Роман Титов - Темный исток Страница 6

На всякий случай опустив ладонь на рукоятку бластера, я осторожно заглянул за злосчастный поворот и внимательно всмотрелся в густеющий там полумрак. Никакой ящерицы и близко не было, словно она правда в воздухе растворилась.

Несколько секунд простояв в недоумении, я попытался придумать, куда она могла подеваться. Времени добежать до следующего поворота у морды явно не было, а карабкаться по отвесным каменным стенам курсу и вовсе не умели. Идею о том, что наемник мог мне попросту привидеться я даже не рассматривал. Не потому что был убежденным материалистом, а оттого, что никогда прежде не испытывал необходимости не доверять собственным глазам. Курсу-головорез был здесь – это вне всяких сомнений, – высматривал меня, а теперь куда-то пропал. Вот только куда? Забежал в один из домов? Единственная дверь, выходящая на эту сторону улицы, казалась запертой наглухо. Не стал же он невидимкой в конце концов! Только с запозданием я понял, что именно этот вариант как раз и следовало рассмотреть.

Стоило ступить в переулок и ослабить бдительность, как будто из ниоткуда прилетел электрический удар. Пара тонких металлических разрядников впилась мне в грудь и так тряханула, что на несколько мгновений я позабыл, где верх, а где низ. За яркой вспышкой последовала острая спазматическая боль, после чего окружающий мир на глазах мгновенно свернулся в трубочку, и я, под собственный и довольно протяжный вопль, провалился в темноту…

Лишь спустя какое-то время, да и то благодаря непрекращающейся тряске и болезненным ударам головой о нечто твердое, мне удалось вернуться в сознание и постановить, что дела мои плохи.

Как я запоздало определил, чтобы обмануть меня, треклятый курсу воспользовался обыкновеннейшим генератором маскировки, сумевшим, с учетом пыльной бури, заставить мерзкую вонючую рептилью тушу сделаться практически невидимой. Оказывается, чешуйчатая тварь вовсе никуда не сбегала, лишь преспокойно ждала, когда я, привлеченный ее рожей, подойду достаточно близко, чтобы сполна схлопотать электрошокером. Едва я без чувств оказался на утоптанном песке, курсу схватил меня за лодыжки и потащил в одному ему известном направлении.

Находясь в положении помойного мешка, собирающего по пути все какие можно ухабы и рытвины, я попытался разговорить своего похитителя:

– Эй, ты, чертова ящерица! Отпусти меня, слышишь?! Отпусти, иначе пожалеешь!!! – Ну да, размениваться на особо оригинальные и цветистые выражения я был на тот момент не в силах.

Когда мои злобные окрики долетели до ушей рептилоида, тот лишь легонько тряхнул головой и постарался сделать так, чтобы я ребрами сосчитал россыпь подвернувшихся мелких камушков, но так ничего и не ответил.

Однако я вовсе не собирался сдаваться.

– Куда ты меня тащишь, идиот?! Кому говорят, отпусти сейчас же!

Вовремя вспомнив, что вооружен, я попытался дотянуться до бластера, но к ужасу обнаружил, что не могу пошевелить даже пальцем. Видимо, разряд оказался такой силы, что мои мышцы на время потеряли возможность сокращаться. Тогда-то я и запаниковал по-настоящему.

Наплевав на гордость, я открыл рот и заорал во всю мощь легких, надеясь, что мой вопль привлечет хоть чье-то внимание.

Внезапно движение вперед прекратилось, надо мной склонилась широченная морда наемника, приоткрылась усыпанная мелкими и похожими на иголки зубками пасть и несколько раз плотоядно клацнула перед самым носом. От страха я вытаращил глаза и мгновенно заткнулся.

Курсу прорычал:

– Еще раз заорешь, я тебе язык откушу. А будешь вести себя хорошо, может быть, останешься в живых. Усек?

Я торопливо кивнул, хотя и отметил про себя, что он не сказал «невредимым».

– Так-то лучше, – кивнул ящер, снова схватил меня за ноги и поволок дальше.

– Чего тебе от меня нужно? – немного придя в себя, попробовал выяснить я, но уже тише.

– Будто ты не знаешь, – шамкнул наемник в ответ. – Зря Динальт перешел нам дорогу. Мы хотим, чтобы ты передал ему небольшое послание.

Ничего нового, удивительного, а главное – неожиданного. Я, конечно, здорово сглупил, когда купился на этот банальнейший трюк с маскировкой. Стыдно признавать, но меня провели, точно ребенка. Однако это вовсе не означало, что не было ни одной возможности высвободиться. Тело понемногу начало отходить от паралича, и я уже предвкушал, как через считанные минуты смогу достать оружие и хорошенько прожарить наемнику его тучный зад. Только бы он не вспомнил про бластер!

