Жемчужина гнева - Марина Ушакова Страница 5

Рядом стучал зубами Никита и загнанно поглядывал на своих одноклассников. Его огненно рыжие волосы напоминали сейчас нимб — воздух в круглой комнате слишком сухой, и волосы быстро электризовались, поднимаясь над головами. Зная эту особенность, Марк предусмотрительно смазал волосы утяжеляющим гелем, ведь они могут создать серьёзные проблемы во время боя.

Через босые стопы поднимался ледяной холод каменного пола, но мальчик его не чувствовал. Он закрыл на минуту глаза, чтобы справиться со своим страхом, заставляя себя думать о матери, о Лиде, об Иронии. Женщины, девочки, девушки его вдохновляли, придавали сил. Их мягкость, грациозность, женственность пробуждали в нём желание быть сильным. Природа позаботилась о мужчинах, не позволяя им скатываться в бездну слабостей, и создав для этой цели нежных, хрупких женщин, которых важно защищать и оберегать. Они словно цветы, украшают суровую мужскую жизнь, смягчают их каменное, воинственное сердце и учат милосердию и любви.

Потянув холодный воздух, пахнущий сухим асфальтом, Марк первым шагнул вперёд, открывая комнату, в которой его уже ждал двойник. Ему не страшно — в его сердце цветут белые хризантемы нежного образа Лидии, крупные, сильные красные розы матери, озорные, хвастливые и весёлые барвинки Иронии. В его душе сад…

— В твоих врагах всегда будет часть тебя, Марк, — донёсся издалека голос ментора — густой, словно хор басов голос. — С кем бы ты ни сражался, ты всегда будешь сражаться с собой. Это исключительная особенность людей Земли. Вы столь многогранны, что нет во Вселенной ничего, что не имело бы хоть одной частицы ваших свойств. Ты Твёрдый Металл, Марк, поэтому всегда проигрываешь бой с собой.

Марк поднял голову и встретился взглядом со своим двойником, который высокомерно ухмыляясь, поднял в руках копьё, приглашая к битве.

“Я не столь воинственен. Мне не интересно. У меня в этой жизни одна цель — защищать мой сад. А здесь мой сад только во мне” — вдруг неожиданно для себя подумал мальчик.

Его тело и душу пронизывали волны убийственной надменности, высокомерия, самоуверенности. Это уже проходили. Высокомерие и надменность тоже толкают людей к битве, чтобы доказать свою силу, быть выше других.

И нечто ещё тонкое, как ледяное жало кололо в самую глубину сердца. Презрение. А ещё там было желание. Желание, описать которое Марк никак не мог. Он впервые столкнулся с ним на арене сегодня. Не желая сражаться с двойником, Марк полностью сосредоточился на исследовании своего потаённого желания. Лучше бы он этого не делал. Он согнулся от боли с криком, испытывая раздирающую его тело страсть к Лидии. Так вот оно в чём дело?! Он никогда не ведал прикосновения любимой. Он полностью осознавал, что ещё мал. Но боль скрутила его, повалила на каменный пол. А двойник всё ускорялся, танцуя вокруг и раскручивая перед собой копьё. Он призывал к битве истошно, непомерно взращивая страсть и бросая её в тонкое, ещё детское тело.

— Нет! Я не буду с тобой сражаться! — Заорал что было сил Марк, раздирая ногтями шершавый холодный пол. — Я ещё не созрел! И Лидия дитя! Я могу это контролировать! Могу! Я твёрдый металл! Я! Твёрдый! Металл!!! Я Титан!!! Титан!!!

— Незрелый, значит, слабый и маленький, — вторил двойник с ехидной усмешкой. — Слабое ничтожество, упивающееся жалостью к себе…

Нет жалости к себе. Незрелость — это просто, период, который смоется рекой лет и водопадом опыта… Незрелость — просто, фрагмент времени, который когда-нибудь закончится. И это нормально. Это естественный процесс в природе. Врёшь, не возьмёшь этим!

Марк тяжело дышал, обливаясь потом, и смотрел на мокрое пятно под своим лицом. Слюни, слёзы. Презрение двойника перехватило эстафету, снова наращивая скорость и натиск. С презрением сложнее. Ненависть к себе за слабость, за вульгарные фантазии… Да, он часто думал о Лидии, не как о человеке, не как о личности, а как об объекте, который может удовлетворить его потребности в общении, а в мечтах и снах — о других, непозволительных желаниях.

— Ты Титан. Я Титан, — прорычал Марк своё магическое имя, данное ему Илиёй. Никто не должен знать второе имя. Только учитель и инициированный им юный чародей.

Двойник внезапно остановился и опустил копьё, чиркнув острием по полу. Боль резко прошла.

Марк поднялся, вытирая с лица слюни рукавом. Опять проиграл битву со своим альтер эго. Но на душе внезапно стало как никогда спокойно. Не важна в данном случае победа или поражение. Сейчас оказалось для Марка гораздо важнее понимание себя. А завтра он сумеет найти в себе силы подойти к Лидии. Он должен её узнать как человека, а не как объект тайного обожания. Тогда он сможет победить и презрение к себе, и свои непозволительные мечты.

Марк резко развернулся и вышел с арены. Он медленно и сосредоточенно одевался, не глядя на других учеников. Некоторые из них плакали навзрыд, пряча синяки и ссадины. Они сражались со своими двойниками физически, как прежде и Марк. Но сегодня он отказался от сражения и испытывал невероятное облегчение.

Его взгляд скрестился со взглядом Никиты. Тот измученно мотнул головой, значит, сегодня он не в состоянии обследовать здание школы. Ничего. Может, завтра. Марк и сам чувствовал себя разбитым. Но не униженным, как в прошлый раз.

Неофиты выстроились у стены, встречая ментора. Илия снова появился из воздуха. Медленно обвёл своим невероятным взглядом детей и поднял руку, указывая на Теодора Жидкий Металл.

— Ты уходишь. Твоё обучение прервано, Жидкий Металл. Ты не прошёл экзамен.

Марк с трудом сдержался, чтобы не посмотреть на Теодора, который только что лишился привилегии обучаться у чародея. Нет, не нужно изучать реакцию одноклассника. Марк уже знает, что сейчас испытывает исключённый ученик. Это не облегчит страдания Теодора, а лишь усилит его жалость к себе. Но Никита с насмешкой всё же повернулся к Теодору и толкнул его локтем со словами:

— Бывай, слабак.

Осталось пятеро.

Ментор двинулся к выходу из круглой комнаты, чуть задержавшись сначала возле Никиты, затем возле Марка. Чёрные глаза учителя будто проникли в самые глубины его души, но это не смутило мальчика. Он поднял взгляд и прямо посмотрел в сухое лицо громадины. Он начал понимать своего учителя. Он начал ему доверять. Урок битвы с самим собой сегодня на многое ему открыл глаза.