Иван Калина - Ворота Лешего Страница 59

Из-под ног Макса вылетел огненный столб, разорвавшись на миллионы искр. Макс закрыл лицо рукавом, ощутив невыносимый жар. Нет, нет, нет! Только не это! Неужели судьба приготовила ему еще одно страшное испытание? А потом он почувствовал, что кто-то трясет его за плечо. Он открыл глаза. Над ним наклонился старейшина.

– Приехали, – сказал он. – Выходи.

Макс оглянулся вокруг. Едва рассвело, но улицы были наполнены народом. Казалось, что возле дома старейшины собралась вся деревня. Все пришли посмотреть на возвращение пленника. Всем не терпелось увидеть, как он начнет искать их реликвию. Здесь же стоял и недовольный Гена. Его не взяли с собой в погоню, ему просто никто не сообщил, что пленник сбежал. Он дрых, окутанный парами алкоголя. И проснулся, когда охота ушла за добычей далеко вперед. Гена рвал и метал, даже совался на своей машине туда-сюда по дорогам, чуть не съехав в кювет, только бесполезно. И вот они приехали. Победители. И этот с ними же. На заднем сиденье. Не связан, буквально свободен. И все смотрели на него. И все молчали.

Макс не стал выходить из машины. Он уже знал, что нужно делать.

– Вели поворачивать к дому орнитолога, – скомандовал он старейшине. И тот понял по изменившейся интонации, что спорить поздно. Даже опасно. И лучше всего действовать без промедления. Он подал знак своим, и те снова уселись в машину.

– Ты мне не вернул, – Макс показал на грудь старейшине. Тот снова не стал артачится, расстегнул куртку, развязал шарф и полез в ворот рубашки.

– Это очень ценная реликвия, – только и сказал, передавая кулон.

Макс повесил кулон себе на шею. Артефакт лег свободно, еще теплый от тела старейшины. Макса это не покоробило. Тут его место, на этой груди.

– Поехали.

Водитель развернул машину, и те же пассажиры ходко помчались к избушке орнитолога. Проезжая возле дома Иванны, Макс заметил стоящую возле ворот бабку Марфу. Удивительно, но бабка улыбалась. Она помахала Максу рукой, тот ответил ей смущенной улыбкой. Она тоже верит в него. Где же ему самому взять веры в самого себя?

– Марфа обещала тебе помочь, – буркнул старейшина, кивнув на бабку.

– Уже помогла, – ответил Макс.

Он видел, что все деревенские набились в машины, в вездеход, в тракторок горбуна – кто куда влез, и двинулись следом за их машиной. Движение растянулось на довольно большое расстояние. Макс раньше и не догадывался, что население деревни было настолько большим. Если б ехали медленнее, это было бы похоже на похоронную процессию. Если б играла музыка и на машинах висели разноцветные ленты – на свадьбу. А так она напоминала группу поддержки.

– Какая честь, спасибо, – съязвил Макс.

Старейшина ответил так же:

– Проштрафишься – разорвут.

Макс только горько усмехнулся. Они подъехали к домику Ильи Васильевича, тут и пути-то было минут пять. Дом заметно скособочился за такой короткий период времени. Умирает дом, уходит следом за хозяином. Макс не спешил выходить из машины, сосредоточился на своих мыслях. Старейшина его не торопил. Подъехала «группа поддержки». Вот они-то как раз и высыпали от нетерпения из салонов машин, из кузова тракторка, кто-то бежал по дороге… тот, кому не досталось места в транспорте. Но никто не подходил к машине старейшины, все ждали чуть в стороне, не вмешиваясь, понимая, что нужно ждать, несмотря на то, что нетерпение сжигало их изнутри. Столько десятилетий ждать, чтобы, наконец, быть так близко к цели…

Макс первым прервал молчание.

– Я хочу попрощаться с Иванной.

– Ты успеешь это сделать после. – Возразил старейшина.

– Нет, сейчас.

Что ж, спорить бесполезно. Не верит Макс в то, что останется жив. Хорошо, пусть будет как хочет. Из машины, остановившейся рядом, вывели Иванну.

