Евгений Константинов - Хобби Сереги Костикова Страница 43

Серега остановился, не дойдя двух шагов до двери магазина. На поясном ремне в кобуре у него был пистолет Макарова, в одной руке колодка с явочными карточками и порожняя инкассаторская сумка, в другой – издававший короткие гудки мобильник, на который он уставился, пытаясь осознать смысл только что услышанного. Он понимал, что Вика с ним не шутила – так не шутят; понимал, что свиданий у них больше не будет – о каких свиданиях теперь может идти речь! Не понимал только, почему вдруг так резко Вика решила с ним порвать? И еще не понимал ее фразу: «Ты мне больше не нужен». БОЛЬШЕ? Получается, раньше он был ей НУЖЕН? Получается, он для нее все равно, что вещь, которая раньше нужна, а потом – выбросить!

– Касатик, ты чего ж встал-то на пороге? – окликнули Серегу из приоткрывшейся двери магазина. – Забыл чего?

– Иду…

Предложение Боярина задержаться после работы, традиционно тяпнуть по дозочке и поболтать за жизнь, Серега проигнорировал. Не то было настроение, да и во время маршрута наговорились предостаточно. Вместо этого он попросил Скворцова добросить его до ресторана «Фазан и сазан» – необходимо было рассчитаться с Артуром.

Так уж сложилось по жизни, что у Сереги Костикова никогда не получалось накопить сколь-либо значительной суммы денег. По правде говоря, он никогда и не копил. Для покупки чего-нибудь серьезного ему было проще занять у друзей и вернуть долг с получки. При этом сам он никогда деньги не одалживал по той простой причине, что если в кармане и появлялась лишняя копейка, то Серега тут же ее тратил на одно из своих многочисленных увлечений: покупал книги, марки, монеты, что-нибудь необходимое из рыбацких или охотничьих причиндалов… В общем, не залеживались у него деньги. Вот и свалившийся на Костикова капиталец Влада Мохова ждала подобная участь.

По пути в «Фазан и сазан» он даже подумывал, а не поужинать ли ему в ресторане, как позавчера. Только теперь не с Викой, а, к примеру, с Катей Жайворонок, если она не будет занята. И пару партеек в бильярд с ней можно будет сыграть, на глазах у Артура, – пусть думает, что он абсолютно спокоен и ничего ни от кого не скрывает.

Катя действительно была не занята – как и позавчера покуривала за барной стойкой. И вновь увидев Костикова, улыбнулась, но тут же нахмурилась и с долей неуверенности перевела взгляд в глубину наполовину заполненного зала. Серега посмотрел туда же. За тем же самым столиком, за которым ужинал с кореяночкой, теперь блестел лысиной Артур, а напротив него сидела и чему-то непринужденно смеялась Вика.

Артур в приветственном жесте помахал ему рукой, и Вика, обернувшись на Костикова, как ни в чем не бывало, повторила жест совладельца ресторана. Тот продолжал махать, явно приглашая присоединиться, но Серега словно прилип к месту. Артур разочарованно развел руками, что-то сказал Вике и сам направился к нему.

Еще по дороге в ресторан в машине у Скворцова, Серега приготовил необходимую для возврата долга сумму, и когда Артур, выражение лица которого с каждым шагом становилось все более серьезным, приблизился, вместо рукопожатия протянул ему купюры, сказав деловито:

– Как и обещал, возвращаю должок в срок и полностью.

– Это хорошо, – Артур принял деньги и, не пересчитывая, передал возникшему за спиной официанту. – Теперь бы еще Мохов со мной рассчитался, и тогда вообще все в порядке.

– В порядке, значит? – ухмыльнулся Серега и посмотрел в сторону Вики, поднимавшуюся из-за столика. Кажется, она тоже намеревалась подойти к нему, возможно, заговорить. Но задерживаться в ресторане хотя бы еще на лишнюю секунду у Сереги пропало всякое желание.

– Сережа, подожди, не убегай! – окликнула она его уже на улице. – Я должна тебе сказать…

– Разве по телефону было сказано еще не все?

– Лучше, чтобы ты понял до конца…

Она была такой милой, такой привлекательной, что Костикову захотелось, очень захотелось немедленно, прямо здесь, на пороге ресторана заключить ее в объятия и, не позволяя ничего говорить, осыпать и осыпать поцелуями.

– Чтобы понял и не мучился понапрасну, – с грустной улыбкой, глядя ему в глаза, продолжала Вика. – Ты очень хороший парень, Шуба. Вы все становитесь хорошими, когда в меня влюбляетесь…

– Все… в тебя… влюбляемся? – Сереге показалось, что ослышался.

– Да. Вы все дарите мне свою любовь, а я отвечаю вам взаимностью. Но отвечаю только один единственный раз. И этого вполне достаточно.

– Я не понимаю… Почему одного раза достаточно? А что будет…

– Не что, а кто, – уточнила кореяночка. – В следующий раз на месте моего предыдущего любовника окажется другой. Надеюсь, теперь понял?

Серега бросил взгляд на наблюдавшего за ними с порога ресторана Артура.

– Получается, что в этот вечер другим для тебя станет этот бильярдный шар?

– Угадал, – Вика полезла в свою сумочку, достала блокнотик в кожаном переплете и открыла его на заложенном месте. – И Артур в моем списке окажется по счету… Хотя, тебе этого знать необязательно.

– В твоем… списке? – Серега вмиг вспомнил рассказ водителя Краснова, о том, как молодая жена обнаружила тетрадь со списком его любовниц. Большинство из них тоже были для водителя «одноразовыми». А Костиков стал одноразовым для Вики…

– Тебе это по приколу, да? – спросил он. – Записывать всех, с кем переспала? Имена, фамилии, возраст, национальность…

– Если есть прозвища, то и их записываю, – кивнула она. – Встречаются очень смешные. Твое, например.

– Своего рода коллекционирование любовников, да?

– Опять угадал.

– И как твое хобби называется?

– Не знаю, придумать надо, – Вика деланно закатила глаза. – Вот ты – нумизмат, филателист, филокартист… Ну, а я пусть буду… любвионистка – другими словами, собирательница мужчин.

Сереге мучительно захотелось отвесить стоявшей напротив девушке крепкую пощечину. Наверное, это желание отразилось в его взгляде, потому что Вика, вздрогнув, отступила на полшага. И тут же Артур махнул кому-то рукой и двинулся в сторону Сереги и Вики. Дожидаться, пока тот приблизится, Костиков не стал, как не стал и трогать девушку. Он не то чтобы испугался Артура, просто после всех сказанных Викой слов не видел смысла попадать из-за нее в переплет. Он ничего больше не сказал, развернулся и быстро пошел прочь.

По дороге домой, глядя на свое отражение в темном стекле вагона метро, Серега Костиков вперемешку хмурился и улыбался. Улыбался то горько, то разочарованно, то с некой долей иронии… Нельзя было сказать, что настроение у него пакостное. Он и сам не знал, какое у него настроение. Не грустное и не апатичное, но, конечно же, и не радостное, не приподнятое, скорее – будоражащее.