Дмитрий Баюшев - Клиника Сперанского Страница 48

   - А-а-а, узурпатор, - отреагировал Штольц на появление Новикова, вооруженного бесшумным пистолетом. - Сразу шлепнешь или сначала дашь попысать?

   - Идите, ваша очередь, - строго сказал Новиков.

   Отведавшие его кулаков пацаны только зыркнули на Штольца и промолчали, хотя чувствовалось - накипело у них изрядно.

   - Чур, я первая, - встрепенулась вдруг только что похрапывающая барменша, выскользнула из-под простыни и как есть голышом рванула в туалет.

   Новиков потупился.

   - Иди проследи, - посоветовал Штольц. - У неё в сливном бачке пистолет припрятан.

   Пацаны хмыкнули, но тихо так, приглушенно, можно сказать - деликатно.

   - А вы что же, господа, всю ночь не спали? - полюбопытствовал Новиков, всё так же стоя у дверей и контролируя одновременно игровую и холл.

   - Не впервой, - ответил Штольц. - Давай, что ли, еще одну.

   Ростик кинул ему карту и скромно потупил глаза.

   - Перебор, - сказал Штольц и поднес к носу Ростика огромный кулак. - Чуешь?

   - Чую.

   - Не на базаре.

   - Ничего не могу с собой поделать, - признался Ростик.

   - Вот так всю ночь, - пожаловался Штольц Новикову. - Разве тут заснешь?

   Виляя пышным задом, вернулась красавица-барменша, нырнула под простыню и тут же заснула.

   - У вас тут всё просто, как в обезьяннике, - заметил Новиков, садясь на стул у дверей и положив пистолет на колени.

   - Короче, - сказал Штольц, повернувшись к нему. - Чего тебе, сволочуга, от нас надо?

   - Во-первых, верни деньги, - ответил Новиков. - Во-вторых, бери в боевые замы, на меньшее не согласен. Мне астролог предсказал крутое будущее.

   - На кладбище у тебя будет крутое будущее, - процедил Штольц, не подозревая, насколько близким окажется к истине. - Зароем вверх тапочками - и ништяк.

   Пацаны хихикнули.

   - Смотри, - зевнув, сказал Новиков. - Свои бабки я всё равно найду, а заодно найду и твою кассу. Вы у меня, братаны, будете сидеть на ливерной колбасе, от которой понос, и ходить в сортир строго по расписанию два раза в сутки. Телефоны обрежу, мобильники на правах сильного отберу, из комнат буду выпускать только в сортир. Через месяц ты, Штольц, добровольно перепишешь на меня эту квартиру, а через пару месяцев то, что от вас останется, я сдам мусорам и получу за это грамоту. А чо, лишняя грамота не помешает.

   - Совсем ты, Андрюха, ополоумел, - сказал Штольц, вставая и потягиваясь. - Озверел от безнаказанности. Как там у волка? Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать. Очкнись, Андрюха, мы же не шпана какая-нибудь. Удручил ты меня, Андрюха, ливерной колбасой, прямо-таки оскорбил насмерть. Ну как я теперь тебя в замы возьму, когда ты в любой момент готов скормить мне свою вонючую колбасу?

   Говоря, он принялся прохаживаться от стола к окну и обратно.

   - Я, быть может, тебя и взял бы, но уж больно ты унтер Пришибеев. Разве ж можно вводить запрет на сортир? Я - человек суровый, не отрицаю, но даже я до такого бы не додумался. Потому, Андрюха, полный тебе отлуп, хош стой, хош падай. Ты вызываешь омерзение, и я при удобном случае сверну тебе твою курячью шею. А ты меня, сволочуга, пристрелишь. Ведь пристрелишь?

   - Пристрелю, - согласился Новиков, нимало не кривя душой.

   - Вот и договорились, - удовлетворенно сказал Штольц. - Условие такое: либо у меня рядовым исполнителем, либо стреляй.

   - Замом, - твердо произнес Новиков.

   - Зама еще заслужить нужно. У нас как в КПСС: проявишь себя, будешь и замом.

   - Была не была, - сказал Новиков. - Но долг верни...

   Штольц вернул деньги, после чего Ростик переулками и дворами провел Новикова к трехэтажной вставке между двумя восьмиэтажными домами и постучал в неприметную занюханную дверь. Открыл тощий мужичок в сером халате, в нос, заставив задохнуться, ударила тяжелая вонь.

   - Черт, - пробормотал Новиков.

   - Это новенький, - сказал Ростик.

   Мужичок кивнул и ушел вглубь помещения, к обшарпанному столу, к многочисленным квитанциям, которые он, спустя секунду, принялся споро и деловито заполнять.

   Помещение было заставлено высокими стеллажами, на которых хранилась кожа.

   "Как он здесь сидит?", - подумал Новиков, просмотрев на мужичка.

   Тот в свою очередь кинул на него цепкий колючий взгляд и вновь нагнулся к квитанциям.

   А дальше всё было, как в кино. Задрызганный, но объемистый трехстворчатый шкаф, в котором висела пара старых халатов, после того, как Ростик нажал неприметный выступ и задняя стенка уехала вбок, оказался входом на уходящую вниз лестницу. Лестница эта привела их к снабженному двумя мощными стальными дверьми тамбуру, миновав который, они очутились вовсе не в бомбоубежище, как ожидал Новиков, а в длинном коридоре с рядом закрытых комнат. Коридор был прекрасно освещен, стены оклеены светлыми обоями, пол задрапирован ковровым покрытием - офис, да и только.

   - Не отсыреют? - по-хозяйски спросил Новиков, пощупав обои, которые были сухи и теплы.

   - С чего бы это? - ответил Ростик. - Внизу еще пара этажей, а то и больше.

   "Вот так да, - подумал Новиков, следуя за Ростиком. - Ничего себе - склад вонючей кожи".

   Между прочим, кожей здесь и не пахло, воздух был свеж, полон озона.

   - Твоя халупа, - объявил Ростик, распахивая третью в правом ряду дверь. - Знакомься с бойцами. Твоё место, э-э, братва, где место новенького?

   - У параши, - ответил один из бойцов.

   Халупа была большая, больше двадцати квадратных метров, и на халупу вовсе не похожа. Вполне приличная комната с обоями и линолеумом, только что люстры не хватает. Холодильник, телевизор, компьютер, пять односпальных кроватей, четыре из которых заняты крепкими ребятами в черной форме СОБРа. Лежат, поплевывая в потолок, притомились с утра пораньше, уже позавтракавши обеда ждут. Одна кровать, что в углу, заправленная по всем правилам, свободна, параши рядом не наблюдается.

   Новиков подошел к ней, сел, поставил у ног дипломат.

   - Кто бригадир? - строго спросил Ростик.

   Парень рядом с Новиковым поднял руку.

   - Вводи в курс, - сказал Ростик и вышел.

   Какое там "вводи в курс", Новиков всем был безразличен.

   Так, никаких шкафчиков, лишь тумбочка у кровати. В комнате лишней одежды нет, значит бойцы переодеваются в другом месте.

   - Где здесь переодеваются? - спросил Новиков у бригадира.

   Тот не отреагировал, как лежал себе, таращась в потолок, так и остался лежать. Хороши порядочки.

   Поместив дипломат на тумбочку, Новиков тоже лег и тут же услышал негромкое:

   - Кто разрешил?

   Скосился на бригадира, тот уже лежал на боку, подперев голову рукой, и изучал его холодными серыми глазами.