Евгений Константинов - Хобби Сереги Костикова Страница 49

– Сережа! – глаза девушки блестели.

Откуда ни возьмись, вынырнул заместитель начальника инкассации Лисавин и приобнял ее за талию.

– Костиков, тебя тут вообще-то заждались, – язык у Пана Зюзи заплетался. – А мы тут твоей даме околеть не дали…

– Сережа, ты чего так долго? – Вика слегка пошатнулась. – Нам же поговорить нужно.

– Мы ее подобрали… согрели…

Точно так же, как и днем, Костиков взял кореяночку под локоть и повел в сторонку.

– Я тебя ждала, замерзла вся…

– Так ведь согрелась в машине?

– Если бы не этот Фуфел…

– Еще одно смешное прозвище в список любовников. Да?

– Сережа…

– А мужик, который только что тебя лапал, начальник наш, так вообще – Пан Зюзя. Скажи, прикольное прозвище?

– Я не об этом, хотела спросить…

– Викуся, – вновь возник из темноты Лисавин. – Моя машина к твоим услугам. Когда наговоритесь, милости прошу!

– Уже наговорились! – Серега резко развернулся и зашагал прочь. Почему-то он был уверен, что Вика постарается сразу его догнать, остановить. Он ошибся, но ненамного. Запыхавшаяся Вика догнала его минуты через три и, семеня рядом, защебетала:

– Сережа, не торопись, пожалуйста… Этот ваш начальник, Пан Зюзя – самое настоящее хамло… Хамло и пьянь. Пытался меня силой в машину затащить… Так я вашему Пану – кулаком в рыло… Только тогда отстал. Зюзя, блин…

Костиков про себя усмехнулся. Заместитель начальника инкассации, будучи хорошенько подвыпивши, начинал клеиться к любой, попавшей в его поле зрения особе противоположного пола, и далеко не всегда получал столь решительный отпор, какой дала ему Вика. Но, по словам того же Фуфела, у «рожденного пить» Лисавина сил хватало лишь на обнимания, да слюнявые лобызания щечек и женских ручек, в остальном, как мужчина он «отдыхал». За что периодически получал от тех самых особ прекрасного пола по морде…

– Сережа, – продолжала меж тем щебетать Вика. – Со мной что-то странное всю ночь творилось. Никогда раньше такого не было. А ночью, когда я, ну… с Артуром, ну… ты понимаешь, Сережа… В общем, когда я отключилась, ты мне сразу приснился. Одет точно так же, как и спиннингист, которого ты слепил. И кошка твоя пластилиновая белая с голубыми глазами приснилась, только живая. Будто ты с этой кошкой на каком-то песчаном берегу, и я там же вместе с вами. Я что-то крикнула и проснулась, ну… Артур меня разбудил. И после этого я Артура стала постоянно твоим именем называть. Представляешь, Сережа?

Никак не реагируя на Вику, Костиков, не сбавляя темпа, шел молча, глядя только себе под ноги.

– Понимаешь, другой бы на месте Артура обиделся, а он – нет, только постоянно напоминал мне свое имя. И я исправлялась… Но потом, когда опять отключалась, ты мне опять снился, будто мы вдвоем на том песчаном берегу, и я рыдаю, а ты меня успокаиваешь… И когда Артур меня будил, я опять ошибалась, называя его Сережей… А он все повторял и повторял мне свое имя… И так – полночи, наверное… Это не секс был, а пытка настоящая. Мы оба измучились до невозможности…

Кажется, сейчас, прилагая все силы, чтобы не отстать, Вика тоже измучилась. Серегу это не трогало. Наоборот, чем ближе они подходили к метро, тем сильнее он злился. Вика сообщила все, что скульптор хотел узнать: так же как и он сам, как и Борисыч с Любкой, ночью в своих снах кореяночка видела происходившее вокруг глазами своей уменьшенной пластилиновой копии. Знать же о том, как Вика провела ночь с совладельцем ресторана «Фазан и сазан», он совсем не хотел.

Ему было неприятно, даже больно было слышать, как в постели с Артуром кореяночка «отключалась, ошибалась, исправлялась…» Серега очень хорошо представлял, как это происходило в действительности. И, несмотря на это, он буквально впитывал каждое слово, произнесенное своей, так недолго любимой девушки.

– Со мной никогда раньше… такого не было, – едва за ним поспевая, повторяла Вика. – Я нормально уснула… то есть, полностью отрубилась… только после того… как мы с Артуром за разговорами об этих моих снах… почти полную бутылку вискарика… на двоих осушили…

– И – что? – Серега резко остановился и спросил чуть ли не с зубовным скрежетом. – Что значит – нормально уснула?

– Без всяких снов… навязчивых… спала, – Вика постаралась отдышаться. – А днем, когда проснулась… на машине Артура поехала к тебе, чтобы узнать…

– Узнать – заколдовал я тебя или нет?

– Да! – выдохнула Вика.

– Так вот, – Серега и в самом деле скрипнул зубами. – Я тебя действительно заколдовал. И передай своему Артуру, если не исчезнет из моего поля зрения, то и его заколдую. Только сниться ему будет не песчаный пляж и впавшая в истерику голая девка, а совсем другие кошмары…

Вернувшись домой, Серега первым делом вытащил из серванта композицию «Необычный улов». И был приятно удивлен. За время его отсутствия Шуба не терял времени. Мало того, что, разобрав спиннинг, он укрепил верхнее и нижнее колена в песке и натянул между ними плед, таким образом, отгородившись от материкового Застолья, так, судя по всему, еще и наладил неплохие отношения с Викой.

После того как скульптор поставил островную часть Застолья на стол, укрывшиеся за пледом островитяне, одновременно вскочили на ноги и призывно замахали руками. Сереге не надо было объяснять, чего от него хотят и ждут. Вода, еда, алкоголь; для Вики – как минимум, новый бюстгальтер.

– Понятно, – сказал он. – Сейчас все будет. А к остальным жителям Застолья присоединиться не желаете?

Серега думал, что Шуба с радостью примет это предложение, но тот отрицательно помотал головой. Показалось, что у Вики на этот счет другое мнение, но Шуба схватил ее за руку, рванул, прижал к себе и впился губами в губы. Так властно сам Серега с Викой себя не вел и, кажется, совершенно напрасно!

Кажется, ей такое поведение Шубы очень даже понравилось, во всяком случае, Вика обняла его свободной рукой, и освобождаться, похоже, не торопилась. И, похоже, только поцелуями они решили не ограничиться, – оба начали медленно опускаться на песок. От глаз скульптора их частично закрывал натянутый плед, но в создавшейся интимной ситуации наблюдать за своей собственной копией Сереге совсем не хотелось.

А еще ему вдруг расхотелось лепить для Шубы с Викой еду. Приревновал, что ли? Да хоть бы и так. Хозяин – барин!

Он быстро выставил на стол все Застолье, быстро осмотрел – все ли в порядке и обратился к Федоту:

– Там наши островитяне голодные. Я попозже сделаю что-то типа мостика, чтобы они могли сюда перейти и заселиться в свободной комнате. Сейчас мне некогда, а вы быстренько соберите для них на поднос чего-нибудь поесть-попить – я им перенесу. Да, и пусть Зинаида какой-нибудь своей тряпкой пожертвует, чтобы девчонка прикрылась…