Люди ночи - Джон Майло Форд Страница 7

– Время. – Хансард, избегая смотреть в голубые глаза Рафаэля, указал на карту. – Мы знаем, что майор увиделся со связным вовремя – учитывая обстоятельства, встреча не состоялась бы, не будь он в назначенной точке в указанный час. И нам известно расстояние, которое ему предстояло проделать. Нет ни одного места, где он мог бы остановиться, даже чтобы… даже на несколько минут. Он должен был ехать все время с конца встречи до момента падения в реку. И чтобы провести столько времени за рулем, он должен был исколесить почти все окрестные дороги.

– Допустим, он все же сделал остановку. Например, спрятался в сарае, чтобы дождаться наступления своих.

Хансард помотал головой:

– Бензобак джипа был почти пуст. У нас есть данные последней заправки в гараже. Они подтверждают время езды.

– А когда произошла авария?

– Часы майора остановились при попадании осколка минометного снаряда. Точно в двадцать три двадцать три.

– Как удачно для нашего анализа, – сказал Рафаэль. – А нервозность майора Монтроза? Как я понимаю, он не первый раз выполнял задания во вражеском тылу.

Хансард кивнул:

– Но такое – впервые.

Он открыл другую папку. В ней лежали компьютерно улучшенные светокопии разбухших от воды документов из майорского портфеля. Хансард помолчал, затем спросил:

– Вы их прочли?

– Да, – ответил Рафаэль. – Что вы о них думаете?

– Если они подлинные…

– Доктор Хансард.

– Извините. Да, я думаю, они подлинные. Верность времени безупречная. Физическое состояние – длительность пребывания под водой, состав бумаги и так далее – в точности соответствует сорок пятому году. Передайте Стрингеру, что его работа, как всегда, выше всяких похвал.

– Стрингеру приятно будет это услышать.

Стрингер возглавлял научный отдел Белой группы.

– Да, но я имел в виду, если это правда…

– Да?

– Документы могут быть аутентичными, но содержать ложную информацию, – сказал Хансард. – Они могут быть немецкой черной пропагандой с целью дискредитировать упомянутых в них лиц.

– Вы верите в такую версию? – Рафаэль говорил холодно, отстраненно – голос радиопослания с далекой звезды.

– Увы, нет. – Хансард бросил папку на стол, снял и протер очки. – Согласно досье, семь высокопоставленных офицеров объединенной западной разведки на самом деле действовали как независимые шпионы и получали деньги за то, чтобы скрывать информацию от западного командования. Они работали и на немцев, и на Советы. В частности, один из семерых знал, что некоторые члены немецкого верховного командования состоят в «Красной капелле», советской шпионской организации в Германии, однако не сообщил об этом своей разведывательной службе… Если верить докладной записке Стрингера, по крайней мере три члена «Красной капеллы» оказались в послевоенной разведке Западной Германии, и один помог Советам внедрить своего человека в высший эшелон западногерманской контрразведки. Вы помните скандал, связанный с его разоблачением…

– Помню.

– Если остальные семеро имели такое же влияние, будут еще скандалы. Вернее, шестеро.

– Седьмым, разумеется, был майор Монтроз.

– И это объясняет его нервозность.

– Да уж… Мне любопытно, доктор Хансард, на чем основаны ваши выводы касательно жены Монтроза?

– В кармане у него были письма. – Хансард помолчал. – Она не… вернее, нет оснований полагать, что она подозревала о его двойной жизни. Естественно, в письмах ничего нет, майор знал, что они попадут к цензору, и все же… Я провел сторонние исследования. Сесили Монтроз точно не участвовала в шпионаже.

– Насколько мне известно, доктор Хансард, миссис Монтроз нет в живых.

– Она умерла в тысяча девятьсот шестьдесят девятом.

– Да.

Хансард не понял, было это согласие, одобрение или…

Рафаэль сказал:

– Спасибо вам за анализ, доктор Хансард. Вы получите гонорар плюс обычный бонус.

– Рафаэль…

– Да, доктор Хансард.

– Аллан Беренсон состоит в Белой группе?

– Доктор Беренсон из университета Колумбия?

– Вы знаете, о ком я.

– Я просто уточняю, доктор Хансард. Эти документы указывают на причастность доктора Беренсона?

– Я… не знаю.

– Единственный правильный ответ в таких обстоятельствах, доктор Хансард. Материалы требуют долгого дополнительного анализа. Однако, отвечая на ваш вопрос, нет. Доктор Аллан Беренсон никогда не был связан с Белой группой.

Хансард заставил себя взглянуть на Рафаэля. Мог бы и не заставлять: лицо директора Белой группы было абсолютно непроницаемо.

– Спасибо, Рафаэль.

– Разумеется, доктор Хансард, назначение Белой группы – консультировать. И, если не ошибаюсь, доктора Беренсона одно время рассматривали как кандидата на пост советника президента по национальной безопасности.

– Он говорил, что… да.

– У вас есть еще вопросы, доктор Хансард?

– Нет, Рафаэль.

– В таком случае я пожелаю вам доброго дня.

– Всего хорошего, Рафаэль.

Рафаэль встал и вышел из комнаты. Хансард проводил его взглядом, невольно засмотревшись на стремительную плавность его движений. Дверь за Рафаэлем закрылась. Хансард поежился, глянул на бумаги и внезапно поймал себя на том, что до боли стиснул зубы. Он собрал бумаги и вышел в прохладный тихий коридор, а оттуда в дымку и влажную духоту августовского Вашингтона, пытаясь решить, о чем подумать в первую очередь.

Кабинет Рафаэля был отделан белым травертином, под ногами лежал синий ковер того же оттенка, что эмалированная решетка потолка. На белых шнурах висели синевато-зеленые папоротники в белых керамических кашпо. Папоротники мягко колыхались в бесшумном токе воздуха из потолочной решетки. По стенам висели карты, часы, показывающие время в разных городах мира, и десяток видеомониторов. Ближайший монитор показывал улицу перед штаб-квартирой Белой группы; Рафаэль наблюдал, как Хансард выходит из здания. Тот мгновение стоял на тротуаре, очевидно, высматривая такси, потом зашагал к ближайшей станции метро.

Рафаэль нажал кнопку на панели, встроенной в его стол из стекла и стали.

– Стрингер.

– Да, Рафаэль?

– Доктор Хансард обычно идет отсюда в Смитсоновский институт, верно?

– Да.

– Проверьте по камерам метро, пожалуйста. Затем приходите сюда с досье по находке тела Монтроза.

– Да, Рафаэль.

Рафаэль выключил все мониторы, сел в кресло, сложил пальцы домиком и до возвращения Стрингера ни разу не шевельнулся.

Стрингер был тучен и брыласт, с короткими черными волосами и маленькими усиками. Он носил дешевые белые рубашки, узкие галстуки тусклых цветов и брюки с подтяжками. На работе его наряд дополняли очки в квадратной черной полуоправе; Стрингер действительно страдал дальнозоркостью и не мог обходиться без очков, но на его толстом лице они выглядели комически. Некоторые утверждали, что Стрингер похож на Оливера Харди[18], и в силу подсознательной магии, которая в Вашингтоне часто подменяет логику, считали его очки шуткой. Они ошибались. Стрингер был лишен чувства юмора.

Рафаэль поднес тонкую руку к острому подбородку и сказал:

– Документы нашлись очень удачно. Не слишком ли? Почему в реке работали водолазы?

Стрингер ответил:

– Искали местную девушку. Она угрожала броситься с моста, если родители не разрешат ей выйти