Ирина Баранова - Свидетель Страница 47

— Снежную бабу решил слепить.

— Что? Как это — «бабу слепить»? — Богдан был неподдельно удивлен.

— А вот так…

Парень, несмотря на непробиваемый идиотизм, был Грину симпатичен, с ним оказалось легко, хорошо. Возможно, потому, что тот не узнал в Саше «страшного Грина», а, возможно, потому, что такие вот, наивные, чистые мальчики в этом мире давно уже стали экземплярами штучными, эксклюзивными.

Они проболтали до самого утра. Саша отдыхал душой, он уже давно ни с кем вот так не болтал. Именно — болтал, а не обсуждал проблемы, не сканировал мысли обвиняемых, просто болтал. Он рассказал своему новому другу и про снежную бабу, и про зимние баталии со взятием крепостей, про хоккей, лыжи, катание с ледяной горки… Парень слушал, раскрыв рот и начисто позабыв, для чего он тут находится…

Потом, уходя, Алекс сказал:

— Ты вот что: сменишься — женись на своей Нюше. Может, она с тобой сюда пойти согласится?

На то, что парень услышит его, он, впрочем, не надеялся.

И вот теперь он идет назад. Строжка не раскрыла своего секрета. Да, он убедился — картинка «показывается» ему только на месте. Но вот убийцу… Убийцу он так и не увидел. Фантастика? Мистика? Не все ли равно. Ему, Алексу, брошен вызов. И он его принял. Поэтому вновь и вновь крутит воображаемую пленку. Рат, Координатор, Марк… Что же его так напрягает? Почему он вновь и вновь вспоминает все это? Что такое беспокоит его?

Рельсы, рельсы, шпалы, шп… Стоп!

Тогда он сидел на полу, рисовал. Вернее, уже закончил рисовать, и ему жутко хотелось встать и уйти. И в этот момент — тапочки, шлепки, пара стоптанных сандалий и… ботинки. Мокрые ботинки! Откуда там ботинки? Ранним утром? Может, это показалось ему? Или он сам себе это придумал? Нет, он точно помнит: были ботинки! Но у кого?

Векс? Нет, его ноги он помнит, там тоже ботинки, но другие, легкие и сухие. Еще у Мороза. Но ему по штату положено. Да и не было Мороза в тот момент, точно, не было. Он ушел раньше. Тогда кто? Не факт, что тот, с мокрой обувью, — убийца, не факт. Но вот что врал он, это уже точно.

Как-то неуютно от этих мыслей. Так… Начнем сначала?

Спереди послышался шум, по сводам туннеля замелькали сполохи. Дрезина… Скорее всего, Кристи удалось-таки уломать Рата, и она теперь едет в Мурино. Составить ей компанию? Нет, пожалуй, надо домой. Может, эти ботинки клятые у него на рисунках есть? А что? Это мысль. Надо будет посмотреть по приходу.

Саша прижался к стенке туннеля, готовясь пропустить дрезину и уперся спиной в дверь. Подсобка. Весьма кстати — пусть его изыскания останутся для Кристи тайной. Если он что-то нароет, то это будет хорошим сюрпризом!

Дрезина прокатила мимо него и скрылась в темноте. Холодок в груди… Нехорошо как-то, а ведь «плохое» место он уже миновал. Надо спешить. Алекс включил фонарь и двинулся вперед.

— Ч-черт!!!

Все произошло одновременно: Саша споткнулся, выронил фонарик, который тут же погас, и в это же мгновение что-то обожгло ему руку. Приглушенный звук выстрела он услышал позднее…

Иногда сидишь в лесу и смотришь, как гудит муравейник. Все четко, как часы. Стабильно! А если кинуть туда камешек — наверняка сразу пойдет инфа о катастрофе… Или водички польешь. Потоп! Спасайся, кто может! А если вдруг ботинком вдавить? Наверняка вся муравьиная пресса и горе-предсказатели будут кричать на каждом углу необъятного леса об Апокалипсисе…

Алекс улыбнулся…

Вообще, прикольно. Мы наверняка, как микроорганизмы, живущие на куске какой-то фигни, плавающей в пробирке у Некто. Он нас смешивает, подогревает, морозит, ток электрический пропускает… А мы — любовь! Счастье! Мир! Война… Глупо.

