Станислав Рем - Пропавшая экспедиция Страница 44

Взгляд подполковника снова прошёлся по тексту. Ощущение, будто он что-то упустил. Итак, что мы проскочили? Тектоническая деятельность монолита, ключ Джуркан, нуклеус, наскальный рисунок… Точно! Вот оно! Рисунок, а под ним текст. Всего несколько слов. Несколько слов, специально завуалированных среди фраз для отчёта. Именно на них и споткнулся взгляд. Неужели это именно то?

СЧХ вынул изо рта сигарету, облизнул пересохшие губы и прочитал вслух: «…На возможность открытия местной культуры эпохи бронзы на Среднем Амуре наталкивает и обнаруженное на речке Тынок, впадающей в Зею с левого берега, несколько выше с. Ураловки, изображение молодого северного оленя, выполненное техникой точечного пикетажа (выбивки). Впоследствии точно такой же рисунок был нами обнаружен и на Граматухе, и на Джуркане, и на Тынке, и на Норс. Сравнительно недалеко от местонахождения рисунка, на правом берегу Анго, ещё во время экспедиции 1961 года были обнаружены бронзовые предметы датированные 1 тысячелетием до нашей эры, которые я бы отнёс к карасукской культуре поздней бронзы. Но карасукцы — представители сибирской бронзы. Основным занятием у них было скотоводство, и в поисках хороших пастбищ они постоянно перемешались на новые места. Не исключено, что в I тысячелетии до нашей эры часть поздних проникла в бассейн Амура, где встретила племена, в отличие от сибиряков, разводившие оленей…»

Сигарета тихо потухла в пепельнице. Оленёнок. И на Граматухе, и на Джуркане, и на Норе был найден один и тот же рисунок: оленёнок.[7]

Мишка забрался внутрь палатки, вытянул из футляра ноутбук, принялся настраивать для работы. Небольшую мобильную спутниковую антенну он установил заранее, замаскировав её между палаток и прикрыв хвойными ветками, пока возился с дровами для обеда.

Две минуты назад на новый номер пришла смска от Щетинина: «Ищите рисунок, который высылаю на следующий адрес… Буду на связи».

— Мишка, — послышалось через тонкое полотно палатки. Они с Санатовым решили разыграть маленький спектакль для наблюдателя, чтобы того не насторожило длительное отсутствие Дмитриева, — найди в рюкзаке аспирин. Он должен быть в аптечке.

— В каком? — крикнул ответ Михаил, открывая «почту».

— Не помню. Кажется, в моём.

— Хорошо, поищу.

С экрана на Михаила смотрел нарисованный неуверенной «детской» рукой, чем-то похожий на зайца оленёнок. Под ним расположился текст: «Этого зверя Колодников обнаружил на скалах Граматухи и на Норе. Судя по всему, оленёнок — ориентир, по которому передвигалась экспедиция. Такой же зверь должен быть и на Гилюе. Незнакомец, я так думаю, ждёт встречи именно там. По крайней мере, я бы на его месте поступил так».

Мишка быстро отстучал на клавиатуре ответ:

— Нам не дадут такой возможности.

— Знаю. Не предпринимайте никаких телодвижений. Просто оттягивайте внимание противника на себя. Я сегодня вышлю в Зею человека, который займётся поиском незнакомца. Но ему нужна приблизительная ориентировка, где может находиться рисунок. С местностью он не знаком. Спроси у Шилина. Пусть тот свяжется со своими друзьями-охотниками. Может, кто видел рисунок. Дай мой номер телефона.

— Понял. Инженера встретил?

Через несколько секунд на экране высветилось:

— Встретил. Выезжаем на Граматуху.

— Мы на рассвете думаем покинуть стоянку. У нас есть один план.

— Ни в коем случае! Сейчас вы мне нужны именно там, где сидите! Бродите вокруг да около лагеря. Делайте вид, будто занимаетесь поиском. Словом, отвлекайте, но грамотно. Постоянно будьте близко к реке на случай срочной эвакуации. И никакой самодеятельности! Мишка, предупреждаю, с вами «работают» опытные люди. Все попытки сбросить их, будут напрасными. Жду ответа Шилина.

СЧХ отключился. Мишка ещё несколько секунд внимательно рассматривал рисунок, после чего не только стёр всю информацию, но и упоминание о ней в архиве записей компьютера.

Джип Щетинина стремительно покинул городскую черту и, пользуясь тем, что ещё тянулась асфальтированная лента дороги, взревев, увеличил скорость до двухсот километров.

Урманского вдавило в мягкое, удобное кресло. Профессор с недовольством посмотрел на подполковника, которого видел впервые в жизни. Но о котором очень даже хорошо знал из уст майора Рыбакова. Тот тоже сидел в машине, только в отличие от Александра Васильевича спереди. Прислонившись к закрытой дверце, майор усердно дремал.

— Ещё раз простите, Александр Васильевич, что вытащили вас на лоно природы, не дав возможность побывать дома, но это вынужденная мера. Кстати, — СЧХ кивнул головой назад, тем самым указывая на соседа профессора, немолодого, полного мужчину, лет шестидесяти, — познакомьтесь. Кононов Анатолий Тихонович, инженер с Ипатьевского камнеобрабатывающего комбината. Товарищ к нам, можно сказать, из центра Сибири пожаловал. И всё благодаря вашей активной деятельности, Александр Васильевич.

— Шутить изволите? — Урманский нехотя протянул руку инженеру.

— Да нет, Александр Васильевич, я сегодня серьёзен, как никогда. — Внедорожник Щетинина оставил позади асфальт и теперь трясся по грунтовке. Однако подполковник и не подумал снизить скорость. — Я выслал в Ипатьевск те материалы, что вы нашли у вдовы. Простите, без вашего ведома, но на то, как понимаете, имеются причины. Улыбнитесь, Александр Васильевич.

— Не с чего, — Урманский уткнулся в окно. — Вы даже не представляете, что меня ожидает. Я ведь обещал, что сразу домой, а тут…

— И замечательно, — не оборачиваясь, отозвался СЧХ. — Значит, никому не успели рассказать о находках. А супруге, если хотите, выпишем справку. Мол, были у нас. Официально.

— Нет уж, благодарствую. Ещё хуже будет. — Профессор всё-таки не сдержался: — А ведь говорили, завтра поедем.

— Правильно. Только с прибытием нашего гостя всё кардинально изменилось. — Джип на скорости обогнал микроавтобус. — Одно ваше слово, невзначай кинутое не в те уши, в том числе и жены, могло решить дальнейшую судьбу поисков. Если бы наши, мягко говоря, конкуренты, узнали, кого мы везём на Граматуху, то наверняка сделали бы всё для того, чтобы мы туда не добрались.

Урманский на этот раз с любопытством посмотрел на инженера. Интересно, чем же так опасен этот вялый с виду толстяк? Кононов явно страдал одышкой. Однако в его теле вместе с тем чувствовалась и сила. Мужик более напоминал старого, дикого вепря, который только по внешнему виду кажется слабым и умирающим, а на деле готов обнажить в драке клыки.

СЧХ кинул взгляд в зеркало заднего вида, отметил заинтересованность профессора и, чтобы ещё более заинтриговать учёного, обратился к инженеру: