Вопрос Веры (СИ) - Каваев Игорь Страница 5

Так как Владимира не пригласили следовать за собой, то он не сдвинулся с места, продолжая смотреть на закрытую дверь и крепко держась за свой байк, пока дирижабль, приземлившись, не открыл грузовую аппарель.

Надев кожаный картуз и опустив на глаза защитные гоглы, Владимир вывел байк наружу. Все так же неторопливо отъезжая из густой тени дирижабля, он в боковое зеркало внимательно следил за гондолой. Правда без результата. Как только он покинул грузовой отсек дирижабля, тот сразу же, прикрыв аппарель, плавно поднялся в воздух.

Въехав на одну из боковых улочек, засаженную невысокими деревцами и ярко освещенную солнцем, Владимир остановил байк и сложил руки на руле, склонившись над приборной доской.

Значит, другая Семья не могла похитить девочку.

Просто потому, что князь Борис находится под строгим присмотром Церкви.

И похить другая Семья дочку князя, тогда не сам князь, а именно похитители имели бы дело с Церковью и ее безжалостными боевиками.

Следовательно, остается два варианта — либо девочку спрятал сам князь и тогда наем детектива для ее поисков является фикцией, либо же девочка была похищена лихими людьми, с которыми связался князь и из-за которых за ним следит Церковь.

Хотя, существуй угроза того, что девчонку похитят, то ее просто не отпускали бы из дома или ее сопровождала бы охрана наподобие той, что была сегодня с решалой князя, но, по словам того же решалы, дочь князя сопровождал только автоматический слуга. Означает ли это, что до сегодняшнего дня все было нормально в отношениях князя и таинственных похитителей?

Остается единственный вариант с тем, что наем детектива произведен только для отвода глаз, но опасно нанимать человека, который в первую очередь будет подозревать самого тебя, и все в высших эшелонах власти этот момент прекрасно понимают.

В любом случае, в копилку странностей данного дела прибавилась еще одна версия.

Распрямившись, Владимир завел байк.

Как бы то ни было, дело надо распутывать постепенно и именно так как это требуется протоколом.

Поэтому он поехал в парк, где в последний раз видели Веру, пропавшую дочь князя.

Так как парк был публичным местом, то он был огорожен невысокой литой оградой и на каждом входе стояло по одной из будок, окрашенных в «елочку» черно-белыми полосами. Там же располагался и хожалый. Пройдя мимо него, Владимир вышел к широкому пруду посреди парка, встав в нерешительности. Кого спрашивать, да так, чтобы не нарушить неприкосновенности князя, как юридического и физического лица?

— Простите, вы мне не поможете? — раздался позади него детский голос, определенно принадлежащий девочке.

Обернувшись, Владимир увидел юную мещанку, смотревшую прямо на него.

Послеполуденное солнце светило настолько ярко, что казалось волосы русоволосой девушки сияют на ней белым золотом.

— Нет, прости, — сразу отреагировал он. — Ничего покупать я у тебя не буду.

Судя по застывшему кукольному личику девочки, он явно предвосхитил ее слова.

Наконец девочка отмерла и вновь попыталась что-то сказать, но Владимир снова перебил ее:

— И нет, в лавку, которую ты рекламируешь, я тоже не пойду, — и добавил в ответ на ее недоуменный взгляд, — денег нет.

— Простите, — понуро выдавила девочка и, отвернувшись от молодого человека, направилась в глубь парка.

Пару секунд Владимир смотрел ей вслед, затем быстро догнав развернул к себе и сказал:

— Постой, — развернул он девочку к себе лицом, — ты не должна этим заниматься.

— Почему? — растерянно спросила девочка, смотря невинными глазами на него снизу вверх.

— Зазывала может и не плохая профессия, — девочка порывалась что-то сказать, но Владимир продолжил, не давая ей вставить и слова. — Только теперь представь, что тебе действительно будет нужна помощь, а никто не станет тебя слушать, потому что будут думать, что ты таким образом ищешь клиентов для своих родных или работодателя. Или еще что похуже подумают, — он не стал добавлять, что ее может обидеть лихой человек.