Только сейчас вот, видно, пробирка треснула от перегрева, и мы слились в отстойник, а там — и вовсе просочились до самого гнойного дна. И нет бы взять, да и успокоиться! Наконец ощутить себя теми самыми микробами, ползающими по отравленной поверхности. Но не получается. Опять смерть, надежды, любовь…

Алекс попытался встать. Не вышло: тело ныло, левой руки словно и не было, лоб покрылся испариной, знобило.

— Нет, все-таки, микроб не в состоянии чувствовать боль, — выдохнул он.

Кто-то пробежал рядом. Видимо, крысу спугнул.

— Ты тоже микроб! Такой же, как я! Как все мы! — Алекс захохотал в глубину туннеля. — Эх, раз, — он сделал еще одну попытку. — Да что ты… — силы уходили. — Все не так, ребята… Глупо как-то — взять и сдохнуть!

Кристи, Маша, Векс… Откуда они тут? Все разом? Машка что-то рассказывает, смеется.

Здоровой рукой Алекс пытается дотянуться до нее, но женщина отскочила, залилась смехом. Изображение поплыло… И вот уже Векс склоняется над Лорой, потом встает, уходит. Но что это? Алекс стоит за спиной кого-то неизвестного, и этот неизвестный наблюдает за Вексом. Алекс пытается дотронутся до него, но не может двинуться с места… Боль. И опять Маша. Она пытается что-то ему показать, куда-то тянет руку…

Алекс очнулся. Бред… Надо перевязать руку, перетянуть. Но чем? Господи, он так совсем истечет кровью… Надо что-то делать. Идти.

— Эх… Еще ра-а-а-ззз, — собрав остатки сил, он вскидывает здоровую руку вперед и… Край ладони ударяется обо что-то мокрое и холодное. Грин запоздало понимает, что это его кровь.

— Нет, так не пойдет, надо, надо вставать!

Алекс пошарил рукой в темноте. Так, есть ступенька. Лестница, торчащая из тюбинга. Отлично! Он ухватился за нее рукой и…

Глава 15

ПОЛЕТЫ ВО СНЕ И НАЯВУ

Да, правда, тот, кто хочет, тот и может.Да, правда, сам виновен.Бог со мной.Да, правда, но одно меня тревожит:Кому сказать спасибо, что живой?

11 ноября. День. Перегон Гражданский проспект — Девяткино. Станция Гражданский проспект. Алекс

«Не спать! Не спать!» — сколько времени он повторяет про себя это заклинание? В темноте, наверное, не только человеку трудно передвигаться, но и время не бежит, а плетется. Рука болела, ныло ушибленное колено, но, в принципе, ему жутко повезло. Обо что он там споткнулся? Какому кирпичу спасибо говорить? Вот фонарик жалко, но и то сказать — свет погас, и его не видно стало. Может, поэтому убийца не стал больше стрелять? Просто не видел, куда? А еще интересней, почему он, Алекс, не «видит» его? Ведь по всем статьям, должен был «увидеть»…

Бр-р-р, холодно! И знобит. Это от потери крови, наверное. И от того, что жутко хочется спать.

Не спать! Не спать!

Сначала он попробовал идти. Однако после того, как пару раз споткнулся, казалось, на ровном месте и чуть не упал на раненую руку, отказался от этой мысли. В конце концов, та дрезина не навечно застряла в Девяткино? Вот и подхватит его на обратном пути. Осталось дождаться. Теперь он сидел на рельсине, как петух на насесте, и старался не уснуть. Время от времени, когда чувствовал, что реальность начинала плыть, вставал, делал несколько шагов вперед и вновь садился. Движения причиняли ему боль, но прогоняли сонливость. На время.