Цветы Персефоны - Хосе А. Бонилла Страница 5

– Химера… химера… дочь Тифона и Ехидны. Боже, ну и семейка! – Он снова споткнулся, едва не упав. Он почувствовал, как львиные когти впиваются в асфальт совсем близко, чересчур близко. Он снова сел. Из-за сломанной руки кружилась голова. – Химера умерла, он убил ее… Как же его звали? – Для призрака монстр двигался необычайно быстро, иронизировал он в отчаянии.

В последний момент он взял себя в руки и, в конце концов, поднялся по ступенькам, ведущим к двери музея. Андерс ударил изо всех сил, насколько позволяла здоровая рука, по девятисантиметровому чеканному металлу, отделявшему его от спасения. Никто не ответил. Там должны быть сторожа! Он оглянулся. Животное стремительно приближалось. Из уголков пасти выползали огненные нити, дымящиеся шлейфы, которые проносились в ночном воздухе и скользили по земле. Змея на хвосте свернулась в мерзкую спираль, готовясь к прыжку. Лев не спускал глаз с добычи. Едва ли восемь метров были существенной преградой. Зверя привлекал запах страха, сладкий и сильный. Еще несколько секунд, и все было бы кончено.

Андрес закричал, в отчаянии надеясь, что петли двери заскрипят и он вбежит внутрь, выдохнет и спасется.

Национальная галерея. Он проводил дни напролет, разглядывая прекрасные полотна любимых художников. Место досуга, место отдыха, могло стать единственным спасением. Если бы только открылась дверь…

Он чувствовал горячее дыхание на своей шее. Выдохнув, он смирился с тем, что не успеет попасть в музей, и ждал, когда последний удар монстра разорвет его спину, доставая сердце. Он всегда думал, что почувствует приближение смерти, однако был удивлен тем, что в его мыслях не было ничего, совсем ничего, только пустота.

И тут произошло чудо.

Раздался вой боли. Жар и зловоние дыхания вызывали неудержимое головокружение. Но удара не последовало. Избитый, замерзший до полусмерти и полностью потерявший чувствительность левой стороны тела, он повернулся с твердой решимостью встретиться лицом к лицу с инфернальным существом. Но неожиданно увидел то, что заставило его ошеломленно улыбнуться.

Химера лежала на ступенях Национальной галереи.

«Чудес не бывает», – подумал Андрес, когда понял, что существо все еще дышит. Лев, казалось, потерял сознание; но ядовитая рептилия на хвосте злобно кусала воздух, обнажая вилообразный язык и плюясь ядом. Через всю спину мифического животного тянулась ужасная рана. Темная, почти черная кровь хлынула из нее, окрасив белоснежное, похожее на козлиное, тело и образовала вокруг него липкую лужу. Яркая металлическая вспышка вывела Андреса из оцепенения. Вспышка повторялась снова и снова, проносясь под светом уличных фонарей, будто бумеранг, хотя это означало бы…

Его сомнения разбрелись в тумане, который все еще скрывал Трафальгарскую площадь. Однако в этом тумане вдруг показался размытый человеческий силуэт, идущий к нему.

Непонятная фигура постепенно превратилась в высокого, крупного мужчину в длинном плаще, развевающемся за его спиной. Ветер трепал его волосы и сдувал последние клочья тумана.

Подходя, незнакомец поднял руку и быстро остановил металлическое устройство, ранившее Химеру. Дойдя до фонтана, в центре которого стоял красивый каменный младенец-тритон, он остановился на мгновение и, отложив загадочное оружие, достал из кармана своего плаща новый предмет.

Он был размером с небольшое яблоко, а сердцевина излучала глубокие синие отблески, которые осветили лицо таинственного человека холодным ореолом. Неизвестный поставил его на основание у каменного обода фонтана, и не успел он это сделать, как центральная ось предмета начала вращаться. Тут же возникло интенсивное свечение, окутавшее голубоватым ореолом все вокруг: колонну и статую Нельсона, большую часть Трафальгарской площади и фонтаны, вода в которых будто застыла… Этот ослепительный голубоватый взрыв наполнил темноту слабым бледным светом, который в итоге исказил и поглотил остальные цвета. За пределами этого необычного искусственного светового пузыря звездное небо над Лондоном оставалось неизменным и с ожиданием глядело вниз.

Незнакомец быстро приблизился к нему широкими шагами с кривой улыбкой удовлетворения на лице. Профессор Андрес Коста не понимал, что происходит, но было ясно, что он обязан жизнью этому человеку, кем бы тот ни был. Он уже собирался поблагодарить за неоценимую помощь, когда увидел, что лицо его ангела-хранителя – угловатое, с мощными челюстями – исказилось в удивленной гримасе. Миндалевидные глаза незнакомца расширились, как звезды, а из скривившихся губ вырвалось: «Осторожно!» И еще: «Я опоздал».

«В конце концов, – сказал себе археолог, осознавая происходящее, – судьба пишется лишь раз».

Сильный толчок отбросил его к входной двери Национальной галереи. Тело отлетело, как тряпичная кукла. Андрес услышал, что кости затрещали, будто сломанные ветки. Он был уверен, что никогда больше не сможет подняться. Спина горела. Коготь Химеры перерубил ему позвоночник. Глаза, залитые слезами, отразились в зрачках его разочарованного спасителя. Незнакомец беспомощно и печально смотрел на него, прося прощения, которого он не заслужил.

– Помогите… ему, пож… пожалуйста… помогите… ему, – после этих умоляющих и загадочных слов Андрес Коста испустил последний вздох.

В тени портика надменная Химера фыркнула от удовольствия. Она выполнила свою миссию. Из пасти, на которой нарисовалось нечто, напоминающее торжествующую улыбку, вырывались струйки огня. Змея, извивающаяся на хвосте, злобно шипела. Дело сделано, и у Химеры не было причин продолжать терпеть наглый взгляд этого незваного гостя. Хотя, с другой стороны, этот дурак сумел ранить ее своей летающей остроносой штуковиной…

Она решила, что не стоит тратить на него время. Никто и ничто не может убить Химеру. С грохотом она проворно спрыгнула на асфальт, намереваясь затеряться на улицах города. Когда она добралась до станции метро «Чаринг-Кросс», синий барьер преградил ей путь. Из горла зверя вырвался нетерпеливый рев. Нервно напрягая мышцы, она пустилась в безумный бег по направлению к Пэлл Мэлл Ист, к западу от пьедестала Нельсона, но и там натолкнулась на невидимую опаловую стену, которая отделяла ее от покрова темноты и которую она не могла преодолеть. Каким-то непостижимым образом она попала в светящуюся мышеловку. Львиная голова повернулась к незнакомцу, заточившему ее в эту необъяснимую голубую тюрьму. Из носа вырвались струйки густого и темного дыма.

Мужчина сел на ступеньку лестницы, ведущей к портику музея, возле трупа археолога. Он наклонил голову, подтянул колени к груди, сложил руки и вытянул их вперед. Его непроницаемые глаза, превратившись в ночные золотые диски, неотрывно смотрели на нее. Ветер кружил вокруг, сдувал листья с деревьев, трепал его волосы и полы плаща, придавая грозный вид.

– Попалась? – человек заговорил на загадочном языке, который могла понять только Химера.

Кем было это ничтожество, у которого хватило смелости противостоять ей? Вероятно, нужно отомстить за дерзость. Преподать урок. Урок чести.

Разъяренная Химера бросилась на свою