Переворот.ru - Олег Георгиевич Маркеев Страница 72

— Не очень. Боцман у нас юморист.

— Понятно.

Эдик вместе с креслом уехал в самый угол, уступив место Сергею.

Сергей пощёлкал мышкой. Удовлетворённо хмыкнул.

— Принтер работает?

— С утра, вроде бы, работал.

— Я возьму у вас в займы лист бумаги. Будешь в Генеральной, зайдёшь ко мне, я верну с процентами, — с непроницаемым лицом выдал Сергей.

Эдик сначала опешил, потом нервно хохотнул.

Принтер тихо зажужжал, втягивая в себя бумагу.

— Андрей Ильич, в четырнадцать сорок две произведено копирование на карту флэш-памяти звукового mp3-файла и трёх jpeg-файлов. Судя по объёму файлов, фотографии с мобильного.

— Это не я, я и слов таких-то не знаю! — подал голос Эдик.

— У Громова есть мобильный с фотокамерой и флэшка? — спросил Сергей.

— У него много чего есть. За свои бабки, например, купил «прослушку». А мобильник у него навороченный, со всеми прибабахами. Он у нас, вообще, продвинутый парень.

— Компьютер дома есть?

— Да. Типа такого. — Эдик кивнул на монитор. — Я особо не разбираюсь.

Злобин уже не удивлялся, когда, чтобы отвлечь от пристального внимания к своей персоне, начинают топить товарищей.

— Откуда у него деньги? — спросил он, полностью уверенный, что ответ он получит.

Эдик лишь немного замялся.

— Есть у него друг. Бывший наш опер, сейчас адвокатствует. Гром у него подрабатывает.

— В каком смысле «подрабатывает»?

— А в каком опер может подработать? Личный сыск и психологическая прессовка.

Злобин, задумавшись, пальцем погладил бронзового истуканчика по лбу.

— Андрей Ильич, ещё одна мысль, — окликнул его Сергей.

— Ну, давай, гений сыска, — вздохнул Злобин.

Телефон на столе зашёлся тревожной трелью. Злобин снял трубку, передал Эдику.

— Да, Харитонов. Так… Бля!

Эдик хлопнул трубой по рычагам. Наклонив голову, длинно, шепелявым шёпотом выматерился.

— Мне надо на выезд, Андрей Ильич. Труп. Огнестрел. Исмаила завалили, — произнёс он.

— Кто такой Исмаил?

— Авторитет останкинских «чехов». — Эдик помотал головой. — Только войны нам сейчас не хватало!

Злобин с Сергеем переглянулись.

— Мы отвезём тебя на место. — Злобин встал. — Сёрежа, на всякий случай, опечатай кабинет.

«Д» — 1

21:37 (в.м.)

Серый Ангел

В окнах растревоженного дома белели овалы прилипших к стёклам лиц. Наиболее любопытные высыпали из подъездов. Пока не подтягивались к месту происшествия. Прогуливались, как грачи по пашне, любопытно кося носами на ярко освещённый фарами пятачок у крайней «ракушки». Милицейский «москвич» отрезал место происшествия от асфальтовой дорожки, ведущей к дому к дому, «уазик» заблокировал подъезд со стороны шоссе.

У трупа ещё возился трассолог. Следователь, молодой парень с серьёзным лицом школьного отличника, разложил на капоте милицейского «москвича» папку, что-то корябал на листочке. Рядом, прижавшись задом к борту машины, курил толстый дядечка, из-под куртки у него торчали полы бледно-синего халата.

— Саша Курицын, следак из районной прокуратуры, — пояснил Эдик Злобину. — Это с ним Гром за постановление на арест для шахидки бодался.

— Приятное совпадение, — обронил Злобин.

Он первым подошёл к «москвичу».

— Здравствуйте. Злобин. Генеральная прокуратура.

Курицын повернул голову. Смерил Злобина взглядом. Захлопнул папку.

— Дело у меня забирают?

— А хотелось бы?

— Если честно, не очень.

— Карьерное дело?

— Как посмотреть. Можно и шею сломать.

Ответ Злобину понравился. Парень вёл себя с достоинством, не гнулся перед неожиданно появившимся крупным чином.

— Продолжайте работать, Александр. Как по отчеству?

— Леонидович.

Злобин поднёс к лицу Курицына раскрытое удостоверение, чтобы тот мог прочитать имя и отчество владельца.

— Это точно Исмаил? — спросил Злобин.

Курицын поправил очки.

— Минутку, Андрей Ильич. Эдик, иди в народ. Основное внимание машинам, что подъезжали к дому. — Он повернулся к Злобину. — Исмаила у нас каждая собака знает. Ему тут, разве что, Останкинская башня не принадлежит. Только наша собачка след не взяла. Кинолог говорит, дорожка обработана «химией».

— Это уже не шуточки. А что говорит медицина?

— Медицина говорит, трупом его сделали менее часа назад, — отозвался куривший дядечка. — Семь пулевых ранений в грудь. В упор. Из девятимиллиметрового оружия. Остальное — после вскрытия.

Злобин посмотрел в сторону высвеченного фарами пятачка, где по рифлёному борту «ракушки» ползала вытянутая сутулая человеческая тень.

— Александр Леонидович, я понимаю, только-только начали работать. Но хоть какие-то зацепки, хоть что-нибудь, способное дать след, есть? — спросил он.

— В порядке надзора интересуетесь? — тонко подковырнул Курицын.

Злобин сдержался. Давить авторитетом посчитал ниже своего достоинства. Формально он не имел права вмешиваться в работу следователя. Но на неформальном уровне мог легко перечеркнуть карьеру Курицына.

Почувствовав напряжение, повисшее в воздухе, судмедэксперт, пыхнув сигаретой, отошёл в сторонку. Курицын проводил его взглядом.

— Предварительно картина такая, — начал он. — Потерпевшего привели к гаражу. Двое. Поставили на колени. Руки были скованы специальными наручниками. Для больших пальцев, знаете такие? Они и сейчас на нем. Со стороны шоссе подошёл ещё один человек. Сделал семь выстрелов из пистолета с глушителем.

— Это возможно без шума приволочь и поставить на колени авторитета?

— У них это получилось. Возможно, накачали наркотиками. Позже узнаем точно.

— А где обретался Исмаил?

— Жил в загородном доме под Зеленоградом. Квартира на Проспекте Мира. Штаб у него в кафе «Лилиана». Часто сидел в стрип-клубе «Кэтс». Там у него персональный кабинет. Но вытащить его из этих лёжек незаметно и без проблем практически невозможно. Тем более, в наручниках. Я специально поинтересовался, в «Лилиане» и «Кэтс» все