Павел Марушкин - Дело серых зомби Страница 69

– Проснитесь! Ипселл, проснитесь же!

– Ипселл, проснитесь! – я потряс протезиста за плечо. Он негромко вскрикнул и очнулся. В глазах мастера плескался ужас, но причиной тому было не мое появление – похоже, он только что видел кошмар. Мало-помалу взгляд его приобрел осмысленное выражение.

– Кто вы? Как здесь оказались?!

– Тс-с! Прошу вас, тише! Я друг…

– Что значит – друг? – он отстранился и сел на кровати, взирая на меня с недоверием.

– Позвольте представиться: Эдуар Монтескрипт, частный детектив, – я приложил два пальца к полям несуществующей шляпы. – Работаю на «Спящие лилии»…

Похоже, я ляпнул что-то не то. В его глазах вновь появился страх.

– Убирайтесь вон!

Вот так сюрприз!

– Послушайте…

– Убирайтесь! Уматывайте немедленно или я позову… Кого-нибудь! Эй! Охрана! Охрана!

Проклятье! Я метнулся к койке, сгреб его в охапку и зажал рот.

– Замолчите! Вы меня погубите, идиот!

Он попытался вырваться. Напрасный труд – я был много сильнее этого тщедушного фрога.

– Да выслушайте меня, прошу! Вы ведь хотите бежать отсюда?!

Ипселл вдруг обмяк. Я убрал руки: еще не хватало придушить его.

– Мне некуда бежать, – сказал он немного погодя. – Некуда, понимаете?!

– Нет, – я взял стул, подвинул его к койке и уселся задом наперед, скрестив на спинке руки и уперев в них подбородок. – Расскажите.

Ипселл лишь отмахнулся. Что-то в нем вызывало неподдельное сочувствие: я действительно ничего не понимал, но видел перед собой отчаявшегося, потерявшего надежду фрога.

– Давайте сделаем так: я поведаю вам свою историю, а вы мне – свою.

Не услышав возражений, я принялся рассказывать. Ровный голос, как правило, успокаивает – я надеялся, что этот эффект сработает. Так и получилось. Он слушал, не перебивая, лишь когда я упомянул Кваки, Ипселл слегка оживился.

– Мальчишка?

– Скорее подросток.

– Я его как-то видел. Вот уж не думал… – пробормотал он себе под нос. – А впрочем… Ладно, продолжайте.

Я рассказал о наших злоключениях и о том, каким образом мы очутились на борту.

… – А теперь объясните мне, что значит «некуда бежать»? У вас есть дом, наверняка есть средства, есть, в конце концов, отличный работодатель, «Спящие лилии» – раз уж вы так боитесь преследования, они наверняка вам помогут, спрячут…

– Спрячут… А кто спрячет меня от них?

– То есть? – я нахмурился. – Вы хотите сказать…

Ипселла вдруг прорвало. Должно быть, он слишком долго носил это в себе, не имея возможности поделиться – и теперь спешил высказать все разом. Да, он боится. Боится круглые сутки, даже во сне – ибо слишком хорошо знает, что принесли в этот мир его изобретения. Он протезист, протезист особого толка. Он обслуживает мертвецов. Видел ли я когда-нибудь зомби? Ах, видел, конечно же, и наверняка заметил, как плавны и неторопливы их движения… Самое уязвимое место – это суставы. Двигаться после зомбификации вообще очень трудно, помимо чисто психологических проблем, следует соблюдать крайнюю осторожность, словно твое тело сделано из хрупкого стекла… Его род в течение многих поколений традиционно занимался обслуживанием живых мертвецов – очень почетная и очень редкая профессия, – но он достиг вершин мастерства. То, на что у его деда и отца уходили сутки напряженной работы, он может сделать за час – и результат будет во много раз лучше…

– Если бы я на том и остановился, то не очутился бы здесь, но мне было мало этого всегда, всю жизнь – мало… Должно быть, это гордыня, – Ипселл сокрушенно вздохнул. – У христиан она считается одним из самых страшных грехов. Я, конечно же, приверженец Старой веры, да и как можно иначе, при моей-то работе – но иногда мне кажется, что эти безумные католики в чем-то правы… Когда ремесленник перерастает свое ремесло, оно трансформируется в нечто иное: это уже искусство, не подлежащее привычной системе оценок… В какой-то момент я осознал, что могу дать зомби тела, не только не уступающие телам живых, но и превосходящие их! Я не думал о последствиях, меня вообще не волновала нравственная сторона вопроса. Я взялся осуществить этот безумный замысел: денег у меня хватало, времени – тоже… Инструменты и материалы – ха! Я лучший из лучших в своем ремесле, и поверьте, это не хвастовство. Мне достались по наследству самые хитроумные устройства, а многое я изобрел сам.

Работа продвигалась медленно. В конце концов, я плоть от плоти многих поколений, воспитанных в русле традиции, а эта идея часто требовала шагнуть за привычные рамки. Не хочу углубляться в подробности, да вы все равно не поймете большую часть. Некрохимия, физиология трупа, мортмеханика – слишком уж специфичные области… Если говорить очень примитивно, в новом теле больше от механизма, чем от плоти, пускай даже мертвой. Соответственно, многое из прежних навыков оказалось ненужным, а многое из необходимого я просто не знал…

– Но вы в конце концов справились с этим, не так ли?

– Да… Но я слишком глубоко проник в тайны колдунов. Видите ли, основная проблема была в том, чтобы заставить улучшенное тело двигаться, соединить костную материю с фибрами души… – он поморщился. – Это очень грубое объяснение, даже неправильное в чем-то, но… Проводя обряд зомбификации, колдун возвращает душу, приковывает ее к мертвой плоти. Это вместилище для нее, как старый, привычный дом, где она прожила всю свою жизнь. А то тело, что воссоздано мной, – там слишком много чужеродного…

– Кажется, я понимаю. Эти прекрасные новые конечности – они просто не слушаются, так?

– Да, верно… Мне пришлось до тонкостей изучить обряд, дабы понять, что и как работает – а вы наверняка знаете, насколько колдуны не любят делиться своими тайнами…

– О, да. Но вы все-таки вытащили из них секрет?

– Только потому, что мое положение и статус уникальны. И мне в конце концов удалось решить эту задачу… Сложнейшую, скажу без ложной скромности! Теперь, лишь слегка изменив кое-что в процессе зомбификации, можно увязать душу с новым, усовершенствованным телом… Я рассказал обо всем своим работодателям. Мне казалось, я вправе делать то, что считаю нужным! Кроме того, я полагал, в «Спящих лилиях» будут в восторге от моего открытия… Как же я ошибался!

– Вы можете дать усовершенствованное тело только… Э-э… Новопреставленному? – уточнил я. – То есть прочим зомби такое счастье не светит?

– Вы ухватили самую суть, – поник Ипселл. – Должно быть, вы хороший знаток фрогской натуры…

– Скорее человеческой, – я усмехнулся. – Впрочем, наши расы не столь уж отличаются в главном, как ни странно… Дайте я догадаюсь. Зомби усмотрели угрозу в вашем открытии?