Алексей Вилков - Мегаполис Страница 5

– Тебе лучше меньше пить, круто тебя завернуло! Тоска, говоришь, придет? Она и так меня целый месяц держит, так что с ней я сдружился, мы друг друга отлично знаем и в обиду не даем.

К столику незаметно подошла та самая знакомая девушка. Как будто проинформированная доброжелателями о спорах вокруг ее скромной особы, она с озабоченным видом сказала, что принесла счет. Заважилов пристально посмотрел в ее наивные глаза и как мог сочувственно ответил:

– Спасибо, мы обязательно зайдем вновь. Здесь очень уютно, особенно в вашем приятном обществе.

– Непременно будем, сударыня! Не иначе как следующей ночью, – попытался спошлить Стас, улыбаясь до ушей.

– Не слушайте его, он сегодня перебрал, – извинился за друга Заважилов. – Скажите мне на прощание, как ваше имя?

– Зачем? Вы же уходите.

– А вы предлагаете остаться нам до утра, прелестная незнакомка? – гнул свое Стас. – Мы не прочь развлечься с вами! Вам кто больше нравится: я или мой упитанный приятель?

– Прекрати, Стас! Не с тобой разговаривают, – Заважилов обратился к смущенной девушке: – Он не понимает, что говорит. Меня зовут Максим, лучше Макс, а вас как величать?

– Таня. Только я ни с кем на работе не знакомлюсь, это запрещено.

– Дитя мое, мы уже познакомились! – снова вмешался Стас. – Тебя ждет выговор и вычет из зарплаты.

– Ой, а ведь действительно познакомились! Надеюсь, никто не заметил, – огляделась по сторонам напуганная девушка.

– Очень приятно, Таня! Давайте не будем расставаться навсегда? – крутил свою шарманку Максим.

– Заходите, будем рады вас видеть, у нас скидки постоянным посетителям! – как будто ничего не понимая, заученно ответила Таня.

– Танечка, ну как ты не понимаешь, что Максиму нужна ты, а не ваша замечательная забегаловка! – пояснил захмелевший Стас.

– Я работаю сутки через двое.

Заважилов и сам понял, что незамысловатыми намеками девочку не пронять, и поставил вопрос ребром:

– Давай обменяемся телефонами? Я тебе обязательно позвоню.

– Нет, что вы, у меня муж есть, и я его люблю!

– Замужем, значит, – скривился Пастарьев. – А детишки имеются?

– Что? – не расслышала девушка и наклонилась к нему поближе, еще больше обнажив упругую грудь.

– Дети, я говорю, есть? Мальчик, девочка или двойня?

– Нет, пока не планируем. Денег еле на квартиру хватает, – задумчиво вздохнула официантка, представив себя на мгновение многодетной мамой.

– Значит, жилье снимаете. А муж чем занимается, если не секрет? – спросил Заважилов, не сводя глаз со знойного тела симпатяшки.

– А это зачем? Что вы мне допрос устраиваете?

– Макс хочет предложить твоему суженому вакантное место, – сдерживая смех, пояснил Пастарьев. – Так сказать, повысить ваш базовый капитал, чтобы не тянули резину, а повышали рождаемость. Ты знаешь, сколько сейчас за второго ребенка государство платит?

– Слышала, не из деревни! Расплачивайтесь, пожалуйста, быстрее.

– Нехорошо посетителям грубить. Помнишь, как тот фильм: «Дайте жалобную книгу»? – задорно заметил Стас.

– Извините, я просто устала, целый день на ногах.

Макс предпринял последнюю попытку: встал с места, взял девушку за руку и проникновенно произнес:

– Таня, я прекрасно понимаю твои сомнения, но ты очаровала меня с первого взгляда. Я никогда себе не прощу, если тебя потеряю! Хотя бы запиши мой номер, я буду ждать твоего звонка.

– У тебя есть машина? – неожиданно оживилась Татьяна.

– Ну да, под окном вон та красная легковушка. Отсюда видно.

– Это многое меняет? – презрительно посмотрел на официантку Пастарьев.

– Решайся, нам пора прощаться. Запишешь? – настаивал Макс.

– Ладно, уговорил! – сдалась Таня. – Оставлю свой номер, график мой знаешь. Пиши СМС, вечером не звони – муж ревнивый, докапываться будет и злиться.

– Не первый раз? – спросил Стас.

Таня многозначительно промолчала. Ей редко удавалось понравиться посетителям, поэтому она не могла упустить такой шанс. О ревнивом супруге она думала в последнюю очередь. Продиктовав свой номер, она заметила косые взгляды коллег по цеху и быстро удалилась, лукаво подмигнув Максиму.

Довольные парни поспешили ретироваться. Бар опустел. В приподнятом настроении друзья сели в машину и подвели итог их скромного кутежа.

– Слушай, я забыл заплатить! – выпалил Стас, машинально обернувшись в сторону бара.

