Евгений Дембский - Та сторона времени Страница 58

— Здорово ты болтал, — усмехнулся мой опекун. — Не знал, что можно за столь короткое время выдать такую кучу народу. Эта Пима, этот твой приятель из зоопарка, и журналист, и двое полицейских. Гора трупов. — Он покачал головой. — Надо будет как-нибудь попросить Холм Любви, чтобы он проделал то же со мной. Интересно, каждого ли это превращает в тряпку, или только такое дерьмо, как ты.

— Знаешь теорию двух метров? — выдавил я, с каждой секундой чувствуя себя все лучше. Горбун действительно был мастером своего дела. — Знаешь? — повторил я.

— Ну… не знаю.

— Эта теория гласит, что в настоящем мужчине всегда два метра, то есть рост плюс длина члена. А у тебя какой рост?

Он прищурился и посмотрел на меня, не зная, что я жду лишь его нападения. Может, он это почувствовал, а может, не был такой уж скотиной, во всяком случае, он меня не тронул.

— Не будь таким спереди, — процедил он, — а то сзади не хватит.

Он повернулся и вышел. Пошевелив мышцами, я сперва ощутил фактуру матраца, а затем холод в ногах и счел процесс возвращения тела его владельцу законченным. Ждать больше было нечего. Нужно было как можно быстрее выбраться из камеры и освободить Ника и Клода. Я со стоном перевернулся на койке и из-под прикрытых век бросил взгляд на стол. Зажигалка была на месте. Я вздохнул и напрягся для прыжка, но вместо того, чтобы прыгнуть, замер, чувствуя, как забилось сердце — под крышкой стола кто-то приклеил во время моего отсутствия маленький изящный «перл» 30-го калибра. Я закрыл глаза и снова застонал. Провокация не имела смысла, шутка — тоже не очень. Неужели помощь от кого-то из Нитлы? Камера была все время открыта. У меня не было выбора — приходилось в это поверить. Я сполз с койки и, шатаясь, добрался до стола. Трясущимися пальцами я достал из пачки сигарету, а когда она выпала у меня из руки, присел, чтобы ее поднять, и осмотрел «перл». Потом сел на пол и закурил. У сигареты был отличный вкус. Я поклялся, что не брошу курить до конца своих дней, сколько бы их ни оставалось, и докурил сигарету до конца, то и дело опираясь лбом о стол и радуя взгляд видом оружия. Потом, шаря по столу одной рукой, я протянул другую к «перлу» и с зажигалкой в одной руке и с пистолетом в другой потащился к двери. Добравшись до нее, я оперся о нее лбом, а руку с зажигалкой поместил на уровне замка, мысленно подгоняя встроенную в зажигалку отмычку. Конечно, она могла оказаться слишком слабой, могла не преодолеть толщину стены. И вообще ее могли вынуть… Дверь сдвинулась с места. Я вышел в коридор. Пусто. Я бесшумно направился в сторону камер Клода и Ника. До монитора я добрался беспрепятственно и приложил зажигалку к замку. Отмычка справилась с этой дверью еще быстрее, чем с моей. Клод вскочил и, не говоря ни слова, метнулся к двери. Я сунул ему в руку зажигалку и показал на следующую камеру. Лишь теперь я проверил обойму «перла» — он был заряжен. Восемь патронов. Протиснувшись между Клодом и стеной, я ждал, когда откроется дверь. Когда Ник высунул в коридор улыбающуюся физиономию, я жестом подозвал обоих и пошел вперед. Без каких-либо препятствий мы подошли к двери, под которой я столь бесцеремонно подслушивал Толстяка. Монитор был темным, кода мы не знали. Зажигалка в очередной раз пошла в ход. На этот раз времени потребовалось много, видимо, батарейки уже подсели. Я стиснул зубы. В конце концов на замке вспыхнул зеленый огонек, и, едва лишь щель позволила просунуть внутрь руку, я так и сделал. Секунду спустя я был уже внутри, вдавив дуло «перла» в нос типу, пытавшемуся вежливо беседовать со мной несколько часов назад.

— Вставай, — прошипел я. — Руки выпрямить и в стороны.

