Дмитрий Колодан - Время Бармаглота Страница 7

Джек всегда чувствовал себя неловко, встречая лунных жителей. Он не знал никого, кто выглядел бы более жалко. Каждый селенит был отмечен увечьем: безумный парад выбитых глаз, вывернутых конечностей, расколотых голов, скрепленных скобами… Падение с неба не проходит бесследно.

Одевались они абы как, будто не видели смысла в одежде. Для селенита ничего не стоило надеть рубашку задом наперед, шляпу наизнанку и всего один ботинок не на ту ногу. Считается, что так у лунных жителей проявляется тоска по утерянной родине. Каждую ночь они видят ее, катящуюся по небу, и ничего не могут поделать. Но Джек подозревал, истинная причина в том, что никто не объяснил им, как одеваться правильно. Все потому что, стоит пообщаться с селенитом пару минут, тебя охватывает волна такой меланхолии, что хоть в петлю лезь. Прецеденты имели место.

Селениты, всхлипывая, смотрели на Джека. Ни с того ни сего вспомнился дом — не на дереве, а настоящий. Тяжелая люстра, купленная на распродаже, занавески в шотландскую клетку, Джил, стоящая у окна… Джек прибавил шагу.

Он шел по лабиринту из бетонных заборов и проржавевших ангаров. От сильного сырного духа слезились глаза. Страшно подумать, что творилось на Луне. К счастью, вскоре Джек вышел на заросший сорняками пустырь и смог вдохнуть свободно. Ветер донес мелодичный перезвон.

Дом стоял посреди пустыря — двухэтажный особняк в колониальном стиле. Здание заваливалось набок, как корабль с пробоиной в борту. Крыльцо покосилось, в черепичной крыше зияли огромные дыры. Но все терялось на фоне сада.

Перед особняком росло десятка два корявых яблонь и вишен. Когда-то давно деревья сразила неведомая болезнь. Они усохли, стволы покрыл белесый налет, но хозяин особняка не стал их вырубать. На ветвях вместо плодов и листьев он развесил бубенцы, колокольчики, гонги всех размеров и видов. Ветви ломались, не выдерживая веса, и болтались на сухих ошметках коры. Но при малейшем ветерке колокольчики начинали перезванивать, пока не поднимался такой шум, что в округе разлетались все птицы.

На растрескавшейся двери белела табличка:

Дверной звонок заменяла бронзовая корабельная рында.

Джек замешкался. Пятница не приемный день, а полковник, по слухам, отличается крутым нравом. Но не ждать же следующей недели? Джек ударил в колокол, и тот разразился гулким «бом!». Ему ответили все колокольчики и гонги в саду. Из-за двери донесся бой башенных часов.

За перезвоном Джек не расслышал шагов, но дверь распахнулась, и на пороге возник длиннобородый старец в дырявой тельняшке и полосатом колпаке.

— Ты один? — спросил он безо всяких приветствий. Не дожидаясь ответа, за рукав втянул Джека в дом. Дверь захлопнулась. — За тобой не следили?! — проорал старец. — Ты проверил?!

— Следили? А кто-то д-должен?

Отпустив рукав Джека, полковник Ван Белл метнулся к окну и выглянул на улицу. Спустя мгновение он снова стоял перед Джеком.

— Эй! А ты откуда взялся? — спросил он. Джек не нашелся что ответить.

Лицо Ван Белла помрачнело. Вцепившись в колпак двумя руками, он натянул его на уши.

— Ты с ними заодно? — спросил он.

Джек замотал головой. Шаркая, полковник прошел к креслу-качалке посреди комнаты и рухнул в него. Старое дерево заскрипело. Ван Белл закрыл глаза и захрапел.

Джек остался один, посреди комнаты, заваленной ломанной мебелью и корабельным инвентарем. Повсюду виднелись компасы без стрелок, астролябии, чучела диковинных рыб, фрагменты снастей и, куда ни кинь взгляд, — грязные чашки.

Джек подошел к Ван Беллу и тронул его за плечо. Глаза полковника распахнулись. Он вскрикнул чайкой и замахал руками.

— Лучшие из лучших, — забормотал он. — Команда, о которой можно только мечтать! Где они?

Он уставился на Джека.

— Я тебя знаю? — строго спросил он. — Кого-то ты мне напоминаешь…

— Я Джек, — Джек понятия не имел, скажет ли это полковнику что-нибудь.

— Ты с ними заодно?

Беседа зашла в тупик.

— П-полковник, — сказал Джек. — Вы знаете дорогу в Г-город Устриц?

Ван Белл вскочил с кресла.

— Ты разбудил меня, — обиженно заявил он. — А я танцевал с медведем! Уже четверг?

— Нет, ч-четверг был…

— Приходи в четверг, — отрезал Ван Белл. — Я принимаю посетителей по четвергам.

Он принялся хлопать себя по карманам, пока не нашел плоскую фляжку. Сделав пару глотков, полковник вытер губы рукавом.

— Мой тебе совет, — сказал он. — Держись от них подальше, проживешь дольше.

— П-постараюсь, — пообещал Джек. — Вы знаете д-дорогу в Город Устриц?

— Они такие, — продолжал Ван Белл. — Появляются, когда их не ждешь, небо темнеет, а потом…

Полковник прошаркал к куче хлама в углу и зарылся в нее с головой.

— П-полковник! — напомнил о себе Джек.

— О! Опять ты. Я тебя помню… Уже четверг?

Джек вдохнул.

— Вы знаете д-дорогу в Город Устриц?! — проорал он.

Ван Белл потер ухо.

— Зачем так… Разумеется, я знаю дорогу куда угодно.

— Вы можете туда п-проводить?

— Так тебе в Город Устриц? С этого и надо было начинать!

Лицо Ван Белла стало неожиданно серьезным. Он принялся загибать пальцы и наконец подвел итог:

— Двадцать фунтов, ни пенни меньше. И нам нужен корабль.

13. Откуда взялись моржи

Говорят, моржей делает Плотник. Об этом даже в газетах писали. Для того он и похищает людей — вырезает органы, мышцы и кости и наполняет пустую оболочку шестеренками, гонит по латунным венам машинное масло, запускает сложные аналитические машины.

Только Плотник похищает девушек, а девушек-моржей не бывает… На самом деле никто не знает, откуда появились моржи. Кто штампует те шестеренки, которые жужжат внутри каждой механо-органической твари?

Но без Бармаглота здесь точно не обошлось.

14. Сборы

К выходу из дома полковник Ван Белл готовился основательно. Словно они собирались в кругосветное путешествие, а не в соседний квартал. Ван Белл метался от одной кучи инвентаря к другой, копался в них и тащил находки в центр комнаты. Джек не представлял, как эти вещи могут им помочь. Какой смысл в дюжине ржавых гарпунов, десятке мятых кастрюль или облезлой медвежьей шкуре? Последней каплей стало чучело бобра — полковник водрузил его на вершину горы бесполезных вещей.

— П-полковник! — крикнул Джек.

Ван Белл подпрыгнул. Он как раз тащил большую картонную коробку — дно провалилось, на пол посыпались кофейные чашки. Те, что не разбились при падении, погибли под башмаками Ван Белла.