Павел Амнуэль - Удар гильотины Страница 57

– Не настолько я занят и не настолько забывчив. К тому же, запросы делаешь ты.

– Я не…

– Вот и я не… И посмотри, пожалуйста, мне в глаза. Скажи все, что думаешь, и будем работать дальше. У меня что, след помады на щеке?

Эльза перестала стучать по клавишам, посмотрела на шефа и улыбнулась – Манн не понял, была ли эта улыбка грустной, саркастической или нейтральной, его поразили глаза, огромные, как никогда прежде, голубые, как полосы на израильском флаге, который Манн видел совсем недавно, два или три дня назад, проезжая по Херенграахт мимо посольства Израиля; ему тогда еще показалось, что это был самый чистый голубой цвет из всех, какие он прежде видел; обычно голубизна – даже голубизна неба – бывает какой-то грязноватой, с примесью то ли серого, то ли иных цветов, здесь – в глазах Эльзы – голубой цвет вернул себе первозданную чистоту, один из семи цветов спектра, как одно из семи чудес света, это была даже не мысль, а ощущение, промелькнувшее на долю секунды прежде, чем Эльза расслышала вопрос и ответила, как всегда, точно и исчерпывающе:

– У вас на щеке нет следов помады, шеф. Кристина, кстати, пользуется бесцветной.

– Все ты знаешь, – пробормотал Манн. – Тогда почему…

– Мы собирались работать, верно?

– Да, конечно. Продолжай искать Криптона, а я займусь фирмой «Веерке и Веерке», это проще.

Он повернулся и пошел в кабинет, ощущая спиной… нет, не взгляд, взгляд он сумел бы распознать, он всегда чувствовал, когда ему смотрели в спину, взгляд создавал неуловимое ощущение давления, а сейчас давления не было, напротив, возникла сила притяжения, он даже замедлил шаг, но быстро с собой справился и, войдя в кабинет, закрыл за собой дверь. Есть граница. Иногда Эльза позволяет себе больше, чем ей можно разрешить. Замужняя женщина, в конце концов…

Фирму «Веерке и Веерке» Манн отыскал с помощью «Гугля» за неполных две минуты, полторы из которых потратил на поиск среди семи десятков появившихся на экране фирм с подобным названием. Первые семнадцать находились или в других городах (одна даже в Индонезии, что показалось Манну и вовсе удивительным), или занимались бизнесом, к которому Густав Веерке, литератор по призванию и гуманитарий по сути своей, не мог иметь отношения.

Восемнадцатой в списке значилась фирма «Веерке и Веерке, литературное агентство». Последнее обновление 18 мая 1997 года, с тех пор сайт висел, как приспущенное знамя уже не существующей страны. Странно. Если фирма закрылась, зачем оба Веерке (кстати, кто второй?) столько лет оплачивали не нужный им хостинг, если, конечно, это не…

Разумеется, легко было догадаться – бесплатный хостинг на Триподе. Многие в те годы этим баловались, потом переходили на более престижные, а старые сайты бросали, оставляли без присмотра, как некоторые хозяева бросают надоевших домашних любимцев, и те бродят по улицам города; с одной стороны, вроде бы вполне респектабельные собаки и кошки, некоторые даже с медалями или иными побрякушками на ленточках, а с другой стороны, веет от них такой заброшенностью, неухоженностью, тоской…

Литературное агентство «Веерке и Веерке», оплата после заключения контракта с издательством, за два года работы с нашей помощью изданы семьдесят две книги – художественная проза, поэзия, триллеры, фантастика. Связь с иностранными издательствами.

Если все было так хорошо, почему весной 1997 года агентство закрылось? А оно именно закрылось, потому что не только сайт с тех пор не возобновлялся, но, если верить письму неизвестного пока Криптона, именно в мае 1997 года Магда перестала в фирме работать.

Кто такой второй Веерке? Брат? Родственник? Где более подробные сведения о хозяевах? Почему только фамилия?..

Манн перелистывал страницы сайта: условия контрактов, адреса (наверняка давно не действующие), телефон (наверняка давно не существующий), факс (наверняка отключенный за неуплату)… Вот: Густав и Матильда Веерке.

Матильда.

Манн вывел из памяти мобильника знакомый номер и нажал вызов. Он все равно хотел услышать ее голос, хотел убедиться, что все нормально.

– Тиль, – Кристина ответила сразу, не просто сразу – мгновенно, не просто мгновенно – Манну показалось, что он услышал ее голос даже раньше, чем успел нажать на кнопку, – Тиль, хорошо, что ты позвонил, скажи несколько слов, и я успокоюсь…

– Что случилось? – Манн сжал аппарат в кулаке так, что заныли костяшки пальцев. – Полиция?

– Полиция? – с недоумением спросила Кристина. – Какая поли… У меня пропала чашка. Ты понимаешь? Моя любимая оранжевая чашка, ей знаешь сколько лет? Десять. Нет, больше, я ее купила сразу после окончания колледжа, когда стала жить отдельно, я только из нее пью, и сегодня, когда ты был у меня, я пила из нее…

– Так что с чашкой? – нетерпеливо сказал Манн. Он понимал, что Кристина нервничает, и потому всякие мелочи, на которые она в другое время и внимания не обратила бы, приобретают первостепенное значение, это плохой признак, и нужно ей объяснить…

– Ее нет! Ее нигде нет, понимаешь? Я хотела налить себе кофе, чашка стояла на кухонном столике, я включила кофеварку и на минуту вышла из кухни, даже не на минуту, меньше, я только взяла с журнального столика блюдце и вернулась, а чашки не было, ни на столе, ни в шкафчике, ни на полочке, нигде. Нигде!

– Ну… – Манн действительно не знал, что сказать. Бывает так, что смотришь на какой-нибудь предмет, думаешь при этом о другом и не замечаешь в упор… Нет, это, пожалуй, не тот случае, и, будь Манн сейчас рядом с Кристиной, он бы, конечно, отыскал эту чашку, наверняка она стоит на видном месте, а взгляд ее не замечает, как исчезнувшее письмо в рассказе Эдгара По. Нужно задать вопрос, который он и собирался задать, Кристина отвлечется, мысль ее перестанет двигаться по кругу, и она, конечно, сразу увидит, что никуда чашка не делась…

– Погоди, – сказал он строго. – Мы еще поговорим о чашке. Сейчас скажи мне, это важно: кто такая Матильда Веерке?

– Зачем тебе? – голос Кристины сразу стал сухим и даже надтреснутым, будто та самая чашка поломалась от его вопроса.

– По делу, – Манн тоже не смог сдержать раздражения. – Между прочим, я занимаюсь твоей проблемой…

– Ох, извини, пожалуйста, – теперь голос стал убитым, интонации менялись каждое мгновение, это свидетельствовало о крайней растерянности, Кристина не могла найти не то чтобы правильную интонацию, но хотя бы ту, что позволила бы ей мысленно не шарахаться из стороны в сторону. – Извини. Матильда – бывшая жена Густава. Они развелись шесть лет назад.

– То есть, в девяносто седьмом? – уточнил Манн.

– Да.

– У них было литературное агентство?

– Это имеет значение? Было. Когда они разошлись, фирму закрыли – Матильда сама была не в состоянии вести дела, а Густав опубликовал роман «Блестящие», получил премию Рильке…