Константин Образцов - Красные цепи Страница 49

Он залпом допивает коньяк. Я вижу, что ему уже хватит. Голова его покачивается, длинные волосы снова падают на лицо. Он охватывает голову руками, трет ладонями щетину на щеках. Потом берет сумку и с тяжелым шлепком кладет ее передо мной.

— Вот. Забирайте. Теперь вы знаете все. Предупрежден — вооружен, как говорится. С себя я это снимаю.

Я касаюсь старой потертой кожи. Ну что ж, по крайней мере, будет что почитать перед сном.

— Начните сразу с «Хроник Брана», — говорит Мейлах. — Это самое важное для понимания того, что собой представляют «Красные цепи» и с чем вам придется иметь дело. И опасайтесь черной собаки.

— Что?

— Черной собаки, — его язык уже немного заплетается. — Или волка. Я не знаю. Думаю, что это оборотень. Знаете, в мифологической феноменологии вампиризм связан не только с черной магией. Есть же еще природные вампиры, так сказать… вурдалаки там. Ламии. И еще оборотни: они тоже живут за счет крови и плоти своих жертв. Имейте в виду.

— Так что с черной собакой? — осторожно интересуюсь я. Похоже, что коньяк все-таки сделал свое коварное дело.

— За мной следили, — отвечает Мейлах. — Огромный черный пес. Мелькал постоянно: то у дома, то рядом с университетом. А иногда человек — огромный человек, очень высокий. Но я знаю, что он и есть тот самый пес. Или волк.

Он смотрит мне в глаза, качает головой и горько усмехается.

— Ну вот, и вы мне не верите. Думаете, белая горячка, да?

Неожиданно он с силой хлопает ладонью по стойке. Снежана испуганно поворачивается в нашу сторону. За дальним столиком резко смолкают разговоры и смех. Как бы стулья в ход не пошли, думаю я.

— Не дай Бог вам его увидеть, — говорит Мейлах. — Но если увидите, то передайте, что Михаил Мейлах свои труды закончил.

Он сидит и горестно качает головой, глядя перед собой, и в его помутневших глазах яркими точечками отражаются огоньки, пляшущие на бутылках. Я беру его тяжелую сумку и поднимаюсь с места. Нужно идти.

— Михаил Борисович, — говорю я. — Если я могу что-то еще сделать для вас, скажите. Чем я могу помочь?

— Что-то сделать? — Он смотрит на меня сквозь длинные спутанные волосы. — Да, пожалуй, можете. Возьмите мне еще коньяку.

Дома я раскладываю на письменном столе бумаги Мейлаха. Получаются три неровные стопки: тексты статей и черновики так и не написанной работы, преимущественно рукописные. Машинописные листы с переводом «Хроник Брана», испещренные пометками и подчеркиваниями. И еще целый ворох заметок: библиографические справки, отрывки черновиков, какие-то вовсе не читаемые каракули, нацарапанные на всем, что попадало под руку несчастному ученому в порыве очередного губительного вдохновения, — вырванные тетрадные листы в клетку, желтые стикеры, салфетки и даже пустая пачка из-под сигарет и длинный чек из супермаркета.

Я отложил статьи и заметки в сторону и взял в руки небольшую пачку машинописных страниц. На первой из них наверху красовалось заглавие, набранное крупным шрифтом: «ХРОНИКИ БРАНА». И чуть ниже, шрифтом помельче: «Перевод М. Мейлаха». Я ставлю рядом с собой бокал с виски, пепельницу, кладу пачку сигарет, откидываюсь на спинку кресла и начинаю читать.

Хроники Брана

Часть первая

Железный рыцарь

Я, Вильям Бран, сын Джонатана Брана, родом из Кинсейла, что в Мунстере, будучи свидетелем и участником событий, которые по самому скромному определению можно назвать лишь невероятными, считаю своим долгом записать эту историю, которую никто не расскажет столь подробно и обстоятельно, как это с Божьей помощью надеюсь сделать я.

В год от Рождества Христова 1309-й я служил капитаном гарнизона замка моего доброго господина, лорда Валентайна. Замок этот, а также все прилегающие к нему земли были дарованы королем Генрихом Вторым прадеду лорда, прибывшему в Ирландию из Англии, и с тех пор это место было родовым имением его семьи. В 1270 году, всего двадцати лет от роду, лорд Валентайн покинул семейное гнездо, чтобы присоединиться к королю Эдуарду Длинноногому в крестовом походе на Святую землю. В Ирландии оставались его отец и мать, а также возлюбленная, леди Изабелл, урожденная О’Донован, принадлежавшая к знаменитому септу Донованов из графства Корк. Леди Изабелл в ту пору сравнялось всего двенадцать лет, но, несмотря на юные годы, она поклялась дождаться возвращения молодого лорда, и, забегая вперед, скажем, что она сохранила верность этой детской клятве, как и подобает истинной леди.

Вместе с королем Эдуардом лорд Валентайн, преодолев многие удивительные и опасные превратности пути на море и на суше, побывал в Тунисе и Египте, добравшись впоследствии до самой столицы государства крестоносцев Акко, и принял участие во многих сражениях по обороне этого богохранимого города от нападений мамлюков. Король Эдуард, раненный наемным убийцей-ассасином, вскоре покинул Акко, лорд же Валентайн оставался там еще долгое время, увлеченный тайными учениями Востока. За многие годы лорд Валентайн весьма преуспел в изучении алхимии, медицины, каббалы и многих других наук, сами названия которых ведомы лишь посвященным. Когда же город Акко пал под ударами полчищ мамлюков, лорду Валентайну вместе с немногими счастливцами удалось спастись через подземные тоннели замка тамплиеров и морем добраться вначале до Кипра, а позднее, в 1292 году, и до берегов родной Ирландии. Он привез с собой многие сокровища из дальних земель, но гораздо важнее, чем золото и драгоценные камни, были его знания и полные сокровенных тайн книги из древних библиотек. Родители лорда Валентайна к тому времени уже умерли, но имение и замок содержались в порядке надежным управляющим, впоследствии щедро вознагражденным за свою рачительность и честность. Но еще большая награда ожидала леди Изабелл, более двадцати лет хранившую верность данному обету и дождавшуюся своего возлюбленного, вопреки мрачным пророчествам злоязыких людей, которые уверяли в смерти ее жениха и склоняли к замужеству с тем или иным местным бароном. Но Бог поругаем не бывает, как не бывают посрамлены надежда, верность и истинная любовь, и в том же 1292 году лорд Валентайн и леди Изабелл сочетались браком. Несмотря на их зрелые годы, в 1293 году Господь даровал им ребенка, девочку, которую назвали Вивиен, в честь матери лорда Валентайна.

После своего возвращения лорд Валентайн продолжил ученые занятия и посвятил себя благородному искусству алхимии, так что много времени проводил в лаборатории, которая располагалась в главной башне замка. Впрочем, его изыскания не мешали ему быть и внимательным отцом, и добрым господином для своих слуг, и хорошим другом для многих окрестных лордов. Замок лорда Валентайна, стоящий на маленьком каменистом островке в полумиле от берега, был гостеприимным домом не только для знатных господ, но и для тех, кто приходил сюда в поисках помощи или убежища.