Венец. Эпизод третий (СИ) - Останин Виталий Сергеевич Страница 7

Так на доске екатеринодарской Секции появляются восемь фотографий. Три подтвержденных жертвы запретной магии, и пять — предположительных.

— Почему именно запретной? — уточнила здесь Кэйтлин.

— Ну, если мы считаем, что девушки не сами решили свести счеты с жизнью… — начал я, опередив открывшего рот Годроха.

— Магия контроля и принуждения? Убийца орк? — тут же сориентировалась девушка. Про видовые особенности магии она уже знала.

— Не обязательно, — Шар’Амалайя в очередной раз остановила фонтанирующую вопросами Кэйтлин. — Но вывод напрашивается, согласна.

— Есть и артефакты, с помощью которых можно заставить человека сделать то, чего он не хочет, — сообщил гном. — Но они тоже под запретом.

— А еще — проклятья, — тихо, так чтобы услышать его мог только я, сообщил Василич. Он еще стеснялся высказываться в компании нелюдей, хотя как сотрудник Секции мог, и даже должен был это делать.

Забрать с собой домового мне предложил Лхудхар. Сам орк не очень ладил с метаморфами, а после моего ухода Василича надо было закреплять за каким-то другим следователем УБОМПа, чего никто из них не хотел. Вот и вышло, что остался мой бывший порученец не у дел, хоть увольняй его. А ведь для домового без «прописки» это смерти подобно. Да и сотрудник полезный. Так что я согласился. Согласовал этот вопрос с эльфкой, нашел подходящий валенок, в котором и принес домового в новое помещение.

На замечание Василича я ответил поощрительным кивком, мол, молодец, верное замечание. А вот представители Старших рас, как по команде, либо скривились, либо презрительно хмыкнули. С их точки зрения, версия, озвученная домовым, не имела права на жизнь. Потому что… ну какая магия у Младших? Заговоры-наговоры? И с их помощью убиты восемь девушек? Да ладно!

Мне тоже не казалось, что использовалось проклятье, но предположение нельзя было исключать, не проверив. В отличие от эльфов, гномов и орков, я прекрасно знал, каких дел можно наворотить с помощью способностей Младших рас.

Был у меня один случай в практике, когда один мстительный, да еще и бездомный метаморф целую семью чуть со света не сжил. Мы довольно быстро сумели разобраться, никто не успел умереть, так, легким испугом отделались да неврозами. А могли и руки на себя наложить, пройди побольше времени.

А было все просто. Семья с ребенком заселилась в квартиру. Прежний хозяин умер (естественные причины), а домовой, который с ним договор заключал, остался. Что примечательно, про него никто и не вспомнил в ЖЭКе, так как человек и метаморф не оформляли официального соглашения, чтобы не платить налоги. Но «прописку» провели по всем правилам, так что формально перевертыш в своем праве был.

Новые жильцы сперва его обидели, уже не помню, как. А потом решили выселить, но тоже сэкономив. Пригласили для этого не официального представителя ЖЭКа, а какую-то родственницу из деревни. Та своими отпугивающими травами ситуацию еще больше обострила, и домовой начал жильцам мстить.

Делал он это грамотно и тонко: здесь труба протечет, тут шуруп, который полку держит, расшатается. По ночам концерты устраивал, а под конец и вовсе границы приличий потерял — стал видения спящим посылать, делая невыспавшихся людей нервными и раздражительными. А те, вместо того, чтобы выселить незаконного жильца, продолжали войну «народными» средствами. Например, выставляли прокисшее молоко в блюдце, а в хлеб — осколки стекла заталкивали. Идиоты, в общем.

Когда к делу подключился УБОМП, лихорадило уже весь подъезд. Морф слетел с катушек, пришлось, не без помощи других домовых, в окрестных домах обитавших, его развоплощать. Жалко бедолагу было, но тогда я урок усвоил — Младших нельзя недооценивать.

Только вот, учитывая обстоятельства нашего дела, я не мог придумать мотива, по которому перевертыш стал бы девушек до самоубийств доводить.С другой стороны, до недавнего времени я и вооруженных винтовками домовых не встречал, а тут довелось. Правда, там не метаморф был в чистом виде, а продукт магогенетики, как и Кэйтлин. И если мы имеем дело с детищем Вивисекторов, подобным тому, которого ИСБ забрало…

Кажется, последние слова я произнес вслух, потому что услышал слова гнома:

— Вряд ли, Антон. Это не проклятье, а заклинание контроля или артефакт. У проклятий совсем другой фон. Это я тебе как эксперт говорю.

