Константин Образцов - Красные цепи Страница 51

Начало событий, которые я взял на себя смелость описать, относится ко дню 1 октября 1309 года, когда леди Вивиен исполнилось 16 лет. На этот праздник лорд Валентайн пригласил не только лорда Марвера, членов своей семьи и приближенных, как было в последние годы, но и всех старых друзей, благородных рыцарей из разных областей Ирландии и Англии. В последние дни перед торжеством лорд словно воспрял духом и стал походить на того доброго сэра Валентайна, которого так любили многие, и, видя своего господина в воодушевленном настроении, я радовался тому, что ему, похоже, удалось преодолеть тяготевшее над ним темное наваждение.

В день праздника в замок прибыли пятнадцать знатных лордов, многие из которых приехали со своими супругами, домочадцами и вассалами, так что в самом пиршественном зале собралось до пятидесяти рыцарей и еще не менее четырех десятков знатных дам и фрейлин. Был тут и лорд Марвер и с ним двое рыцарей, столь бледных и угрюмых, что вид их наводил на мысли об обитателях склепов, и еще четверо оруженосцев в темных одеждах, чьи лица были укутаны до самых глаз черными шарфами. Кроме того, вместе со знатными гостями в замок прибыла и их свита, общим числом до сотни стрелков и ратников, и для них были накрыты столы в зале челяди, который располагался в левом крыле замка и широкие двери которого выходили на передний двор. Вместе с ними пировали и некоторые из воинов моего гарнизона, а также мой брат Томас, которому только недавно исполнилось восемнадцать лет и которого я, с разрешения лорда и уступая настойчивым просьбам самого Томаса, принял в число лучников. Ворота замка были заперты, мост поднят, однако, несмотря на праздник, я все же оставил полтора десятка копейщиков в караульном помещении под главным крыльцом и выставил по одному лучнику дозорными на каждой из четырех башен. И хотя я до сих пор корю себя за свою беспечность, проявленную в тот роковой день, все же скажу, что никакая предусмотрительность не может противостоять подлости и вероломству.

Итак, вечером 1 октября гости лорда Валентайна собрались в парадном зале, пышно украшенном по случаю праздника, пехотинцы и ратники веселились внизу, я же обходил замок, помня о том, что мне вверена безопасность собравшихся, и от этой службы меня никто не освобождал ни днем ни ночью. И вот, проходя мимо зала и услышав звуки музыки, я заглянул туда и увидел, как леди Вивиен, одетая в белое платье, поет и играет на арфе. Я стоял в дверях и смотрел на это зрелище, завороженный и ее голосом, и ее красотой, и видит Бог, если бы и сами ангелы Господни предстали мне в этот миг во всем своем великолепии, то и они не показались бы мне столь прекрасными, как юная леди Вивиен. Более такой спокойной и умиротворенной, такой радостной и светлой мне не суждено было увидеть ее уже никогда.

Я дождался, когда леди закончит петь и ей на смену придут музыканты со своими волынками и литаврами, барабанами и флейтами, и вышел во двор замка, чтобы проверить посты.

Погода стояла ненастная, темное небо было затянуто клубящимися тучами, посылавшими на землю потоки холодного дождя, так что в сумерках я не сразу увидел, что у подножия двух башен лежат окровавленные тела обоих дозорных. А потом ворота, глухо гремя, стали медленно открываться, поворачиваясь в тугих петлях.

Уже потом я вспомнил, что, увлеченный пением леди Вивиен, не обратил внимания на то, что четверо закутанных в черное воинов лорда Марвера отсутствовали в зале. В тот миг, видя открывающиеся ворота, я протрубил сигнал тревоги и, когда из караульного помещения один за одним выбежали мои копейщики, выстроил их в цепь перед воротами, готовясь отразить нападение. Я успел протрубить еще раз, надеясь, что сигнал услышат и в большом зале, но вспомнил о музыкантах с их литаврами и барабанами и понял, что время для нападения было выбрано обдуманно и остается только противостоять противнику, сколько хватит сил.

Ворота раскрылись, и из черноты проема ударили тяжелые арбалетные стрелы. Один из моих солдат был убит на месте, еще двое ранены, причем одному из них стрела, пробив щит, пригвоздила к нему руку. А в следующее мгновение во двор черной грохочущей лавой хлынули воины лорда Марвера. Их было несколько сотен, черные доспехи из грубых листов железа лязгали и скрежетали, шлемы закрывали до половины уродливые лица, а в руках они сжимали мечи с крючковатыми навершиями, палицы и боевые молоты. Эта черная железная волна обрушилась на строй моих копейщиков, и не прошло и минуты, как пятеро из них уже лежали замертво, а остальные были отброшены к самому крыльцу. Двор заполнил рев и грохот железа, а еще цепенящий страх неизбежной смерти, который, случается, испытывает человек перед лицом стихии. Я, как мог, сдерживал натиск нападавших, и славный меч, подаренный лордом Валентайном, помог мне разбить немало вражьих доспехов, так что через минуту все лезвие его было уже темно-багровым от крови. Я отвел уцелевших солдат на высокое крыльцо для обороны дверей замка, надеясь на то, что несколько узких лестничных маршей и высокая балюстрада послужат нам хотя бы временным укреплением. Нападавшие разделились: одни из них с воем и рычанием лезли на нас по лестницам, а другие, числом до двух сотен, устремились к залу для челяди, где пировали безоружные ратники и оруженосцы. Я видел, как закованной в доспехи лавиной ворвались они в зал, и со страхом подумал о своем младшем брате. Тем временем арбалетчики врага изготовились для еще одного залпа и заставили нас прижаться к каменной ограде лестницы, чтобы избежать попадания смертоносных стрел, а пехота продолжала карабкаться вперед, спотыкаясь о распростертые на ступенях тела своих сраженных собратьев. Я был в отчаянии. Господь пока хранил меня от серьезных ран, но вместе со мной лестницу обороняли только десяток бойцов, силы же противника казались неисчерпаемыми. В этот момент я увидел, как ворвавшаяся было в нижний зал черная пехота с воплями выкатывается обратно, словно некая сила выдавливает ее оттуда, и многие, выйдя, падают тут же на булыжники двора ранеными или умирающими. Сердце мое возликовало, когда я увидел, как следом за ними, преследуя и добивая, появляются ратники лордов и наши лучники во главе с моим братом. Воистину, у смельчаков и слуги бывают смельчаками: без шлемов и доспехов они дрались так, что выбили из зала вооруженного врага и преследовали его, поднимая оружие павших. Я закричал, чтобы они присоединялись к нам, и вот уже во дворе загремела настоящая битва, в которой смешались свои и чужие воины без всякого строя и порядка, сражаясь с редким ожесточением, а я, воспользовавшись моментом, отбил атаку на лестницу, погнав врагов вниз прямо по трупам. Мой брат Томас добрался до меня через схватку, он был весь залит своей и чужой кровью, и, хотя мы по прежнему уступали противнику в численности, я намеревался организовать атаку и выбить врага из замка. Дух наш был не сломлен, противник же, напротив, утратив преимущество предательского внезапного нападения, отступал, ибо ярость и злоба никогда не заменят доблести и чести. И я уверен, что, с Божьей помощью, мы бы отстояли замок, если бы в воротах не появился всадник.