Евгений Дембский - Блудный брат Страница 51

Я бросился к бару, толкнув по дороге вскочившего со своего места Будду. Робин громко рассмеялся:

— Это мне нравится — еще не заплатили, а уже задирают нос. Кстати, могу дать вам скидку… О, спасибо. — Он взял стакан и отхлебнул виски. — Отличный вкус, — похвалил он. — Не слишком много воды, как я люблю.

— Вообще без воды, — буркнул я, размышляя над его последними словами.

— Милый мой! — сладким голосом произнес он. — Ведь виски содержит, кажется, тридцать шесть объемных процентов алкоголя, еще немного добавить на дубильные вещества и прочие вкусовые составляющие, а остальное? Вода. Недостаточно? Вполне. — Он поднял стакан и опытным путем проверил свои рассуждения. — Итак, как я уже сказал — вы можете получить значительную скидку… — Он замолчал.

Мне не хотелось его разочаровывать, хотя я догадывался, какие мысли бродят у него в голове.

— Ну? Хотелось бы знать, каким образом я мог бы сэкономить немного денег, поскольку на большую скидку не рассчитываю.

— Конечно, я же не дурак. Просто воспользуемся этой штучкой вместе, то есть я буду оператором…

— Исключено! — прервал я его.

— Послушай, мне чертовски понравилось, когда я прочитал про себя в книге. Знаешь, какой я тщеславный? — затараторил он, словно желая захлестнуть меня водопадом слов, лишить возможности возразить и использовать в своих целях. — Почти как ты, а это не так легко. Ну так что?

— Я напишу про тебя отличную отдельную книгу, но о других приключениях. В самом деле, Робин, хватит об этом, — примирительно предложил я. Будда, казалось, с облегчением вздохнул. — Ничего особо потрясающего я не жду. — Я показал на Будду. — Иначе я не брал бы с собой любителя, хотя это дело я веду по его заказу.

Я не смотрел в это время на «любителя» и потому не видел, но каким-то образом почувствовал, что он не против использования его некомпетентности в качестве аргумента, и даже этим доволен. А может быть, и нет, но у меня не было времени даже чтобы посмотреть на Будду, поскольку Робин одним глотком допил виски и со стуком поставил стакан на стол.

— Ясно. — Он поднялся и отряхнул брюки, хотя я не видел на них ни крошек, ни песка. — Что ж, желаю удачи. А то, что я говорил насчет того, что хотел бы принять участие в каком-нибудь деле, — правда. Иногда я подыхаю со скуки. — Он протянул руку, собираясь прощаться.

— Знаю, — сказал я и сунул ему в руку банковскую карточку.

Подбросив в воздух пластиковый прямоугольник, он направился к компу, набрал первую последовательность цифр и бросил через плечо:

— Откуда ты знаешь, как я скучаю?

— Я много о чем знаю.

Он перевел сумму на свой счет, вернул карточку и хлопнул в ладоши:

— Ну что ж… всего хорошего! — Робин пожал мне руку, попрощался с Буддой. У меня возникло впечатление, что он колеблется, ожидая каких-то действий с моей стороны, и я даже догадался, что он имеет в виду — подстраховку, как на плоскогорье Клемента, но мне пришлось бы выйти с ним, а это было бы нечестно по отношению к Будде, а меры предосторожности, о которых знают трое, перестают иметь какой-либо смысл, значение и ценность. — Пока.

Когда он ушел, я обнаружил, что у нас с Буддой почти одинаковые прощальные улыбки на лицах. Я налил себе еще несколько капель и бросил в стакан лед.

— Ему тяжело было с собой расстаться, — безразличным тоном заметил Будда. Сообразительный, однако. Я сам, пусть и поверхностно, но все же немного зная Робина, с трудом заметил его колебание, а тут — пожалуйста! Я почувствовал легкие угрызения совести, которые начали упрекать меня в покровительственном отношении к брату. «Брату», — подумал я. Кажется, впервые мне пришло в голову это слово без сопровождавшего его знака вопроса.

— Думаю, он хотел поговорить насчет подстраховки, — согласился я.

— И наверняка он был прав, — сказал Будда, закуривая и выпуская в мою сторону облако дыма. — Может, этот твой Саркисян? В конце концов, он специалист, и с немалыми полномочиями.

Я немного подумал; собственно, думать уже было не о чем, отказываться от подстраховки было бы легкомыслием, но раньше мне это в голову не пришло, а мой принцип состоит в том, чтобы полагаться на интуицию, которая в конечном счете является результатом подсознательной мыслительной деятельности. Однако вряд ли я сумел бы объяснить все это Будде, так что в итоге согласился с его предложением. Набрав номер Саркисяна и воспользовавшись давно обговоренным кодом, я защитил информацию от преждевременного и несанкционированного доступа, затем кратко изложил суть дела, сославшись на Джонсона и Крабина и перечислив все фамилии, даты и названия городов, которые знал. Закончив запись, я забрал у Будды его документы, упаковал их в конверт, добавил к ним свою лицензию, банковскую карточку, водительские права и отправил все на адрес «до востребования».

— Теперь можно? Будда посмотрел на часы:

— Сейчас только четыре, пожалуй, надо еще подождать. Есть время выпить еще по стаканчику. У меня предчувствие, что вечер будет весьма интересным.

Без каких-либо возражений я согласился с ним по всем трем пунктам. Сняв часы, я надел новые и защелкнул браслет. Теперь без прочных ножниц и моего участия снять укулеле было невозможно. Я перехватил полный сомнений взгляд Будды; увидев, что я смотрю на него, он показал бровями в сторону «Циттера»:

— Надеешься, что эта штука тебе поможет?

Я протер стекло рукавом рубашки, взглянул на табло и кивнул:

— Уверен. Я предполагаю, что придется кое в чем убедить несколько человек, можно это сделать просто словами или описывая дулом пистолета круги перед лицом собеседника. Так вот, в слова я не верю, а оружия У меня нет, вернее, не будет, когда возникнет такая необходимость. Этот же приборчик выглядит вполне невинно и должен подействовать как надо.

Я налил себе небольшую порцию виски и спросил Будду о его планах. Он согласился с моими, и мы вместе закурили. Однако через две минуты тишина начала нас угнетать. Вдруг почувствовав себя неловко, я начал избегать взгляда Будды, опасаясь, что он это заметит. Допив свою порцию, я бодро воскликнул:

— Поехали! — Фальшь в моем голосе была столь явственной, что — а может быть, мне только показалось, — даже экран компа приобрел хмурое выражение. Это мне напомнило кое о чем важном. Подойдя к клавиатуре, я тщательно удалил из памяти машины все следы нашей деятельности. На всякий случай я связался с моим компом, который в отношении следящего и дезинформирующего обеспечения мог бы сравниться с компьютерами Совета Национальной Безопасности. Машины некоторое время пообщались, после чего гостиничный комп мог бы под присягой показать, что я включал его два раза, чтобы сделать короткие заметки. Если бы кто-то дотошный постарался, после некоторых усилий он мог бы узнать и содержание этих заметок — одна касалась изменения имени героини, а вторая — наброска ситуации. Я отошел от клавиатуры и обвел взглядом комнату. — Кажется, все, проверь, не оставили ли мы тут чего лишнего.