Джозеф Финдер - Дьявольская сила Страница 44

Она подергала себя туда-сюда за подбородок, как бы непроизвольно, в глубоком раздумье. Потом встала с постели и зашагала взад-вперед.

— Ну а ты согласен показаться кому-нибудь из моей больницы? — спросила она. — К примеру, невропатологу, которому мы могли бы рассказать все как было?

Я долго думал, как быть, и наконец сказал:

— Нет, не думаю, что стоит.

— Почему же нет?

— Да кто мне поверит?

— Ну если ты расскажешь им все, что сказал мне, а еще лучше продемонстрируешь свои способности, то как же они не поверят тебе?

— Да, ты права. Ну и что из того? Что это нам даст?

Она в отчаянии ударила рукой об руку, а потом, подбоченясь, спросила:

— Как все это случилось? — голос ее звенел на пределе. — Как это могло произойти?

— Молли, — сказал я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на нее, а она в этот момент вертела в руках какую-то морскую раковину, взятую с туалетного столика. — Что случилось, то случилось. Никто не скажет мне того, о чем я сам не знаю.

Молли внимательно посмотрела на меня:

— Ну а что известно Алексу Траслоу, ты знаешь?

— Что? Насчет меня? Может, ничего. Я не дал Росси вообще ничего узнать — ну, по крайней мере, я так думаю…

— А ты говорил с Алексом насчет этого?

— Да нет еще.

— А почему?

— Да… не знаю.

— Позвони ему сейчас же.

— Он в Кемп-Дэвиде. — Молли как-то насмешливо посмотрела на меня. — Он там разговаривает с самим президентом, — пояснил я.

— Выпрашивает диктаторские полномочия? Понимаю, ну а Биллу Стирнсу ты говорил?

— Да нет, не говорил.

— А почему не говорил? — спросила она, подумав.

— Что ты имеешь в виду под словом «почему»?

— Я имею в виду, что ты боишься чего-то?

— Молли, ну не нужно. Дальше…

— Нет, Бен, подумай еще разок.

Она обошла кровать и присела около меня, водя пальцем по раковине.

— Компанию «Траслоу ассошиейтс» наняли, чтобы разыскивать пропавшие денежки; работа, как я понимаю, сверхсекретная, поэтому к тебе подослали какого-то парня из ЦРУ, ну а он под видом проверки на детекторе лжи пропустил тебя через эту чертову штуку — супердетектор лжи, как тебе объяснили. Может, он таковым и является, не знаю. Тогда все о'кей. А может, этот же сверхмощный имиджер еще воздействует — назовем это побочным эффектом — и на человеческие мозги или на какие-то его отдельные участки? И они знают об этом? И таким образом вызывают у людей способность прослушивать волны, излучаемые мозгом других? Я хочу узнать, как ты догадался, что им известно, что с тобой стало или что может с тобой статься?

— Видишь ли, после того как с нами вчера это случилось — с тобой в больнице, когда на тебя наехал тот парень, и со мной, — как можно думать иначе?

— Послушай, Бен, — сказала она приглушенно, немного подумав.

— Ну?

Она повернулась ко мне и почти вплотную приблизила свое озабоченное лицо к моему лицу.

— А когда мы… занимались любовью вчера. Ну там, на кухне.

Я как-то сразу почувствовал себя виноватым и пришибленным.

— А-а-а, гм-м?

— Ты это… делал, не так ли?

— Делал…

— Читал мои мысли, я же знаю, — в голосе ее послышалось раздражение.

Я натянуто улыбнулся.

— А тебя что волнует…

— Бен, не крути.

— Мне с тобой не надо никаких способностей экстрасенса, — начал я с притворной игривостью.

Молли резко отдернулась от моего лица.

— Читал, читал мои мысли, я же вижу! — теперь она по-настоящему рассвирепела. — Ты же подслушивал мои мысли, наглец, мои фантазии, правда ведь?

Но прежде, чем я открыл рот, чтобы сказать «да», она взорвалась:

— Подонок!

Затем она поднялась с постели, уперла руки в бока и, прямо глядя мне в лицо, выпалила:

— Ну ты, сукин сын! Не смей больше никогда проделывать со мной такие фокусы!

Полагаю, что реакцию Молли понять вполне можно. Если знаешь, что твои сокровенные мысли стали известны кому-то и их можно подслушивать, то при этом невольно испытываешь какое-то чувство гадливости и стыда.

Да, я и Молли, оба, испытали наивысшее в своей жизни сексуальное блаженство, а теперь, это, должно быть, кажется ей низким, подлым, нечестным. Но почему? Если порассуждать, то мой новый дар позволил мне узнать нечто такое, что в обычных условиях я никак не смог бы узнать, и, таким образом, не смог бы удовлетворить ее затаенное желание.

Верно ведь?

Человеком разумным делает нас одно обстоятельство — наша способность не делиться своими мыслями с другими людьми. Я хочу сказать, что человек сам решает, какие мысли он может открыть другим, а какие сохранить в тайне. И вот я, умник, взял да и перешел запретную грань. Когда час спустя мы с Молли расставались, она поцеловала меня на прощание подчеркнуто холодно и отчужденно. И разве можно обвинять ее в холодности после всей той гадости, что ей довелось узнать про меня?

Думаю, в глубине души у меня таилась надежда, что утром я проснусь и обнаружу, что мне все приснилось в страшном сне, что я опять отправлюсь на свою спокойную и безопасную работу в качестве адвоката по правам интеллектуальной собственности и заверчусь, как водится, по всяким там летучкам и совещаниям.

Может, мои надежды покажутся вам несколько странными, ведь, в конце концов, способность читать мысли других — это неистощимая фантазия или мечта многих и многих из нас. На свете есть даже чокнутые, которые покупают книги или видеокассеты, в которых рассказывается, как стать экстрасенсом. По сути, не открою секрета, если скажу, что каждый из нас хоть раз в жизни испытал жгучее желание обрести такой дар.

Но не надо желать этого дара. Поверьте мне на слово.

Итак, я пришел к себе в контору и, поболтав о том о сем с Дарлен, прикрыв плотно дверь, позвонил моему брокеру Джону Матера из «Шерсона». Как-то я перевел со своего банковского счета несколько тысяч долларов в эту брокерскую компанию. Эти деньги, да еще кое-какие ценности (главным образом привилегированные акции с высокими дивидендами) составляли вполне приличную сумму, чтобы заключить биржевую сделку. По сути дела, я пустил в оборот и деньги, которые Билл Стирнс ссудил мне, чтобы спасти меня от банкротства, нищеты и разорения.

В конце концов, дело-то выгорало верное.

— Джон, — сказал я после обмена любезностями, — почем идут акции «Бикон траст»?

Джон, грубоватый, открытый мужлан, ответил без раздумий:

— Нипочем. Задарма. Их спускают любому дурню, проявившему к ним интерес. Какого черта тебе понадобилось это дерьмо собачье, Бен?