Евгений Константинов - Хобби Сереги Костикова Страница 54

– Скорая, это значит – ноль три, – сказа Серега заплетающимся языком и встретился взглядом с какой-то девушкой. – А что произошло?

– Ноль три наберите и скажите наш адрес! – крикнула девушка, тоже сидевшая на асфальте. – Скажите, инкассаторов перестреляли. Быстрее!!! Потом в милицию звоните!

– Милиция, это значит – ноль два. А что…

Серега вспомнил имя девушки – Марина. Это она передала ему записку от Вики, с которой вместе работала в универсаме «Детский сад»… Который он, Серега Костиков, будучи сборщиком, только что проинкассировал…

– Где сумка с деньгами? – уставился он на Марину.

– Да иди ты со своими деньгами! – зло крикнула она, отчего Сереге вновь захотелось заткнуть уши. – Сюда посмотри!!!

Серега послушно опустил взгляд и увидел Вику. Голова кореяночки лежала на коленях подруги, глаза были закрыты, губы сжаты, откинутая правая рука что-то карябала на асфальте.

У Сереги потемнело в глазах…

– В общем, если бы не Марина Савельева, главным подозреваемым был бы ты, – закончил короткий рассказ капитан Клюев, приехавший в больницу имени Боткина, чтобы навестить поступившего туда накануне Сергея Костикова.

– Хотя, Шуба, чего уж там скрывать, с тебя все равно подозрения пока не сняты.

– Это понятно, Борисыч, – Серега в очередной раз слегка погладил внушительную шишку на голове. – Все правильно ты говоришь. Я бы тоже первым делом подозревал оставшегося в живых. Хотя наводчиком мог быть любой, даже убитый…

Марина Савельева, работавшая в универсаме кассиром, оказалась единственным, но очень важным свидетелем убийства и ограбления. Преступники разработали простой до примитивности план, который в итоге и осуществили, но только с непредвиденными дополнениями.

Один из них, заранее спрятавшись в примыкающем к универсаму хозяйственном дворе за нагромождением пустых коробок и ящиков, дождался, когда сборщик выйдет из магазина с сумкой с ценностями, оглушил его ударом палкой по голове, вытащил у него из кобуры пистолет системы Макарова, подошел к инкассаторской «Волге» и четырьмя выстрелами через стекла убил водителя и тяжело ранил в голову старшего маршрута.

Сразу после этого в хоздвор въехала еще одна легковушка, водитель которой открыл левую заднюю дверь инкассаторской машины, вытащил под завязку набитый сумками с ценностями брезентовый мешок и забросил его в свой багажник. Тем временем убийца подбежал к потерявшему сознание сборщику, собираясь вложить ему в руку пистолет.

Он это сделал, но не сразу – перед этим из магазина на улицу выскочила девушка-кассир, Виктория Ким, в которую убийца с близкого расстояния, почти в упор выпустил одну за другой еще три пули. После чего стрелявший, как и планировал, вложил пистолет в руку Костикова, прихватил валявшуюся рядом сумку с ценностями и побежал к машине, за рулем которой его ждал подельник.

Побежал, никак не реагируя на крики еще одной кассирши – Марины Савельевой, видевшей, как убивали ее подругу. Пистолет убийца подбросил Костикову, и убрать второго свидетеля не было возможности. Не оставив своих отпечатков пальцев, действовавшие в перчатках грабители-убийцы, поспешили скрыться с места преступления.

Водитель инкассаторской машины Сергей Скворцов и кассир универсама Виктория Ким, не приходя в сознание, скончались на месте. Старший маршрута Петр Терентьев в крайне тяжелом состоянии находится в реанимации в той же больнице, куда скорая привезла Костикова…

– Как Боярин? – спросил Серега у Клюева.

– В коме. Одна пуля попала в плечо, вторая по касательной задела голову. Врачи разводят руками – не знают, выживет или нет.

Тут, видишь, какое дело. Дверь старшего, которую Боярин должен был разблокировать при твоем подходе к машине, так и осталась заблокированной. Не открыл Боярин кнопку тому, кто подошел.

– Или наоборот – закрыл перед самым его носом, – сказал Костиков.

– Не понял? – удивился Клюев.

– Что тут непонятного? Думаешь, все инкассаторы инструкцию от и до выполняют. Да забываем мы закрывать двери на эти самые кнопки. Элементарно забываем. Редко, конечно, но бывает.

– Значит, Боярин…

– Если кнопка была не закрыта, – продолжил вместо капитана Серега, – и он увидел, что к машине подхожу не я, а кто-то другой, то автоматически ее закрыл и, по идее, насторожился.

– А если бы кнопку не закрыл…

– То преступник спокойно бы распахнул дверь и стрелял бы не через стекла, а практически в упор. И, кстати, тогда лично я оказался бы в еще большем подозрении.

– Ну да, – согласился Клюев. – Получилось бы, что старший открыл тебе дверь, и тут ты его с водителем того…

– Абсолютно идиотская версия.

– Которая, тем не менее, оставалась бы версией. Да, повезло тебе, Шуба, со свидетельницей.

– А как мне, Борисыч, вообще повезло, – горько усмехнулся Серега и вновь дотронулся до шишки на голове, – ты просто не представляешь. Век бы свою голову под удары дубиной подставлял.

– Ладно, Шуба, заживет твоя голова. Какие-нибудь мысли, кто мог ограбить, имеются?

– Те же самые мысли, что и у любого инкассатора, – горько ухмыльнулся Серега. – К делу подошли продуманно, все рассчитали правильно. Могли бы, конечно, еще позже грабануть, чтобы не один мешок с деньгами унести, а два, но дальше по маршруту таких удобных точек для ограбления нет. Да им и одного мешка с универсамовской сумкой на двоих вполне достаточно будет.

– На двоих. А возможно, и на троих, – задумчиво изрек капитан.

– Ты на что намекаешь, Борисыч? – нахмурился Серега.

– Не на тебя, Шуба, успокойся, – по-доброму улыбнулся Клюев. – Выходит, грабили люди кое-что знающие. В теории – те же инкассаторы, водители, которые могли раньше на этом маршруте работать. Или вообще в плане инкассации осведомленные.

– В теории – ты абсолютно прав, Борисыч. А знаешь, что самое обидное? Меня с Бояриным сегодня, именно сегодня собирались на броневик пересадить. Представляешь, как удивились бы преступники, увидев вместо «Волги» совсем другую машину – с бронированными стеклами, которые никакая пуля не возьмет? Все! Об ограблении Хорошевского маршрута можно забыть.

– А кто еще был в курсе про броневик?

– Кому надо, тот и был в курсе. У Матвея можешь уточнить. То есть, у нашего начальника – Александра Петровича Матвейчикова…

– Уточню, а как же без этого.

– Уточнит он, как сказал бы сейчас тот же Матвей. Слушай, Борисыч, можешь похлопотать, чтобы меня домой сегодня же отпустили?

– Тебе бы лучше в стационаре полежать, – замялся Клюев, – под наблюдением врачей.