Константин Образцов - Красные цепи Страница 59

Я выхожу из квартиры 22, унося с собой в кармане черную визитку Каина и фотографию его последней картины в мобильном телефоне. Кобот, похоже, родился под счастливой звездой. Я не получил ответы на вопросы, с которыми пришел к Роговеру. Но теперь есть реальная возможность застигнуть убийцу на месте преступления и не дать его совершить. Я выхожу из дворов на набережную и набираю номер.

— Алина, приветствую. Вам удобно говорить? Нам нужно срочно встретиться. Когда вы можете приехать в «Винчестер»?

Глава 8

Гронский позвонил как раз тогда, когда Алина решала, набрать его прямо сейчас или уже поговорить из машины. Она закрывала дверь кабинета; ее рабочий день в «Данко» был окончен, и сегодня, воспользовавшись временем, которого было предостаточно, а также прекрасно оборудованной лабораторией, она сделала полный клинический анализ крови Маши Галачьянц. Где-то в глубине души Алина надеялась, что странный визит к Галачьянцу, инициированный Гронским, и последующие исследования не будут напрасной тратой времени, но действительность подтвердила только самые скептические предположения.

Никаких патологий в образцах крови выявлено не было. Немного снижен гемоглобин, эритроциты и показатель СОЭ, но ничего выходящего хоть сколько-нибудь за пределы нормы Алина не обнаружила. У нее мелькнула было мысль посмотреть всю историю наблюдений, но материалы хранились в кабинете Эдипа, его самого сегодня в «Данко» не было, а рисковать и пытаться проникнуть на его рабочее место только для того, чтобы опять увидеть отчеты о совершеннейшем здоровье Маши, Алина сочла бессмысленным. Собственно, об этом она и собиралась сообщить Гронскому, заодно поинтересовавшись причинами его странного интереса к семье Галачьянц, но он опередил ее своим звонком. Алина взяла трубку.

— Добрый вечер, Родион.

— Алина, приветствую. Вам удобно говорить?

— Не очень, — сказала Алина, спускаясь по лестнице. — Я бы перезвонила вам минут через пять, если можно. А что-то случилось?

— Нам нужно срочно встретиться, — голос Гронского напряжен и кажется странно возбужденным. — Когда вы сможете приехать в «Винчестер»?

Алина вздохнула.

— Послушайте, а это не может подождать? Я и сама собиралась с вами поговорить по поводу анализов крови Маши Галачьянц, и…

— Я знаю, кто будет следующей жертвой.

Алина остановилась на ступенях. Охранник внизу выглянул из своей будки и смотрел на нее выжидающе.

— Что?

— Я знаю, кто будет следующей жертвой, — повторил Гронский. — Девушка, которую убьют через два дня. Я знаю, кто она.

— Откуда?..

— Алина, просто приезжайте, и мы все обсудим. Учитывая, сколько у нас остается времени, это дело не терпит отлагательств.

— Ладно, — решилась Алина. — Выезжаю из «Данко», буду минут через двадцать.

— Жду, — сказал Гронский и отключился.

Алина вышла на улицу, села в машину и еще раз достала телефон.

— Папа, прости, пожалуйста. Да, я не смогу сегодня приехать, папа. Меня срочно вызвали по работе. Прости. Я перезвоню.

Она снова вздохнула и завела двигатель.

До «Винчестера» Алина доехала ровно за двадцать минут, каким-то чудом проскочив мимо вечерних пробок, которые подобно тромбам уже начали закупоривать транспортные артерии города, и всю дорогу боролась с ощущением предстоящей встречи с чем-то несуразным.

Уже второй раз за день это ощущение ее не подвело.

Гронский ждал за угловым столиком во втором зале, и Алина быстро прошла к нему под пристальными взглядами двух мрачноватых субъектов, сидевших за барной стойкой и синхронно повернувшихся к ней, едва она вошла в дверь. Алина с шумом пристроила зонт, портфель и сумку и уселась напротив.

— Рассказывайте.

Гронский молча протянул ей свой телефон. Алина взглянула на светящийся экран: на нем было изображение лица молодой девушки. Она присмотрелась внимательнее и вздрогнула: чуть прикрытые глаза, смазанные кровавые потеки, страшная отверстая рана на горле. Это явно была не фотография — скорее, портрет, выполненный резкими, стремительными мазками кисти.

— Что это? — Алина вопросительно посмотрела на Гронского.

— Это следующая жертва.

— Ничего не понимаю… Какой-то рисунок?

Гронский кивнул:

— Да, можно сказать и так. Картина. И именно эта девушка, на портрет которой вы сейчас смотрите, будет убита в наступающее новолуние.

Неприятное ощущение, которое не оставляло Алину по дороге сюда, резко усилилось.

— И откуда такая уверенность?

— Это не имеет значения.

— Опять тайны? — прищурилась Алина.

— Нет, экономлю время на объяснениях, которые все равно ни в чем вас не убедят. Просто примите это как данность: у нас есть портрет будущей жертвы, которая сейчас еще жива. Меня тоже не очень легко заставить поверить во что-то без достаточных на то оснований, но сейчас я абсолютно уверен. Я знаю.

— Так, может быть, все-таки поделитесь источником знаний?

Гронский отрицательно покачал головой. Алина резко поднялась со стула. Два типа у стойки, почувствовав движение, одновременно повернулись и уставились на нее.

— Знаете, Родион, всему есть свои пределы. Сначала вы говорите мне, чтобы я не обращалась в прокуратуру, а приняла условия Кобота и устроилась на работу в «Данко». Я вас послушала. Результата, на мой взгляд, ноль. Потом просите организовать встречу с Галачьянцем и провести анализ крови его дочери, причем не считаете нужным сообщить, зачем. Спешу сообщить: результат также нулевой, потому что никаких признаков патологий у Маши Галачьянц анализ крови не выявил. Теперь вы опять срываете меня с места, зовете сюда, показываете какой-то рисунок, якобы с портретом жертвы, которой еще только предстоит стать таковой, и опять молчите в ответ на мои вопросы. Не много ли одолжений с моей стороны, как вы считаете?

Гронский спокойно посмотрел снизу вверх на разгневанную Алину.

— Но я сейчас не прошу вас ни о каком одолжении. Я просто делюсь информацией, исключительно из чувства партнерской солидарности. Вы можете поступать как вам угодно, но я намерен действовать, с вами или без вас. Я знаю, кто попадет под следующий удар убийцы, и намерен этому помешать. Можете присоединиться ко мне в этом или нет — дело ваше.

Алина молчала.

— И сядьте уже, — продолжал Гронский, — пока два этих джентльмена у стойки не решили, что мы ссоримся, и не стали приглашать вас с ними выпить.

Алина покосилась в сторону барной стойки и села.

— И как вы собираетесь действовать? — спросила она.