Парадокс Всемогущего - Шармель АРГО Страница 7

— Я тоже не собирался быть спасителем! — его свистящий шепот, проникал сквозь кожу, заставляя волосы вздыбиться от страха — Я потерял всех родных, оплакивая их и собираясь последовать за ними, но Бог выбрал меня, чтобы спасти оставшихся — он замолк и отодвинулся в сторону, словно догадываясь, что его слова имеют дьявольский смысл.

Громов решил, что ему лучше не провоцировать незнакомца на безумные действия и встретив его колючий взгляд, улыбнулся в ответ уголками губ.

— Я знал, что все так и будет. — старик выглядел немного обиженным, но его глаза лучились от совершенного, словно давно ожидаемого разговора по душам и он был рад, что это наконец произошло.

— Давно вы на пенсии? — невпопад спросил Андрей.

— Давно. — согласно кивнул старик — Когда со мной вот также заговорил старец, я был моложе вас. — он махнул рукой в сторону кладбища — А потом пришла Черная смерть!

Громов понял, что бессмысленно оставаться рядом с безумным незнакомцем и резко встал, направившись в сторону.

— Не каждому дано прикоснуться к Божьему — выкрикнул ему вдогонку старик — Не каждому он дает то, о чем другие могут только мечтать! Сберегите то, что Он даст вам! — его голос смолк, а когда через секунду Громов обернулся, то на скамейке никого не было, растаяв словно видение на ярком солнце.

10

Командировка на остров Штарра не задалась с самого начала. Уже потом, возвращаясь мыслями и анализируя все, что происходило с ним на далеком острове, Андрей понял, как сильно противилось этому его предопределенное будущее, всеми мыслимыми способами стараясь вернуть его к той тропе, с которой он пытался уйти вопреки судьбе.

Во время погрузки из за недогляда портовых грузчиков, обрушилась одна из удерживающих установку платформ, покорежив уникальное оборудование. Пока помощники Громова переругивались с персоналом, обеспечивающим погрузку, сам Андрей лихорадочно подсчитывал понесенный ущерб и возможности подмены одной конструкции бурильной установки на другую. Смирившись с невосполнимыми потерями, он в конце концов подписал все бумаги, сумев внести на последней странице договора пункт о ненадлежащем обслуживании и с надеждой на лучшее отплыл из порта в сторону северных территорий.

Морская транспортировка ничем примечательным не запомнилась, не считая сорвавшегося крепления направляющей мачты глубиномера, на замену которой не было ни времени, ни сил и Громову оставалось лишь снова вносить изменения в штатную схему, стараясь минимизировать причиненный ущерб.

По прибытию на остров Штарра его неприветливо встретил заместитель руководителя изыскательной станции Корнеев. Худой, вертлявый мужичонка, замотанный в невообразимо безвкусный шарф, с бегающими глазами и невыразительной речью, сразу не понравился Андрею. Уже по пути в управление, он бесцеремонно заявил об ошибочном выборе Космодамианского относительно планов Громова, абсолютной бесперспективности и невостребованности технологии глубокого бурения в противовес применяемым напорным поверхностным извлечениям рудоносных пластов. Пытавшийся поначалу доказывать свою правоту со всеми накопленными изысканиями в лабораторных условиях, Андрей через какое то время просто замолк, не пытаясь переубедить и что либо донести до вошедшего в раж Корнеева. Добравшись до управления, Громов уже настолько устал от визгливого встречающего, что только знакомство с самим начальником управления Баяновым давало ему надежду на благоприятный исход из сомнительной командировки.

Грузный хозяин помпезного кабинета Баянов признавал верным только одно мнение — свое. Безмолвно выслушав получасовой доклад Громова о перспективах глубокого бурения, он коротко переглянулся с молчаливым теперь Корнеевым и предложил неосвоенный участок, на соседнем полигоне. Малозаметная ухмылка Корнеева, которую он не смог удержать при этом, на тот момент никак не насторожила Андрея, пытавшегося доказать жизнеспособность своей идеи и только спустя какое то время, он понял в чем был подвох.

Уже приступив к работе и настроив бурильную установку, Громов понял, что совсем недалеко от поверхности земли его участка, пролегала природная аномалия в виде сплошной гранитной плиты, без конца и без края и пробить в ней хоть какую нибудь брешь было делом практически невозможным. Под насмешливыми взглядами участников других проектов, Андрей дневал и ночевал вблизи своей установки, но силу природы обмануть было нельзя. Через две недели после начала бурения вышел из строя последний цельнофрезерованый нанобур, залипнув в направляющей штанге, а пользоваться в таких случаях обычными было дело невиданной расточительности. Догадываясь, что место предложенное ему с самого начала было непригодным для бурения, Громов попытался было выпросить другой участок, но Баянов быстро превратился в неуступчивого начальника, на все просьбы отвечая отрицательно. Их связь с заместителем Корнеевым, вылившаяся в сплетении экономических интересов в ущерб развитию новых технологий, слишком поздно дошла до наивного в этих вопросах Андрея, но было уже поздно. Закончилось все скандалом. Обвинив руководство в корыстных интересах, Громов получил такой отлуп от пунцового в своей ненависти к нему Баянова, что не смог ничего возразить по сути. Более того, ополчившийся на него Баянов отправил на большую землю гневное письмо, в котором обвинил Громова во всех смертных грехах, но самое главное в неоправданно высоких издержках, тяжелым бременем легших на плечи компании. Это был приговор. Через несколько дней пришел факс за подписью самого Космодамианского, в котором миссия Громова была признана неудачной, а проект заморожен. Раздавленному Громову было настоятельно рекомендовано возвращаться обратно.

11

По возвращению в столицу, Громову дозвонился референт Комодамианского, чтобы согласовать встречу с патроном. Тоном, не терпящим возражений, он предложил встречу на следующий день. Громов, раздавленный сложившейся ситуацией, согласился, в глубине души надеясь донести до Космодамианского и совета директоров, пользу своего детища.

Наутро следующего дня, немногословный водитель служебной машины, присланный референтом, ждал Громова у подъезда дома. Через полчаса метаний по крайней левой полосе, лимузин подрулил к подъезду высотки КСОР групп.

— Андрей Иванович, день добрый — на губах референта гуляла полуусмешка. Громов заметил что, референт смотрел на него с надменным видом, чего не было в прошлый раз.

— Здравствуйте. — сухо ответил ему Громов, осматриваясь в поисках охранника, но того не было.

— Космодамианский ждет вас в своем кабинете — лицо референта уже не выражало никаких эмоций.

— Спасибо, я готов — Громов прижал к себе портфель с ненужными теперь документами и пошел за референтом в сторону лифта.

В лифте Громов пытался сконцентрироваться, задавая самому себе вопрос, почему его технология глубинного бурения оказалась невостребованной, но не мог найти никакого ответа. От осознания этого на него накатывала тоска, переходящая в безысходность, от чего казалось, что лифт несется не вверх, а куда то в подземелье.

— Мы на месте — референт уже вышел из