Он повиновался, разинув рот, словно железнодорожный туннель. Движением ствола я вывел его из-за стола. Клод быстро обыскал его, достал из кармана «биффакс» и проверил обойму.

— Где твое оружие? — спросил я и повертел мушкой у него в ноздре.

— В ящике, — простонал он.

Ник подошел к столу и извлек из ящика «кольт». Пока что все шло просто замечательно. В нижнем ящике Ник нашел плоскую бутылку бурбона. На всякий случай я приложил горлышко ко рту хозяина и влил в него несколько солидных глотков, потом передал бутылку назад Клоду. Тихое бульканье и благодарные вздохи свидетельствовали о том, что бутылка использована по назначению. Потом Ник прошел за спину нашего пленника и приставил ствол к его черепу. Я отошел в сторону и сделал большой глоток, затем поставил бутылку и сказал:

— Отведешь нас к лифту. Мы хотим попасть вниз. К ученым. — Неожиданно на меня снизошло вдохновение.

Он вытаращил глаза. Я слегка надавил на ствол «перла», так что тот вошел глубоко в ноздрю. У него подогнулись колени, но я не опустил руку ни на миллиметр. Из горла вырвался звук, напоминающий треск раздираемого листа пластмассы.

— Ну? — поторопил я.

У меня онемела рука, и я расслабил мышцы. Шли секунды. Я прицелился в другую ноздрю.

— Это только через вход к шефу, но никто не знает кода.

— Веди, этим мы уже сами займемся. А ты просто подумай, хочешь ли остаться в живых. Пошли.

Я развернул его и ткнул концом ствола под левую лопатку. В коридоре было все так же пусто. Он повел нас обратно в сторону наших камер. Прошло как минимум минут шесть или семь с того момента, как я открыл дверь своей камеры, но никто не реагировал на наши развлечения в самом центре засекреченной Нитлы. В некотором смысле это было хуже, чем если бы пришлось отстреливаться. Мы прошли мимо моей камеры, и лишь на перекрестке проводник свернул направо, а затем, еще на одном перекрестке — налево. Я придвинулся ближе к его спине, левой рукой давая знаки Клоду и Нику. Мы прошли еще полтора десятка метров. Шея проводника напряглась. Из-за его спины я увидел двух охранников, стоявших по обе стороны от двери. Ближайший к нам уже поворачивал в нашу сторону дуло автомата, второй вскакивал с пола. Я выстрелил два раза, целясь в ближнего. Его очередь пошла в проводника и частично над головами. Упав на пол, я выстрелил еще четыре раза. Клод и Ник тоже стреляли. Второй охранник привалился к стене с четырьмя пулями в груди и двумя в животе, но все еще пытался поднять автомат. Я знал, что еще полсекунды, и ему удастся поднять ствол настолько, чтобы предсмертной судорогой пальца отправить нас туда, где время не имеет никакого значения. Я выстрелил несколько раз, опустошив обойму. Кто-то стрелял позади меня раз за разом, попадая в руку охранника, висевшую на клочьях мышц. В конце концов охранник осел на пол. Перепрыгнув через неподвижно лежащего проводника, я схватил автомат. Клод и Ник встали по обе стороны двери. Я отошел к противоположной стене и послал длинную очередь в замок. Он рассыпался на кусочки, но дверь не дрогнула. Движением ствола я отодвинул Ника в сторону. Клод поднял второй автомат и отскочил сам. Я попытался отгадать, в каком месте могут находиться засовы, и обстрелял оба этих места. Дверь отошла примерно на сантиметр. Упершись в дверь руками, Ник толкнул ее в сторону Клода. Я стоял напротив, ожидая выстрела изнутри. Дверь дрогнула и отодвинулась. Клод вцепился в нее пальцами и рванул изо всех сил. В открывшейся перед нами комнате стоял Мозред Голдлиф. Он напряженно смотрел на меня, опустив руки. Я медленно шагнул ближе к двери, пытаясь окинуть взглядом всю комнату. Кто-то явно стоял у стены, иначе я не мог бы объяснить поведения Голдлифа. Ник рухнул на пол. То же самое сделал и я и обвел помещение стволом автомата. Клод, опираясь правым плечом о стену у двери, наблюдал за коридором. Комната была пуста, если не считать Голдлифа.