Елена Звездная - Не ввязывайся в сомнительные расследования Страница 8

На следующее утро, когда мы все скрупулезно записывали формулы нового заклинания в аудитории магистра Тесме, в дверь постучали. Вошел важный Жловис, гордо переваливаясь, подошел ко мне, протянул свиток с печатью Ночной стражи. Я уж думала, это от Юрао, но, едва развернула, поняла — от Окено.

«Мастер-мясник вервольф Грибо Крус. Действительно внушительный опыт — тридцать четыре года работы на скотобойне. В убийстве признался, о причинах молчит. Знаешь его?»

Так как Жловис стоял все тут же, буравя меня хитрым взглядом, я поняла, что ответ придется писать сразу, поэтому написала: «Мастер Крус работает в мясной лавке, принадлежащей почтенному гному Рошату уже много лет. У него жена из лесных. Четверо сыновей и две дочери на выданье. Девушки обе очень красивые, старшая, Арроша, часто по вечерам ходит в лавку мастера Гроваса, за скисшим ягодным вином, его используют как маринад для некоторых сортов мяса. Если предположить, что тролль увидел красивую девушку и домогался ее, не удивителен поступок Круса — у вервольфов честь жен и дочерей превыше всего. Вероятно, Арроша прибежала домой, рассказала о случившемся, отец и нашел тролля по запаху, а нюх у оборотней сами знаете какой».

Я подумала еще немного и приписала:

«Очень жаль, если мастера Круса казнят за убийство, которое его заставил совершить долг чести».

Когда Жловис все так же важно ушел, магистр Тесме не удержался от вопроса:

— Что же такого важного было в том послании, адептка Риате, что вы посчитали необходимым писать ответ тотчас же, несмотря на мою лекцию?

Пришлось ответить предельно правдиво:

— Жизнь, магистр Тесме.

У профессора был такой удивленный взгляд, что пришлось пояснить:

— Вчера на практическом занятии мастер Окено водил нас на место преступления… — Адепты почти поголовно начали зеленеть. Я выдержала паузу, потом продолжила: — Там был убит тролль, и на шее у него такой ровный порез имелся…

Половина нашей группы подскочила и рванула к двери, не спрашивая разрешения у профессора. Тесме сопроводил их побег хитрой ухмылкой, и всем оставшимся стало ясно — с первого раза зачет беглецы точно не сдадут. Ну а потом взгляд серых глаз вновь вернулся ко мне, и пришлось продолжить:

— Я сделала предположение по поводу профессии убийцы и оказалась права, о чем сообщил мне мастер Окено. Он также назвал имя совершившего преступление и поинтересовался, не знаю ли я его. Так уж сложилось, что за четыре года работы подавальщицей я знаю очень многих в Ардаме.

Профессор задумчиво кивнул и вернулся к теме занятия. К слову, мы проходили проклятие мгновенного действия «Смерч». Но едва он прошел к доске, как Ригра, которая вполне нормального зеленого цвета была, ехидно поинтересовалась:

— Что, Дэйка-подавальщица, в своей жизни столько блевотины слизывать с пола пришлось, что трупы уже не впечатляют?!

Я откинулась на спинку стула, сложила руки на груди и тоже без особой доброты ответила:

— Внутренности — ерунда, а вот наткнуться на труп в момент его поедания умертвиями — это да, весело было… Особенно когда из его живота, через рваную рану на шее, вино потекло с остатками ужина…

Ригра подорвалась с места и выбежала из аудитории, едва не сбив тех, кто в нее как раз возвращался. Вывернуло ее где-то в коридоре, и я с ехидством подумала, что как раз ей и придется рвоту с пола убирать, а вот у мастера Бурдуса было приличное заведение, клиенты до такого не доходили. Впрочем, и полы мыла там не я.

Когда лекция закончилась и все покидали аудиторию, Дакене все еще стояла на коленях и драила ковер под присмотром нашей крайне вредной уборщицы госпожи Жловис.

Позлорадствовать мне не дал магически усиленный голос, возвестивший:

— Адептка Риате, к директору!

На глаза навернулись слезы, отовсюду опять сочувственно воззрились, и я поплелась к лорду-директору… как обреченный на казнь. К слову сказать, кольцо я не сняла, но накануне, направляясь на практические, подумала, что мастер Окено украшением заинтересуется, и потому… нет, не сняла, а надела черные перчатки с обрезанными пальчиками. Потом так и ходила по академии, уже не испытывая необходимости постоянно рукав натягивать, чтобы не увидел никто.

До кабинета директора шла долго, я бы и вовсе остановилась, но понимала, что таким образом встречи не избежать. Вошла в секретарскую, молча прошла мимо укоризненно качающей головой леди Митас, постучалась и… остановилась под дверью.

— Войдите! — приказал магистр.

Подчинилась приказу, не поднимая головы, дошла до места воздаяния за проступки, остановилась перед столом лорда-директора, глядя исключительно на носки своих сапог.

— Хорошо, — голос у Тьера был усталым, — полгода. Свадьба сразу после экзаменационных испытаний, летние месяцы проведем в моем родовом замке.

Мне полагалось после услышанного возликовать и возрадоваться? Возможно, приличные леди так и поступают, а скромные бывшие подавальщицы вообще радостно помалкивают, но лично я угрюмо посмотрела на магистра и пообещала:

— Прокляну!

— За что? — возмутился лорд-директор.

Это тоже был плохой вопрос — я точно не знала, за что именно, потому что еще не разобралась.

— Хорошо, — он растер лицо руками, словно пытался прогнать усталость, — твои условия?

— Не в моих привычках предъявлять условия, — грустно ответила я. — Это была только просьба… — И, собравшись с духом, я выпалила: — После окончания мною Академии Проклятий!

Глухой стон со стороны лорда-директора и тихое:

— Уйди… пожалуйста.

Встал, отошел к окну и полностью отвернулся от меня, вообще, похоже, не желая видеть. И я уйти уже не смогла. Стараясь ступать тихо, подошла ближе, с грустью глядя на напряженную широкую спину словно окаменевшего лорда Тьера. И почему-то рука сама потянулась к его плечу.

— Сам виноват, — вдруг хрипло произнес магистр. — Сначала я требовал от тебя гордости и уверенности в себе, теперь… Сам виноват.

Я подошла еще ближе, прижалась к его могучей спине и тихо сказала:

— Лорд Тьер, а…

— Риан!

— Что?

— Для тебя я Риан, — поправил магистр, затем резко развернулся, сел на подоконник и привлек меня к себе, расположив между собственными ногами. — Дэя, мы помолвлены, можем мы хоть сейчас перейти на более лично-интимное «ты», вместо вежливо-отстраненного «вы»?

— М-можем, — запинаясь, ответила смущенная такой близостью я.

Его по-мужски большая ладонь скользнула по моей руке, поднялась выше, нежно прикоснулась к щеке, осторожно погладив, после чего магистр тихо спросил: