Дэниел Худ - Дракон Фануил Страница 53

— Фортуне надоело смеяться над нами, — проворчал Кессиас, глядя в удаляющуюся спину владельца таверны. — Она все-таки избавила нас от посещения последнего заведения, за что ей и хвала.

Лайам рассеянно кивнул.

Таверна, казалось, вполне могла отвечать вкусам Тарквина. Она была тихой и уютной, без той нарочито крикливой роскоши, которая в это утро уже намозолила Лайаму глаза. Стены, обшитые светлым деревом, имели широкие окна, хорошо пропускающие утренний свет. Все это чем-то напомнило Лайаму дом старого мага. Да, это было как раз такое местечко, где человек, предпочитающий уединение, мог без помех пропустить рюмку-другую, если его вдруг посещала охота к тому.

Вскоре обеспокоенный владелец таверны приволок с кухни упирающуюся Доноэ. Она и вправду оказалась той самой девушкой, которую видел на побережье Лайам. Сейчас, комкая руки под мокрым фартуком, краснея и заискивающе поглядывая на Кессиаса, Доноэ являла собой лишь бледное подобие смешливой юной резвушки, с которой так галантно заигрывал на своей террасе Тарквин. Однако ошибки быть не могло — это была она. Маленькая служанка — ей, пожалуй, не стукнуло и семнадцати — обладала той миловидностью, что в целом свойственна юности и невинности, но бросается в глаза лишь тогда, когда она озарена счастьем. Сейчас, в таверне, под хмурым взглядом эдила, красота девушки сильно поблекла. Вряд ли кто захотел бы взглянуть дважды на такую вот Доноэ.

Лайаму вспомнилось, как счастливо она улыбалась в тот летний денек, и он от души пожалел бедняжку. А тут еще и Кессиас чуть совсем не испортил дело, недовольно и грозно фыркнув.

— Эта? — спросил он и, получив утвердительный кивок, проворчал: — Тогда приступайте. Это Вы ведь считаете, что она нам нужна.

Заметив, что девушка перепугалась вконец, Лайам откашлялся и, указав на один из столиков, как можно любезнее произнес.

— Присаживайтесь, пожалуйста. Кессиас, вы не принесете нам чего-нибудь выпить?

Эдил, все так же хмурясь, кивнул владельцу таверны и двинулся вместе с ним к стойке, а девушка тем временем неохотно присела к столику, глядя на Лайама круглыми от испуга глазами. Тот успокаивающе улыбнулся:

— Вы меня помните?

Девушка неистово замотала.

— Вы уверены? Вы ведь бывали в маленькой бухте на морском берегу. Вы бывали там несколько раз.

Шире глаза девчонки не стали — это не представлялось возможным, — но в них вспыхнул огонек узнавания, и Доноэ всплеснула руками:

— На берегу! У мастера Танаквиля? Вы ведь тоже бывали там!

Затем секундное просветление вновь сменилось испугом, и Доноэ робко, вполголоса запричитала.

— Ох, господин, так вы пришли из-за этой ужасной истории? Клянусь вам, я тут ни при чем! Клянусь, господин!

— Я знаю, знаю, — поспешно заверил ее Лайам. — Я только хочу вас кое о чем расспросить.

— Я так горевала, когда узнала, что мастер Тарквин умер, господин, так горевала!

— Да-да, я понимаю. Но я просто хочу с вами поговорить.

Лайам ласково погладил девушку по руке.

Кажется, это чуть-чуть ее успокоило. Тут Кессиас с неуклюжей грацией принес два бокала с вином, и у Доноэ появилось время, чтобы прийти в себя.

Эдил вернулся к стойке, предоставляя Лайаму свободу действий.

— Так вот, Доноэ, я просто хочу с вами потолковать, — повторил Лайам, желая подбодрить девушку. — О мастере Танаквиле, которого вы навещали. Мне просто нужно знать: может быть, вам что-то известно о том, чем он занимался в последнее время?

— Ох, нет, господин! Я никогда не сплетничаю и не сую нос в чужие дела! Клянусь!

— Давайте я поставлю вопрос иначе. Вы, случайно, не знаете, виделся ли он с какой-нибудь другой женщиной?

— С другой женщиной?

Кажется, этот вопрос удивил Доноэ.

— Ну, приводил ли он к себе домой какую-нибудь другую женщину… потихоньку от вас? Или, возможно, встречался с кем-нибудь в каком — то другом месте?

Доноэ на мгновение задумалась, затем потрясенно взглянула на Лайама:

— Господин!

— Что?

— Вы думаете, что я… я… вы думаете, что я с ним спала?!

Доноэ прошептала это так яростно и с таким негодованием, что Лайам мгновенно залился краской. Да, он видел, что ведет эту беседу из рук вон плохо, и утешал его лишь тот факт, что Кессиас, возможно, справился бы с этим еще хуже.

— Ну, я полагал… — запинаясь, пробормотал он.

— Ничего такого не было! — негодующе воскликнула девушка, мгновенно похорошев. — Да, я всего лишь скромная служанка, но я непорочна, а мастер Танаквиль всегда вел себя как порядочный человек! Он и сам дал обет целомудрия — он так мне сказал!

Этот яростный натиск на миг ошеломил Лайама. Он никак не мог подобрать подходящих слов и в конце концов нерешительно произнес:

— Тогда зачем же вы приходили к нему?

— Ему нужна была кровь, — прошептала девушка и, застыдившись, потупилась.

— Кровь?

— Кровь девственницы.

О-о-о, идиот! Лайам моментально все понял. Но то, что он понял, отнюдь не обрадовало его. Графинчик на столе старого мага содержал кровь Доноэ, а этикетка была перечеркнута, скорее всего, потому, что Тарквин использовал эту кровь без остатка. Фануил упоминал, что кровь девственниц необходима для доброй сотни заклятий. Так что Тарквин мог расходовать ее галлонами. Ниточка, за которую думал уцепиться Лайам, опять завела в тупик.

Доноэ подняла голову и с вызовом взглянула на Лайама:

— Но это было ничуточки не больно, и мастер Танаквиль вел себя очень великодушно. Он хорошо мне платил, и ничего плохого в том, что я делала, не было! Я невинна — вы слышите? А мастер Танаквиль добрый и порядочный человек! Он дал обет! И вы не смеете оскорблять меня и позорить его честное имя, вы — гадкий и мерзкий змей!

Выпалив все это, Доноэ вскочила. Лайам возблагодарил всех богов, каких только помнил, что она не ударилась в крик.

Хорошенько, по ее разумению, отделав Лайама и таким образом защитив свою честь, Доноэ развернулась и удалилась на кухню с тем выражением оскорбленного достоинства, на которое способна лишь юность, уверенная в своей правоте. Она даже смела с дороги хозяина, который некстати высунулся из кухни.

Хотя Кессиас мало что слышал из их разговора, насупленный вид Лайама быстро помог ему понять, что к чему. Эдил громко расхохотался и подошел к Столику:

— Пошли отсюда, «гадкий и мерзкий змей». Хватит оскорблять саузваркских девиц.

И он вытащил Лайама на улицу. Нетронутые бокалы с вином так и остались стоять на столе.

— Неловко как-то все получилось, вздохнул Лайам.

— У вас просто нет таланта допрашивать невиновных, — весело заметил Кессиас, увлекая Лайама за собой, — а она конечно же ни в чем не виновна. Я готов вручную надраить Клыки до блеска, если это не так. Если бы на ее месте сидел убийца и вдобавок держал нож у вашего горла, вы бы его обезоружили и приперли к стенке с помощью одних только слов. Но в девушках вы не разбираетесь, Ренфорд. Тут и стыдиться нечего. Ладно, выкладывайте, что вам удалось накопать.