– Отойдите все, – скомандовал Макс. Толпа замерла и ждала указания пастыря. Старейшина сделал шаг назад, толпа последовала его примеру. Иванна стряхнула с себя охранников, побежала к Максу, упала в его объятья. Было много-много слов, но сейчас они исчезли. Только бы прижиматься к нему, слышать дыхание и сердцебиение. Чувствовать кожей щеки его шею. А губами касаться его губ. Они целовались, неистово, даже грубо. Так пытается надышаться перед смертью приговоренный. Им была безразлична толпа, жадно следящая за ними. Можно было слышать, как Гена скрипит зубами, и кто-то, вероятно из близко стоящих, даже слышал, но не они. Эти двое, пронесшие свою любовь через много жизней… Что ж, им не привыкать расставаться, но все равно, каждый раз это новая боль. Здесь снова не получилось быть счастливыми, не смогли быть вместе, но может быть, со следующей попытки получится. И когда же эти попытки кончатся? Когда же прекратится этот бесконечный бег?

– Когда я найду нож, беги. Они от радости забудут про тебя на время. Спасайся, – прошептал Макс между поцелуями.

– Прости… Я сама согласилась украсть твой амулет. Я думала, они оставят тебя в покое, если заберут его и Алчущий.

– Я понял. Я тебя ни в чем не виню.

– Я только хотела, чтобы ты вернулся домой, чтобы ты жил дальше… Зачем ты вообще приехал сюда?

– Я благодарен за это судьбе. Она дала мне шанс узнать тебя снова.

– Зачем мне жизнь без тебя? – Иванна теребила воротник его куртки.

– Потому что… Потому что у нас будет сын. Тебе нужно бежать, спасая вас обоих.

– Господи… – Иванна побледнела. – У нас с тобой никогда не было детей.

Она едва сдерживала слезы, но стоически терпела. Только все цеплялась за него, пыталась наглядеться на годы вперед, запомнить каждую черточку его лица.

– Я так же выглядел? В других жизнях? – спросил он, печально улыбаясь.

– Нет. – Она горько улыбнулась в ответ.

– Расскажи мне, какими мы были?

Иванна гладила его волосы, пальчиками перебирая пряди.

– Ты был офицером. А я – выпускница Смольного. Я так гордилась своим мужем. Честнее и смелее не было мужчины. Мы только-только поженились и свершилась революция. Мы ушли к белым. Ты бился бок о бок с Колчаком. Тебя ранили. Взяли в плен. А потом… – ее голос дрогнул. – Нет, давай я расскажу тебе о другом. Ты учился в Парижском университете, изучал химию. Я была дочкой одного буржуа. А ты такой огромный и сильный, как русский медведь. Ты очаровал меня с первой секунды. Ты был добр и умен. Я убежала с тобой, в твою Сибирь.

– Родная моя… – Макс не мог насмотреться на эти волосы, глаза, губы. Почему он узнал о ней в самый последний момент? Ну почему? Что, черт возьми, ему нужно было понять, чему научиться? За что им суждено проходить такие испытания?!

– Хватит! – крикнул Гена. – Уберите ее от него! Вы что, не видите, они договариваются о побеге! Он пытается нас обмануть!

Гена орал и толпа послушалась. Заколебалась, как море. Старейшина поспешил увести Иванну. Она сопротивлялась, не хотела выпускать Макса из объятий. Он шепнул ей одними губами: «Беги» и, отвернувшись, шагнул к дому. Ноги Иванны подкосились, она готова была упасть, но односельчане, являющиеся сейчас ее охранниками, подхватили ее подмышки и увели в сторону. Самоотверженно распихивая толпу, к ней подбежал Некрас, схватил за руку. Она была настолько без сил, что не оттолкнула его. Ему позволили остаться с нею. Макс видел это и даже вздохнул с облегчением. Этот физически неполноценный парень станет ей хорошей опорой – не бросит, будет защищать до последнего вздоха.