогулка могла превратиться в смертельно опасное мероприятие.

В камбузе имелось что-то вроде буфета со стойкой и несколькими высокими табуретами, расставленными вдоль нее. Стены буфета были обшиты панелями из тех же пород дерева, что и на лестнице: вишня и грецкий орех. Увы, изысканное сочетание темной древесины лишь подчеркивало убожество остальной части рубки. За стойкой сидел молодой человек и ел яичницу с сосисками. Реджи Танг собственной персоной! Вернее, сосиски он не ел, а играл с ними, бессмысленно гоняя по тарелке. Увидев меня, Танг поднял голову и, решительно оттолкнув завтрак, кивнул. Лет на десять моложе меня, как две капли воды похожий на Брюса Ли в фильме «Явление дракона», холодную отстраненность он сыграл весьма убедительно. Танг завтракал в одной майке и боксерках, словно предлагая полюбоваться на свое сухое мускулистое тело.

— Извини, — поднявшись с табурета, начал он, — лицо твое мне знакомо, значит, мы где-то встречались, а вот имя вспомнить не могу.

Я успел забыть, какой у Реджи голос: низкий, бархатный, льющийся, как песня.

— Неудивительно, — покачал головой я. — Мы виделись всего раз. Меня зовут Феликс Кастор. Извини, что прервал твой завтрак!

Танг лишь плечами пожал.

— Яхта открыта для всех изгоняющих нечисть — это одно из условий Штайнера. Кастор… Да, припоминаю. Ты из Ливерпуля, что подтверждает теорию об утечке мозгов с севера на юг! Рад видеть тебя снова! — Рукопожатие Танга было быстрым, но крепким.

На этот раз при тактильном контакте заглянуть в чужую душу не удалось. Впрочем, на успех я и не рассчитывал: этот Восточный дракон из тех, кто держит эмоции за семью замками.

Танг кивнул на диванчик, заваленный старыми газетами, журналами и невскрытыми конвертами:

— Садись… Что, поселиться здесь решил?

Я отодвинул в сторону несколько писем и сел, краем глаза продолжая наблюдать за Локьером. Тот подошел к стойке, взял из пепельницы еще дымящуюся сигарету, поднес было к губам, а потом вдруг передумал и, даже не затянувшись, раздавил.

— Пока нет… Вообще-то я хотел бы попросить бесплатный совет.

— Совет?

— Ну да, подключиться к сплетнепроводу.

Реджи улыбнулся, по достоинству оценив неопределенность фразы.

— Давай проси. Чем сможем, обязательно поможем, правда, Грег?

— Угу, — эхом отозвался Локьер, усаживаясь за стойку, подальше от недоеденного завтрака Реджи.

— Спасибо. Дело в том, что я ищу одного человека.

— Я его знаю?

— Думаю, да. Некоторое время он жил на яхте, хотя, возможно, ты его не застал. Этого парня зовут Деннис Пис.

Реджи задумчиво нахмурился, якобы пропуская имя через внутренний блок памяти.

— Пис… — повторил он. — Нет, никаких ассоциаций не возникает. Грег, а ты не знаешь Денниса Писа?

Локьер обернулся. На лице та же слегка изумленная глубокомысленность, с какой он созерцал меня у ворот. Сразу вспомнился комик Стэн Лорел, хотя, наверное, сходство ограничивалось стоящими дыбом волосами. Грег снова раздавил окурок в пепельнице, несмотря на то, что он уже потух.

— Да, — отозвался он, — я знаю Писа, вернее, знал. В прошлом году он прожил здесь месяцев шесть. Этот ублюдок ни разу даже завтрак приготовить не удосужился! В чем дело? Он что-то натворил?

Вообще-то Локьер обращался к Тангу, но Реджи повернулся ко мне, справедливо считая: на вопрос должен отвечать я.

По мере возможности придется говорить правду. Вообще-то изгнание нечисти как профессия к дружескому участию и симпатии не располагает, но очень не хотелось выкачивать информацию из этих двоих, скармливая им набившую оскомину байку о том, что Пис должен мне деньги. Глупая ложь неизменно превращается в грабли, на которые сам же рано или поздно наступишь.

— Меня наняли разыскать Стивена, точнее, его маленькую спутницу. Эта девочка… м-м-м… ему вовсе не дочь. Ее похитили из родительского дома, где в тот день якобы видели Писа. Отец и мать девочки считают, что забрал ее именно он. Хочу проверить, так это или нет. Если да, мне следует вернуть ребенка.

Реджи промолчал, буравя меня невозмутимым взглядом профессионального картежника.

— Сам я Писа не знаю, — продолжал я, отвечая на скептицизм, неуловимо присутствующий во взгляде Танга. — Это всего лишь заказ, и, вполне возможно, клиенты меня дурят. Чем скорее найду Писа, тем скорее выясню.

— По-моему, с такими проблемами обращаются в полицию, — заметил Реджи. Возвышаясь надо мной, он стоял куда ближе, чем требовала ситуация. Надо же, меня чуть ли не подтолкнул к дивану, а сам так и не сел.

— Да, будь девочка жива, конечно. Но она мертва.

— Тем более следует привлечь…

— В смысле, она погибла еще того, как Пис ее забрал.

Танг сокрушенно покачал головой: мол, ужасная история!

— Риск, конечно, дело благородное, но стоит ли очертя голову ввязываться неизвестно во что?

Несмотря на завуалированность, во фразе слышалось недвусмысленное предупреждение, но я решил пропустить его мимо ушей.

— Когда люди уезжают отсюда, корреспонденция им пересылается? — поинтересовался я, задумчиво щелкнув пальцами по шаткой стопке конвертов.

— Трест пересылает, а мы не из треста.

На этот раз ответ Реджи прозвучал весьма резко. Чувствовалось: еще немного и его хорошие манеры окончательно капитулируют перед желанием послать меня подальше. Но я уже вошел в раж (вероятно, из-за головной боли, которая стала просто невыносимой) и не желал отступать от задуманного. Мой взгляд метнулся к Грегу Локьеру: навалившись на стойку, тот разглядывал Темзу со стороны пристани Галионс-пойнт с таким увлечением, будто в жизни не видел ничего прекраснее. Смутное подозрение медленно переросло в уверенность.

— Грег! — позвал я, отодвигаясь от Реджи, чтобы не загораживал обзор. — После того как Пис отсюда уехал, ты с ним связь не поддерживал?