Дмитрий Баюшев - Клиника Сперанского Страница 46

   Уже в дороге Кислов понял, что дело вовсе не в кабинете, а в той неустроенности, которая возникла в его существовании после известия о гибели Новикова. Вот уж никогда бы не подумал, что он так привязан к Андрею, однако это было именно так.

Глава 5. Понедельник. Проколы

   Сразу после полудопроса-полуразговора у Сапрыкина Кузнецов из своего кабинета позвонил Уханову и сказал единственную фразу?

   - Поезд приходит в три по московскому.

   Фраза эта, естественно, была записана на магнитофон Шуриком Голуновым из группы контроля особого отдела. Прослушав её, аналитики пожали плечами, дескать - ну, приходит, и фиг с ним приходит, после чего углубились в сегодняшнее расписание движения поездов, понимая, что ничего толкового в расписании не найдут, так как неясно было, что за вокзал и что за поезд - дальнего следования или электричка.

   На самом же деле Кузнецов сказал Уханову: "Действуем по третьему варианту". Третий вариант предполагал встречу в "Детском Мире" на втором этаже у эскалатора. Время встречи определялось временем, необходимым, чтобы добраться до "Детского Мира" наиболее удаленному абоненту, каковым являлся Уханов. Кузнецов-то, напомним, сидел на Большой Лубянке, то есть в двух шагах, а Уханов, который был на каникулах, жил на Селезневской, минут тридцать отдай.

   Через полчаса Кузнецов и Уханов встретились в "Детском Мире" у эскалатора.

   - По телефону больше никакой информации, - сказал Кузнецов.

   - Это ты мне говоришь? У нас, кажется, кто платит, тот девушку и танцует.

   - Не обижайся, шеф, - миролюбиво произнес Кузнецов. - Я только что был в особом отделе и на 80 процентов уверен, что я теперь под плотной слежкой. Потопали вдоль прилавков, проверим - нет ли хвоста?

   Переговариваясь, они пошли по второму этажу. Похоже, хвоста не было.

   - У Сапрыкина был Титов из уголовки, - сказал Кузнецов. - Целый допрос учинил.

   - Юрок, не разводи канитель

   - Этой ночью Новиков разбился и сгорел в чужой Тойоте, - сказал Кузнецов. - А немногим раньше в Лялином переулке убил двух парней Сапрыкина. В Управлении траур. Я под подозрением, так как есть свидетели, что Андрей посещал мой кабинет.

   - Точно Новиков сгорел? - спросил Уханов, физиономия у которого была кислая-прекислая.

   - По фотографии не скажешь, там такое, что смотреть тошно, - ответил Кузнецов. - Я подтвердил, что это он и расписался в освидетельствовании.

   - А ежели объявится?

   - Ежели объявится - парень он смекалистый, знает, как сообщить о себе и не проколоться. Но в Тойоте он точно был, видели, как он её угнал и при трупе обнаружено недогоревшее удостоверение.

   - Что, прямо с фамилией? - усмехнулся Уханов.

   - Просто удостоверение сотрудника ФСБ, - сказал Кузнецов. - Его не подделаешь. По расчетам угро именно Новиков должен был находиться в угнанной Тойоте. Это случилось в Гусятниковом переулке.

   - Похоже, похоже, - согласился Уханов. - Лялин и Гусятников рядышком. Только что его понесло на Мясницкую? Хотя, Москвы-то он не знает. В смысле, не знал. Жаль, жаль... А что он на ночь глядя делал в Лялином переулке?

   - Певца опекал, - Кузнецов вздохнул. - Допекался: двое из особого отдела обнаружены в квартире мертвыми, певец же зверски замучен. И всё висит на Андрее.

   - Чепуха на постном масле, - пробормотал Уханов. - А как узнали, что Новиков у певца? Следили за ним, что ли?

   - В том-то и дело, что нет, - ответил Кузнецов. - Эти двое, Логус и Шагалин, ждали его на квартире убитого певца. Кстати, это первый прокол в версии Титова: Новиков не знал, что певец убит, а если бы знал - нипочем бы туда не пошел. Кроме того, непонятно, как они разнюхали, что певец убит? Святой дух подсказал? Неувязочка-с. Отсюда вытекает и второй прокол: в районе часа ночи дежурному позвонил неизвестный и сообщил, что по такому-то адресу ликвидированы Логус и Шагалин, а убийца Сергеев все еще там. Кто позвонил - сосед? Откуда ему знать фамилии чекистов?

   - Фантастика, - сказал Уханов. - Оккультизьм. Чем дальше в лес, тем больше дров. Твои предложения?

   - Продолжать работать, но уже по варианту Б, - ответил Кузнецов.

   - Любите вы, лубянцы, темнить да мозги пудрить, - сказал Уханов. - Хорошо, в подполье, так в подполье. Надолго?

   - Это зависит от спонсора.

   - - Подождем, пока Андрей воскреснет, - произнес Уханов. - Хорошо парень шел по дистанции.

   - Да уж, - отозвался Кузнецов, которого по поводу воскрешения одолевали большие сомнения.

   Тем временем Сапрыкин, которому именно в этот момент, кровь из носу, понадобился Кузнецов, нашумел на секретаршу, не знающую, где её начальник, а потом на Вартана Самвелова, в обязанности которого было вменено следить за передвижениями Юрия Николаевича. Самвелову досталось по самую сурепицу, поскольку он был подчиненным Сапрыкина, подчиненных же Сапрыкин полоскал нещадно - аж брызги летели.

   Главное, что и оправданий-то у бедного парня никаких не было. По всем признакам Кузнецов должен был находиться в сортире в одной из кабинок, которая до сих пор была заперта. Что он там делал так долго - неизвестно, может запор у человека, но то, что из сортира он не выходил, было абсолютно точно.

   Самвелов попытался было вякнуть про нужник, но Сапрыкин, для которого эта тема была болезненной, поскольку сам был слаб желудком, взбеленился еще больше. Когда же экзекуция закончилась, Кузнецов уже был на своем месте, а кабинка, естественно, открыта.

   Тут, пожалуй, нужно внести некоторую ясность, поскольку получается тень на плетень.

   Перед уходом в "Детский Мир" Кузенцов, который мигом вычислил неопытного Самвелова, действительно, имея при себе кожаный дипломат, зашел в сортир, где, закрывшись в кабинке, сменил рубашку, напялил рыжий парик, прилепил усы и надел черные очки, после чего перемахнул в соседнюю кабинку и преспокойно без дипломата прошел мимо Самвелова, делающего вид, что читает засиженную мухами стенгазету. Кто же в рыжем патлатом чудике распознает представительного вальяжного начальника отдела?

   На лестнице Кузнецов сложил маскирующие причиндалы в пакет, с которым спокойненько и вышел на улицу, а вернувшись в Управление, на лестнице же надел их.

   Юного филера на посту не было, поэтому он без проблем залез в запертую кабинку, где вновь превратился в вальяжного Кузнецова.

   Едва он утвердился в своем кресле, позвонил Сапрыкин. После этого звонка Кузнецов направился в его кабинет, а несчастный Самвелов сломя голову бросился проверять сортир.

   В принципе, что Сапрыкин, что Кузнецов имели одинаковый статус и первый мог бы запросто навестить Кузнецова, а второй послать Сапрыкина куда подальше, но как-то так повелось, что высокое руководство всегда принимало сторону особого отдела, вот и прижилось его первенство во всём. Но Кузнецов сильно от этого не страдал, потому что знал - везде так, везде фискалы в почете: и в Англии, и в Германии, но больше всего в демократической Америке.