– Что за послание? – спросил я, надеясь втянуть курсу в разговор. – И вообще, разве нельзя было сообщить мне без всех этих выкрутасов?

– Нельзя. В этом вся загвоздка.

Я не видел, но мне показалось, что ящер заулыбался. Эти хищные фебовские морды явно что-то задумали. И, судя по тому, насколько кровожадными считали их даже собственные сородичи, это будет нечто очень неприятное и крайне болезненное. Удивлюсь, если мне не придется возвращаться домой по частям, аккуратно упакованным в черные пластиковые пакеты.

Стиснув зубы, я попытался подавить вновь накативший приступ паники и насколько мог спокойно проговорил:

– Совсем ни к чему было так напрягаться. Мы могли все обсудить, как деловые люди, договориться и уладить вполне мирным путем.

– О, поверь, парень, тут нет никакого напряга, – сказал курсу. Притормозив на секунду, он оглянулся и кровожадно сверкнул желтыми глазами: – Сплошное удовольствие!

Мы миновали несколько коротеньких улочек, совершили парочку поворотов и, к моему еще большему удивлению, вынырнули прямиком к возведенному у скалистого уступа открытой воронкой доку номер тринадцать, в котором простаивала «Ртуть». Ее узкие изогнутые кпереди крылья и длинный тонкий нос цвета старинного серебра едва-заметно выглядывали из сумрака распахнутых ворот ангара. Ветер как ни в чем не бывало продолжал глумливо завывать.

Видимо, курсу намеренно избрал самую долгую, но притом наиболее безлюдную дорогу к докам, чтобы мне пришлось подольше биться головой о кочки и ухабы, а заодно, чтобы я не сразу сообразил, куда он меня тащит. Одно только во всем этом виделось странным: зачем было напрягаться и волочь силой туда, куда я и сам направлялся спокойно?

– Ну и стоило меня бить электрошокером? – по-прежнему находясь в далеко не самом выигрышном положении, осведомился я. – Мог бы просто подождать здесь и сказать все, что на уме созрело. – При этом я не стал добавлять, что по моему отнюдь нескромному мнению, сложные мысли едва ли сей чешуйчатый ум хоть когда-нибудь посещали.

Судя по выражению морды, курсу такой вариант даже не рассматривал. Ха!

– Зато посмотрел, как ты дергаешься! – с запоздалой мстительностью откликнулся он. – А заодно удостоверился, что ты будешь там, где быть должен.

– Какая глубокая мысль! – воскликнул я и даже сумел хлопнуть в ладоши, не без тайного удовлетворения отметив заново обретенную способность двигаться. Отказываясь и дальше валяться в пыли, я попытался подняться на ноги.

Корячиться пришлось долго, но после нескольких неуклюжих попыток у меня все-таки получилось встать. Более того, я даже успел немного порадоваться, прежде чем мощный удар толстой, точно фонарный столб, лапищи заставил меня задохнуться и заново рухнуть на землю.

– Я не разрешал тебе вставать, – проклокотал ящер, возвышаясь мрачной колонной. Казалось, чувствовать себя выше, доставляло ему небывалое удовольствие.

Все еще держась рукой за грудь, я перевернулся на бок, надеясь в таком положении пережить заново разгоревшуюся внутри боль.

– Тогда говори, какого черта тебе от меня нужно?! – взвыл я, мысленно проклиная весь род курсу и клан Феб в особенности.

– Видишь ли, Риши, все дело в том, что ему самому этого не сообщили, – сказал вдруг кто-то другой.

Сплюнув на песок, я чудом извернулся и увидел, как в широкое пятно света, расползшееся перед ангаром от нависшего фонаря, ступила еще одна невысокая, но такая же массивная фигура. Следом за ней появлялись еще несколько, и у каждой на морде был отпечатан желтый фебовский треугольник. Всего мне удалось насчитать пятерых. Я знал, что появившийся первым считался у них предводителем (кстати, он занимал этот пост не так уж и давно – как раз с той поры, как моя вилка вкупе с усилиями Мекета оборвали жизнь его предшественника).

– А что, ваша месть для него такая загадка? – не сумев изменить себе даже под угрозой смерти, съязвил я.

Предводитель, чья угловатая морда казалось была шире, чем у остальных, плотоядно облизнулся и сказал гортанным низким голосом, совсем не вяжущимся с его компактным ростом:

– Нет – проверка на годность.

Я удивился, но виду не подал.

– И как? Он ее прошел?

– А это мы скоро выясним. – Предводитель вытащил из-за пояса длиннющий с крупными зазубринами охотничий тесак, от одного вида которого меня начало трясти. – Вот скажи, почему твой братец не послушался доброго совета и все-таки потащился за нами в систему Бештат? Чего ему на жопе ровно не сиделось?