Я кивнул с благодарностью. Хорошо бы, чтобы наше новое дело не было связано с организацией Вивисекторов, а то в последний раз все большим количеством смертей закончилось.

— Пока работаем по версии заклинания контроля, — подытожила Шар’Амалайя. — Годрох, это больше твой профиль. Какие предположения, что это может быть?

Орк некоторое время молчал, прикрыв глаза. Не игнорировал вопрос, просто размышлял, как точнее на него ответить. Это племя уделяет очень большое внимание точности формулировок.

— Если заклинание применял орк, то с высокой степенью вероятности это Аяхо, иначе называемое «Подавлением воли». Формально его изучение не запрещено, а применение обширно, в том числе и в лекарских практиках, — Годрох открыл глаза и посмотрел на меня, а потом на Кэйтлин. После чего, специально для нас, пояснил. — Как аналог анестезии. Пациент не чувствует боли, но может точно выполнять все команды целителя.

— Но применение Аяхо для того, чтобы заставить кого-то совершить самоубийство, это как паспорт на месте преступления оставить, — дополнил коллегу Ноб. — Оно связывает целителя и пациента, мы так и не смогли преодолеть данное условие при помещении заклинания в артефакт.

— К тому же оно требует физического контакта мага и объекта, — в свою очередь уточнила эльфка.

— А это опасно для убийцы, — подытожил я. — Все равно что за руку человека к краю балкона подвести и столкнуть. Кто-нибудь, да заметит. А в случае с выходом на автостраду… Нет, это не Аяхо. Кстати, а что если… Годро, а из девушек могли сделать «поднятых»?

Орки придумали заклинание, создающее «живых мертвецов» во время Первой войны Старших рас. Послушные, пусть и не очень умные и подвижные марионетки были живым щитом, принимавшим на себя магические атаки эльфов, давая тем самым время на подготовку ответного удара. Но главное, они были абсолютно послушны своему хозяину!

Орк опять прикрыл глаза и погрузился в изучение материалов дела.

— Нет, — с уверенностью сказал он через некоторое время. — В этом случае в телах жертв произошли бы необратимые изменения, которые бы нашли отражение в отчете судмедэксперта. Девушки не были «поднятыми». Но раз уж ты припомнил одно наше заклинание времен Первой войны, то и мне на память кое-что пришло.

— Так не держи в себе, поделись! — поощрил я его.

— Офицерский венец, — сказал он. И выразительно посмотрел сперва на Ноба, а затем на Шар’Амалайю.

— Твою мать! — тут же отреагировал гном.

— Это плохо, — поддержала его эльфка.

Я тоже вопросительно оглядел нелюдей.

— А для несведущих будут пояснения?

Годрох открыл было рот, но Шар’Амалайя его опередила.

— Артефакт из тех времен, когда Старшие расы еще не разругались друг с другом и врагами числили только людей. Созданный на сплаве трех видов магии, абсолютно универсальный, требующий так мало энергии, что пользоваться им мог бы даже не маг. Как следует из названия, носили его офицеры. Командиры полков, солдатами в которых были люди. Все, как один, готовые умереть, но выполнить приказ офицера с венцом.

— И это плохо, да? — ничего не поняв уточнила Кэйтлин.

— Очень, — сказал я ей. В отличие от нее, я сразу уловил главное. — Это неприлично расширяет круг подозреваемых.

Глава 3

Прямой в голову я пропустил. Удар был неряшливым, вялым, нанесенным словно бы для галочки. Отбить подобный было несложно даже такому, с позволения сказать, бойцу. Но я все равно его пропустил. Наверное, потому, что так до начала драки и не смог поверить, что меня действительно собираются бить.

Просто… Приморский город белых стен и красных крыш, ласковый осенний вечер, улыбчивые люди и кричащие чайки, я такой нарядный с девушкой под руку прогуливаюсь — все это никак не согласовывалось с троицей разбитных молодых людей, которая поджидала нас на безлюдной улочке, куда мы невесть зачем свернули.