Джонатан Барнс - Сомнамбулист Страница 51

На другой день после смерти Вараввы мистер Дэдлок прокладывал себе путь через толпы народу, почему-то решившего именно сегодня утром запрудить улицы Лаймхауса и перегородить ему дорогу. Все они толкались и пихали друг друга, словно какая-то футбольная команда с дальнего Ист-Сайда, пробивающаяся после матча к бару за выпивкой. Может, приключился религиозный праздник, какое-то всеобщее языческое торжище или что там еще, от чего на улицах некстати образовалась подобная сутолока и беспорядок. Обливаясь потом, человек со шрамом добрался до знакомой лавки, где ему пришлось остановиться и перевести дыхание. Годы регбистской славы остались далеко позади. Теперь она принадлежала другим, более молодым, здоровым и тренированным.

В нескольких шагах от двери сидел мазила. Почти гротескно неряшливый, он нехотя елозил мелком по мостовой. Дэдлок торопливо прошел мимо, не желая даже намеком выразить, будто мог заинтересоваться столь примитивным творчеством, однако тренированное боковое зрение заставило его притормозить.

ДЭДЛОК

Сморщив нос от вони, человек со шрамом сверху вниз посмотрел на мазилу.

— Мы знакомы?

— Опасность,— прошипел бродяга, затирая буквы на асфальте.— Опасность.

— Опасность? Что за опасность?

— Опасность.

Дэдлок смерил его надменным взглядом.

— Ты пьян.

— Вы не узнаете меня, сэр?

Сотрудник Директората презрительно фыркнул и уже почти собрался продолжить путь, но тут образ нищего вызвал у него какое-то неприятное воспоминание. Он присмотрелся ближе.

— Грищенко? Это вы?! Мазила глуповато кивнул.

— Какого черта вы тут сидите?

— Опасность,— серьезно повторил тот.— Опасность.

— Вы уже сказали.

— Опасность. Дэдлок закатил глаза.

— Сотрите с морды эту грязь и идите за мной. Что бы там ни было, расскажете все внутри.

Бродяга поднялся на неверные ноги и последовал за помпезно вступившим в лавку Дэдлоком. Внизу за круглым столом уже сидел мистер Скимпол, злой и нетерпеливый. Человеку со шрамом даже почудилось, будто альбинос нынче выглядит как-то особенно болезненно. Хотя он и так всегда отличался бледностью кожи.

По прибытии коллеги Скимпол жестом отослал группу гражданских служащих в гриме китайцев, сгрудившихся вокруг него в ожидании, пока он ознакомится с их отчетами, подпишет прошения и даст добро на организацию новых заговоров и интриг.

— Это кто? — с подозрением взглянув на мазилу, поинтересовался альбинос. Тон его с тем же успехом мог адресоваться и кошке, приволокшей на диван в гостиную задавленную, но еще истекающую кровью мышь.

— Это мистер Грищенко,— пояснил Дэдлок.

Мазила рассеянно кивнул. Он имел воровато-испуганный вид и постоянно зыркал по сторонам, словно во всех углах его подстерегала какая-то незримая опасность.

— Один из твоих? — презрительно уточнил Скимпол.

— Один из моих,— без тени смущения ответил человек со шрамом.

— Кто?

Дэдлок понизил голос до абсурдного театрального шепота.

— Он наш «крот» у русских. Двойной агент.

— Какого черта он здесь делает? Мне кажется, что история со Слаттери должна была чему-то научить не только меня!

— А мне кажется, у него для нас есть информация.— Дэдлок кивнул на кресло и рявкнул: — Садитесь!

Грищенко, все еще поскуливая и не до конца избавившись от грима бродяги, повиновался.

— Зачем вы пришли? — резко спросил человек со шрамом.— Почему такой нелепый маскарад?

Грищенко заговорил. Медленно и тщательно подбирая слова. Вероятно, словарный запас его устарел, и потому речь агента грешила некоторой аляповатостью.

— Я должен предупредить вас,— начал он.— Я пришел сюда в самом лучшем своем гриме, ибо те, кто преследует меня, опасны весьма. Вероятнее всего, наблюдают за нами даже сейчас. Мне нет возможности позволить себе раскрыться им как Грищенко. Вы понимаете?

Дэдлок скрестил руки.

— Здесь вы в полной безопасности, смею вас заверить. И я подозреваю, что мы с мистером Скимполом более чем способны постоять за себя.

— Нет-нет,— внезапно оживился Грищенко.— Конечно, я понимаю, что мои соотечественники не соперники людям столь отважным, как вы. Но не они преследуют меня. Не русские. Нет, сэр, этих людей вы не знаете, хотя, думаю, об их деятельности вы имеете осведомленность. Они сильны, господа. Они обладают очень большой властью. Они давно уже затевали заговор против города. Думаю, вы знаете, о ком я.

— Возможно,— ровно ответил Скимпол.

— Мы слышали кое-что. — Кивок Дэдлока вышел немного резче, нежели у его коллеги.— Мы будем вам благодарны за любую информацию. Директорат — могучий союзник. Мы можем гарантировать вашу безопасность. Кто эти люди? Как они себя называют?

— Нет у их сообщества названия, сэр, но я уверен, что они не остановятся ни перед чем. Они наняли того самого ирландца, Слаттери, чтобы убить вас. Я знаю, что он потерпел неудачу, но они непременно попытаются еще раз. Не остановятся они, пока Директорат не будет побежден и уничтожен.

— Вы-то откуда знаете?

— Мистер Дэдлок,— прошипел русский,— я знаю это потому, что они пытались перевербовать меня.

— Вас?

— Меня,— повторил Грищенко с некоторой гордостью.— Конечно, я отказался. Я швырнул их грязные деньги им же в лицо. Я — человек принципа.

— Без сомнения.

— Это не все.

Дэдлок кивнул, выражая согласие слушать дальше.

— Со мной у них ничего не вышло, но с другим человеком им повезло. Со старинным моим помощником.

— То есть?

— У них есть «крот».

— Крот?

— Опаснее людей не бывает. И теперь этот человек, этот убийца, которого мы сами в вашу страну заслали много лет назад, перешел на их сторону.

— Кто? — рявкнул Дэдлок.— Назовите имя!

— У него много имен.— Русский досадливо пожал плечами.— Настоящее имя давно утрачено.

Дэдлок нахмурился.

— Но у него есть оперативный псевдоним,— просиял вдруг Грищенко.

— Назовите.

Агент пробормотал что-то, похожее на «мангуст».

— Мангуст? — недоверчиво переспросил Скимпол. Дэдлок подавил смех.

— Мангуст?

Русский снова пожал плечами.

— У нас просто кончались клички.

— Это имя ничего для меня не значит,— фыркнул человек со шрамом.

— Он уже убил несколько десятков человек и ни разу не потерпел неудачи. Это самый страшный человек, мистер Дэдлок. И будьте уверены, джентльмены, он за вами придет.

— За нами? — отозвался Скимпол. Грищенко горячо закивал.

— Как бледный всадник,— прошептал он.— На бледном коне.

Скимпол вздрогнул. Русский с трудом поднялся на ноги.