— А вы кто? — внимательно смотря на него огромными темно-карими глазами поинтересовалась девочка.

Пару секунд Владимир размышлял стоит ли называть ей свое имя, но потом решил, что ничего оно ей не скажет, поэтому решил ограничиться только своим званием:

— Я почетный гражданин, поэтому знаю, что говорю. Просто поговори со своими родителями, чтобы они перестали тебя отправлять на такую работу, — он конечно сделал допущение, что она работает на своих близких, а не на чужого человека, но сделал его на основании слишком хорошей одежды девочки, явно неработающей на чужого человека. — Можешь сослаться на меня, если родители будут на тебя давить.

Судя по тому как смутилась девочка, Владимир оказался прав, потому что она только кивнула и молча продолжила смотреть на него.

— Вопросы? — смущенный ее долгим молчанием, нарочито бодро спросил Владимир.

Девочка отрицательно покачала головой.

— Хорошо, — улыбнулся Владимир. — Теперь иди и больше так не делай.

Девочка кивнула и неторопливо пошла к выходу из парка.

Проводив взглядом уходящую девочку, Владимир решительно развернулся и направился к пруду.

Присев на скамейку прямо у берега, он посмотрел на панораму, где зелень крон деревьев перемежалась с красной черепицей крыш домов.

Хотя он жил на берегу реки, времени полюбоваться ее красотами у него попросту не было, разве что когда Даша устраивала чаепитие для него на свежем воздухе. В основном все свое время Владимир проводил в городе, занимаясь делами на полицейском участке. Да и то, на самом деле все вопросы, по которым к нему обращались граждане, оказывались пустяковыми, не решаемые полицией — либо муж бьет жену, либо жена мужа. Иногда приезжие цыгане воровали белье во дворах и торговали паленной водкой, от которой можно было самым натуральным образом ослепнуть. Случаи вроде призыва Двух были очень редки, разве что какой-нибудь студент от отчаянья хотел быстро разбогатеть. Все остальное решалось либо полицией, либо духовенством, либо опричниками.

И вот теперь это дело.

Опустив взгляд вниз, Владимир увидел в мутной воде пруда городского парка черепаху, безрезультатно пытавшуюся выбраться на освещенный солнцем крутой берег.

Делать нечего, придется идти опрашивать кухаря. Благо Владимиру тайком показали, как тот выглядит, так что при личной встрече кухарь его не узнает.

Вынув из кармана картуз, Владимир отцепил защитные гоглы от него, спрятав их обратно. Нацепив головной убор, он удовлетворенно улыбнулся — теперь он ничем не отличим от среднего класса, даже скорее его можно отнести к тем же мещанам или мастеровым. Именно то, что нужно, чтобы втереться в доверие.

Владимир вышел через те же парковые ворота, что и зашел сюда. Те самые, которые использовала пропавшая девочка. Только хожалый на посту в будке был сегодня другой.

Идя по чистым улицам, он повторял весь маршрут до дома Веры.

Конечно, внимание детей рассеянно и в тоже время они способны подмечать гораздо больше чем взрослые. Вот и сейчас Владимир пытался не только пройти той же дорогой, а пройти именно путем Веры.

Это был богатый район.

Особняки в два-три этажа скрывались за тонкой живой изгородью остриженных в английском стиле кустов или за кованной изгородью, украшенной у каждого из домов своим собственным гербом. Даже сама дорога отличалась. Тротуар был покрыт асфальтом, а проезжая часть выложена крупным черным гранитом, привезенным прямиком из Карелии, и только дорожный бордюр был сделан из какой-то серой разновидности природного камня, отделяя одну часть улицы от другой.

Дойдя до дома князя Бориса, Владимир не стал стучаться в парадные двери, а свернул на боковую узкую улочку. Все было очень просто — на главной улице был парадный вход, его же интересовал черный вход, который использовался для доставки припасов и входа прислуги. В этот раз ему повезло — подсобный проход вел прямиком на кухню, где и работал кухарь Иван, обслуживающий пропавшую девочку и самого князя. Еще больше ему повезло с тем, что Иван сейчас стоял снаружи и о чем-то беседовал со слугой, выносившем мусорное ведро.