Алексей Бергман - Циклопы Страница 56

— Какое благородство, — пробурчал Завьялов. — Жаль, что Капустины вам подвернулись…

— Еще как жаль! Тур "Завьялов-Карпова" самый дорогой в агентстве! Прежде чем отправиться в вас путешественники проходят множество проверок: на устойчивость психики, на преданность порядку, на искренность желаний…

— Ты бы не прошла такой проверки? — усмехнулся Борис.

— Конечно. Никогда. Мы шли в обход агентства, изготовили собственный телепорт: хроно-установку. Затратили массу усилий! И вдруг… — Миранда трагически сморщилась: — Не понимаю, откуда взялись эти Капустины… Не понимаю! На эти две недели вы и Зоя должны были быть свободны от бета-интеллектов!

Разгорячившись, Миранда откинула, укрывавший ноги плед, встала с кресла и несколько раз прошлась по веранде перед Завьяловым, продолжая бубнить "не понимаю, не понимаю, откуда они взялись?!".

Потом остановилась напротив угрюмо молчаливого Бориса, поглядела на него сверху вниз и, отчего-то смутившись, произнесла:

— Знаете, Борис Михайлович, в будущем существует странная, но получившая множество подтверждений теория о том, что История — вполне живая материя. Мадам История способна сама противостоять агрессии, самостоятельно з а т я г и в а т ь прорехи, образовавшиеся в живой ткани… Она каким-то образом подстраивается, поворачивает самые дикие ситуации неким полезным, лечебным для себя порядком. Самовосстанавливается. И сейчас, пожалуй…, я склонна поверить в эти антинаучные бредни. — Миранда фыркнула. Не слишком уверенно, смущенно. — Раньше я…, да и очень многие из нас…, считали эту теорию околонаучным вымыслом. Фантастикой, растиражированной в форматах. Могли предположить, что мадам История способна нивелировать какие-то небольшие огрехи, постепенно стирать ошибки, сводить на нет оплошности людей…

— Но появление Капустиных заставило тебя всерьез задуматься, — подвел итог Завьялов, когда вконец запутавшаяся диверсантка запнулась.

— Да, — совсем робко, как человек, вплотную подошедший к ВЫСШЕЙ ТАЙНЕ, к сакральному откровению, кивнула Миранда. — Я никак не могу найти объяснения странному появлению в вас именно Капустиных. Жюли…, в нашем времени Жюли довольно известная решительностью и умом особа… Своего рода — знаменитость. Достопримечательность. Не знаю, как бы повернулась ситуация, попади в вас кто-нибудь другой… Слабее головой и нервами.

"Приятно слышать, — серьезно проворчал генерал Потапов. — Давай-ка, Борька, пока Миранда размякла, поспрашивай об их террористической организации. Я не могу представить, чтобы эти деятели не обговорили каналы связи и место встречи на случай сбоя программы выступлений. Кешка говорил о том, что у циклонов существует какой-то срочный эвакопункт, может и у этих типчиков нечто похожее найдется?"

"Лев Константиныч, мы еще не знаем, о чем Миранда с Капустиным договорилась, — напомнил Завьялов. — Вдруг, она все еще думает, что ее приятель-диверсант в моем теле окопался?"

"Ты все-таки попробуй. Пусть они и камикадзе, но связь должны обговорить. Серьезные ребята, не на пикник приехали".

"Лев Константиныч, давай не будем ломать настрой у девочки, — не согласился Борис. — Гляди, как лоб наморщила. Видать, шурупит — а не зря ли они всю эту бодягу затеяли? Может быть — сама дозреет до сотрудничества, а?"

"Решит, что зря погибнет? Да?"

"Угу. Одно дело ради светлого будущего многих поколений голову сложить, другое — остаться в исторических анналах полной идиоткой-камикадзе".

"Разумно. Подождем до разговора с Иннокентием".

Завьялову до ужаса хотелось поговорить с Мирандой о будущем. Задать вопросы, на которые законопослушный Капустин отказался отвечать. Поболтать о своих детях, узнать — чем же они, бедолаги, цивилизацию-то так продвинули?! чем провинились перед поколениями? или — наоборот достойно и оправданно прославились?

Но Миранда так ушла в задумчивость, что вмешиваться Боря не решился. Еще недавно жесткое лицо непримиримой террористки разгладилось, смягчилось. Завянь побоялся неловким разговором вернуть ее к сумасшедшей, огнеупорной решимости — заставить вспыхнуть ненависть!

"Давай-ка, Константиныч, подремлем по очереди. Кто первый будет нашу диверсантку сторожить?"

"Тот у кого звания и опыта побольше", — вздохнул Потапов.

Завьялов уютно устроил под сиденьем теплые обрезанные валенки, запрятал руки в карманы, подбитой мехом куртки, закрыл глаза.

Прежде чем уснуть, подумал, стараясь не облекать мысли в словесную конкретику. Упрятался от генерала, так как Зою вспомнил. Погрустил.

Они попали в дикую и патовую ситуацию. Безвыходную — полностью!

Завянь не мог представить, как он доверит…, уговорит…, заставит! Зою переспать с Капустиным! Как выдержит, не чокнется от ревности?!

А если не заставит… То будущее изменится и он навсегда останется стариком Потаповым…

Жутчайшая перспектива.

Но от самого крошечного намека на постель с Зоей и оформителем у него живот сводило! Зуд появлялся во всех местах. Кулаки сами собой чесались и челюсти трещали. Завьялов начинал — в л ю б л я т ь с я! Он чувствовал, что эта девушка предназначена ему судьбой! Она ему нужна как ни одна другая! Он не позволит, не посмеет, не решится…

Но он — старик. Лев Константинович Потапов. Заслуженный генерал, влюбленный в (местами) собственную бабушку.

Кошмар. Он э т и м и руками не сможет даже дотронуться до Зои!!!

И до бабушки, что немаловажно для Потапова. Так что — двойной кошмар и ужас.

Леля, вроде бы, неравнодушна к бравому разведчику.

Так что…, не просто патовая ситуация. А шах и мат в четыре хода.

2 часть

Лазоревый океан, крики чаек, набегающий прибой.

Босые пятки нежит прогретый белый песок, мягкий словно пыль. Завянь вытянулся в шезлонге, мог бы задремать после сытного завтрака в тени полосатого зонта-навеса, но борется с зевотой — приглядывает.

На отмели играют мальчик и девочка. У девочки мокрые белые кудряшки, смешной сиреневый купальничек в горошек, русоголовый братишка, мелькнув попкой в черных плавках, ныряет с головой, проказничает…

— Ванька! А ну, отдай Марье ее мячик! Твой — синий, вон под пальмой валяется! Сходи, не ленись!

Обычно добродушный послушный мальчуган неожиданно отталкивает сестру! Марья падает в волны, бьет по воде руками, но — слава Господу! — выпрыгивает, отфыркивается! Готова зареветь.

Завянь напрягся, подобрался, сел прямо в провисающем до песка шезлонге. Приложил ко лбу руку козырьком.

В прошлом году близнецам исполнилось по пять лет. За это время не было дня и часа, чтобы отец не всматривался напряженно в близнецов и не искал в них признаки ЧУЖОГО ПРИСУТСТВИЯ. Визита уродов! незваными явившихся всей семьей на чужой праздник. Явившихся с детьми и женами жадно подглядывать за чьим-то счастьем, за радостью, любовью, нежностью!!