– А… Неважно, забей. Считай, что погуляли за счет заведения. Все равно придется инвестировать в нее, – ответил Макс, давя на педаль газа.

– Думаю, инвестиции будут небольшими, результат придет быстро, а отдача будет незначительной.

– И аналитик бы из тебя вышел незаурядный. Куда едем, биржевой магнат?

Стас деловито попросил подвезти его до дома, и у Макса не было шансов отказаться. В поисках любимой волны Стас остановился на «Европе Плюс», услышав знакомую мелодию неизвестного исполнителя. Так часто бывает: композиция нравится, а кто ее исполняет, особо не волнует – звучит она себе и звучит. Музыка поднимала жизненный тонус, а автомобиль мчался по мокрому шоссе, обгоняя разноцветно сверкающие щиты реклам. Они чуть ослепляли сонные глаза, но громко звучащий бит тут же приводил в чувство.

– Я люблю кататься один по ночному городу, – заметил Стас. – Сидишь за рулем, смотришь вдаль, медитируешь… Едешь будто на автопилоте, в полном ступоре – чистое сознание. Ни одной шальной мысли, лишь шум ревущего мотора под тобой. Лепота!

– Иногда ты умеешь попасть в точку.

– Особенно после крепкого пива. Не зря я в КВН играл! Мне об этом, кстати, Вика напомнила, – вспомнил недоступную красотку Пастарьев.

– Ты так легко отдашь ее этому лондонскому пижону? – задел больную тему Заважилов.

– А что я могу сделать? В конце концов, это ее выбор, – не раздумывая, ответил Стас.

– Надо как-то бороться за свое счастье!

– Бывают исключения из правил, в моем случае так и есть. Сам понимаешь, что между ними все шито-крыто.

– Жаль, какая женщина пропадает, – покачал головой Заважилов.

– Не говори! Это тебе не официанток клеить.

– Зачем прицепился к Тане? Она обычная девочка, таких миллионы. На них страна держится, а ты над ней смеешься, – встал на ее защиту Макс.

Стас недоуменно посмотрел на старого приятеля:

– Приехали! С каких пор ты стал идеализировать провинциалок? У нее на лице написано: сдай комнату. Москвичка не клюнет на тебя, ей деликатесы подавай, разные приманки, хитрости. А наша неваляшка заглотнула пустой крючок, позарившись на непримечательную тачку.

– Только прошу не хаять мою машину, а то высажу на обочине, пешком до хаты пойдешь! – возмутился Макс. – Моя принцесса новее твоей будет и пока в ремонте не нуждается.

Под шутки и прибаутки они мчались по Шоссе Энтузиастов, наслаждаясь свободной дорогой. Их железный конь чувствовал себя королем, точнее, халифом на час – пока не наступит будничное утро, и бесконечный караван тысяч ревущих скакунов не отправится в путешествие по городскому лабиринту.

От накопившейся усталости Стас медленно смыкал веки, просыпаясь лишь на крутых поворотах. Неприлично широко зевнув, Макс жадно облизал губы, представляя свидание с Таней.

– Ты будешь ей звонить или пошлешь черту? – поинтересовался Стас.

– Позвоню на днях, пока не забыла, – равнодушно ответил Заважилов. – Приглашу на чашечку вечернего кофе.

– Забавно будет увидеть твое разочарование. Экзистен… экзистенциальная тоска, – язык у Стаса заплетался. – Доедем, и я сразу в кровать, даже раздеваться не буду, плашмя упаду и усну мертвым сном. Слушай, как ты в таком ритме живешь? Тебе же ни свет, ни заря вставать.

– Привычка – вторая натура. С утра на объект, покемарю пару часов, прозвенит будильник, я в душ и на выход. Адаптироваться несложно, если нужда к стенке прижмет. Труба зовет, и поехали!

– Ты герой труда. Я так не смогу, – Стас почесал затылок.

– Ничего удивительного, полгорода так живет, никто пока не умер, апокалипсиса не случилось.

– На кой это рабство? Я могу дрыхнуть весь день, так что из пушки не разбудить, и никакая труба не позовет в поход, – похвастался Стас. – В положении вольного художника есть несомненные плюсы, как ни крути.

– Плюсы везде есть, если внимательно поискать, но праздное существование до добра не доведет. Не за горами личностная деградация и ее каверзные последствия.

– Мне суждено превратиться в обезьяну? – спросил Стас и скорчил рожицу, изображая макаку. – Когда я стану славной безобидной обезьянкой, ты возьмешь меня на попечение? Я постараюсь прилично себя вести, не гадить, где попало, и не совращать твоих самок.

– Главное, чтобы ты молчал. Здорово, что обезьяны не умеют говорить, – серьезно заметил Макс.

– А я буду говорящей обезьяной!

– Тогда я продам тебя богатой вдове, и ты будешь скрашивать ее одинокие вечера, рассказывая о занимательных любовных похождениях в период весеннего гона.