Мышь в Муравейнике - Дана Обава Страница 8

С нашей стороны зала все менее напряженно, людей меньше и не все они одеты в форму. Кто-то стоит компанией и разговаривает, кто-то просто сидит на расставленных вдоль стены стульях.

В перегородке есть несколько окошек, возле некоторых кто-то стоит и совещается с людьми внутри “аквариума”. Кейн оглядывает зал и подходит к одному из таких окон. Там за стеной сидит еще один страж, он кому-то что-то жарко доказывает по телефону. Перед ним на столе стоит некое устройство, которое Кейн, не дожидаясь окончания разговора, тащит к себе через окно. За ним тянется и шнур.

— Давайте свои карты, — говорит офицер и пихает свою карту, а потом и наши в разные слоты этого устройства.

Провожая взглядом свою несчастную белую карту, не замечаю, как к нам подходит еще один офицер.

— И зачем ты эту мышь серую притащил? — пренебрежительно спрашивает он Кейна, который с сердитым видом тыкает в разные кнопки устройства, но видимо безрезультатно.

Узнаю голос, но не нахожу мужества посмотреть на него и убедиться. И так ясно — это тот сероглазый инструктор, который сегодня зачитывал список принятых в гильдию стражей.

— Да остальные не лучше, ты б видел! — кипятится Кейн, продолжая грубо мучить нерадивое устройство. Лексу удается на сей раз промолчать, хотя ему и приходится для этого зажать себе рот ладонью.

— Сейчас, — сероглазый поправляет одну из карточек, машинка радостно пикает и выдает на гора две оранжевые карты. Кейн пихает их нам, а наши белые разрезает на несколько кусков и ищет, куда бы сунуть обрезки. Страж за стеклом тут же протягивает ему мусорное ведро, так и не оторвавшись от телефона.

Дальше Кейн снова тащит нас по бесконечным коридорам, которые в конце концов выводят нас в большой зал с высокими потолками и двумя галереями по бокам. Он похож на наш школьный спортзал и также уставлен всяким спортинвентарем, тренажерами и подобным. Его мы проскакиваем почти полностью, остановившись у одной из дверей.

— Шелохнешься, я тебе башку оторву и в бездну выкину! — обещает Кейн, поставив Лекса к стене. Меня он толкает в дверь и я, обернувшись, вижу, как мой друг за спиной офицера делает шаг в сторону и с улыбкой машет мне.

Быстро отворачиваюсь от него и оглядываюсь вокруг. Помещение, в которое мы вошли, похоже, довольно просторное, но не кажется таким из-за массивных стеллажей, занимающих большую часть его площади. Кроме того, здесь творится жуткий бардак. Форменные рубашки, куртки, штаны и ботинки валяются вперемешку прямо на полу, а также на стоящих вразнобой стульях и столах. Единственное, что в этом хаосе кажется нетронутым — это чистый островок с креслом и сухонькой старушкой на нем.

— Это Реин, — представляет ее Кейн. — Короче, делай, что она скажет, — коротко инструктирует он меня и уходит, судя по крикам, доносящимся из-за двери, прихватив Лекса с собой.

— Как тебя зовут, милая? — спрашивает старушка, тщетно попытавшись встать из глубокого кресла.

— Вета.

— Очень красивое имя, — Реин морщится от боли и протягивает мне сплошь исписанный пожелтевший листок. — Это список того, чем тебе придется здесь заниматься. К сожалению, я мало чем смогу тебе помочь. Спину совсем прихватило. Да и, правду сказать, от меня теперь вообще мало толку, только место занимаю. Странно, что они еще не скинули в бездну мои старые кости.

— Думаю, вас все очень ценят и ничего подобного не сделают, — все, что нахожу сказать я.

— Я уж давно здесь работаю. Без малого шестьдесят пять лет, — не без гордости говорит старушка. — Но в последнее время я уж совсем разваливаться начала, так что мои обязанности выполняли другие работники, кто что успевал. Вот даже новобранцам самим пришлось искать себе экипировку, оттого и бардак такой, — с печальным вздохом она смотрит на образовавшиеся завалы. — Ну, ты походи, освойся. Там позади еще комнаты есть, где стиральные машины стоят и прочее. Есть еще закуток, где сможешь оставить свои вещи. А спать придется в общей комнате, тебе потом кто-нибудь покажет.

Ничего себе, шестьдесят пять лет на одном месте! Не так я представляла успешную карьеру.

Забираю от двери свою сумку и иду осваиваться. Позади действительно еще несколько комнат, и там беспорядок не меньше. Список моих обязанностей тоже поражает меня не в хорошем смысле. Почему на эту работу понадобилась швея, не ясно. В основном мне придется стирать и гладить, менять постельное белье и полотенца, штопать форму, ну и следить за складом этого всего.

Что ж, зато работать я, похоже, буду почти в полном одиночестве, а это лично для меня большой плюс. Оглядываю последнюю самую маленькую комнату. Здесь относительно чисто, стоит несколько стульев и есть выступ в стене, на который положен матрас. На вешалках и полках висит и лежит старая одежда, наверняка принадлежащая старушке, но явно освобождено место и для моих немногочисленных вещей.

В принципе, если в этих помещениях как следует разобраться, разложить все по полкам и стеллажам здесь будет вполне приятно находиться. Есть даже отдельные умывальник и туалет. Единственное чего здесь не хватает, так это теплых спальных мест, так что придется на ночь уходить в некую общую комнату. Просто на матрасе спать не получится, Муравейник по ночам сильно остывает. Разве что где-нибудь среди кое-как сваленных кучами мешков и тюков найдутся одеяла.

Оглядев свое новое обиталище, вспоминаю, что я так и не успела изучить свою новую оранжевую карту зависимого человека. Забавно, как получилось. Еще несколько часов назад я переживала, что никогда не покину нулевой уровень и швейную мастерскую и при этом была твердо уверена, что на оранжевую карту никогда не соглашусь. А вот поди ж ты! Боялась, что-то поменять в своей жизни и, пожалуйста, всё поменяли за меня и моего мнения не спросили.

Итак, карта. Как и было раньше, на ней мое одинокое единственное имя. Плюс имя моего нового шинарда — Кейн Тау Вайс, его адрес, уровень и доступ: от минус двадцатого до плюс девяностого уровня. То есть не абсолютно повсюду, как я думала, но почти. Правда я уже успела размечтаться, что удастся как-нибудь побывать на крыше Муравейника, а то то, что она собой представляет, осталось для меня загадкой. Только в одной из книг в школьной библиотеке нашелся намек, что она является обиталищем