Шарлин Харрис - Хуже чем Мёртвые Страница 8

  Я посмотрела на календарь. Завтра будет воскресенье. 'Мерлот' будет открыт только днём, но я всё равно не должна была работать. - Значит, мне придется уйти. Я бы могла нанести визит Джей Би и Таре. Небольшой.

  - Пожалуйста, останься, - с мольбой попросила она. Она никак не могла обстоятельно объяснить почему. Но я могла прочитать причину, достаточно простую. У Амелии были очень противоречивые отношения с отцом; она даже взяла фамилию своей матери, Бродвей, хотя частично это было оттого, что ее отец был слишком известен. У Коупли Кармайкла было большое политическое влияние, он был богат, хотя я не знала, насколько Катрина затронула его доходы. Кармайкл владел огромными лесными складами и был строителем, и Катрина, возможно, уничтожила его фирмы. С другой стороны, целый штат нуждался в древесине и восстановлении.

  - Во сколько он приедет?

  - В пять.

  - Шофёр будет сидеть с ним за одним столом? - Я никогда не имела дела с обслугой. У нас был только один стол на кухне. Я совершенно точно не собиралась заставлять человека сидеть на веранде.

  - О боже, - сказала она. Стало понятно, что этого никогда не случалось и с ней. - Что мы будем делать с Марли?

  - Именно об этом я тебя и спрашиваю. - Возможно, я была слишком нетерпелива.

  - Слушай. Ты не знаешь моего отца. Ты не знаешь, какой он.

  Я знала из головы Амелии, что ее чувства к отцу были действительно смешанными. Было очень трудно добраться до истинного отношения Амелии через любовь, страх, и беспокойство. Я знала совсем немного богатых людей, и ещё меньше богатых людей, имеющих шофёров.

  Этот визит обещал быть интересным.

  Я пожелала Амелии спокойной ночи и легла спать, и хотя мне было, о чём подумать, мое тело устало, и я вскоре уснула.

  В воскресенье был прекрасный день. Я думала о молодожёнах, благополучно начавших свои новые жизни, и о старой мисс Каролине, которая наслаждалась компанией нескольких своих кузенов (молодежи шестидесятых), выступавших в роли сторожевых псов и компаньонов. Когда вернутся Порция и Глен, кузены возвратятся в свой более чем скромный дом, скорей всего с некоторым облегчением. Халли и Энди направятся в их собственный маленький дом.

  Я вспомнила о Джонатане и красивом морщинистом мужчине и напомнила себе позвонить ночью Эрику.

  Я думала о неожиданных словах Билла.

  В миллионный раз размышляла о молчании Квинна.

  Но прежде чем смогла стать слишком задумчивой, была подхвачена ураганом Амелия.

  В Амелии было много того, чем я наслаждалась и даже любила. Она была откровенной, восторженной, и талантливой. Она знала все о сверхъестественном мире, и моем месте в нем. Она считает мой сомнительный "талант" действительно классным. Я могу разговаривать с ней о чём угодно. Она никогда не отзывается о чём-либо с отвращением или ужасом. С другой стороны Амелия импульсивна и своевольна, но мы должны принимать людей, такими, какие они есть. В общем, мне действительно нравилось жить с Амелией.

  С практической стороны она - приличный повар, осторожна относительно хранения нашей собственности, и, Бог свидетель, аккуратна. Что Амелия делает действительно хорошо, так это уборку. Она убирает, когда скучает, убирает, когда взволнована и когда чувствует себя виноватой. Я не неумелый работник в домашнем хозяйстве, но Амелия в нём просто специалист мирового класса. В день, когда она попала в автомобильную аварию, она очистила всю мебель в моей гостиной, обивку и всё остальное. Когда её арендатор звонил, чтобы сказать, что нужно менять крышу, она сходила в EZ Rent[3], принесла полировочную машину и отполировала деревянные полы наверху и внизу.

  Когда я встала в девять, Амелия была уже глубоко в безумстве уборки из-за предстоящего посещения отца. Когда я уезжала в церковь, приблизительно в десять сорок пять, Амелия стояла на коленях на полу ванной комнаты, которая по общему признанию является старомодной, с крошечными восьмиугольными черно-белыми плитками и огромной старой ванной, с ножками в виде когтей; но (благодаря моему брату Джейсону) с более современным туалетом. Её использовала Амелия, так как наверху ванной комнаты не было. У меня была маленькая личная ванная в моей спальне, достроенная в пятидесятых годах. В моем доме можно было увидеть несколько основных направлений дизайна за прошедшие несколько десятилетий. И все в одном здании.

  - Ты действительно думаешь, что она была грязной? - сказала я, стоя в дверном проеме. Я разговаривала с задом Амелии.

  Она подняла голову и прошлась рукой в резиновой перчатке по лбу, чтобы убрать с лица свои короткие волосы.

  - Нет, но я хочу, чтобы она была ещё чище.

  - Мой дом это всего лишь старый дом, Амелия. Я не думаю, что он сможет выглядеть лучше. - Не было никакого смысла в моем извинении за возраст дома и изнашивание его обстановки.

  - Это замечательный старый дом, Сьюки, - сказала отчаянно Амелия. - Но я должна быть занята.

  - Хорошо. Что ж, я иду в церковь. Буду дома в двенадцать тридцать.

  - Можешь зайти в магазин после обедни? Список на конторке.

  Я согласилась, довольная поручением, благодаря которому дольше смогу не появляться в доме.

  Утро было больше похоже на мартовское (мартовское на юге), чем на октябрьское. Выходя из машины возле Методистской церкви, я подставила лицо небольшому бризу. В воздухе ощущалось прикосновение зимы, небольшой её кусочек. Окна скромной церкви были открыты. Когда мы пели, наши объединённые голоса плыли над травой и деревьями. Но я смотрела на облетающие листья, когда пастор читал проповедь. Если честно, я не всегда слушаю проповедь. Иногда, этот час в церкви - только время подумать, время понять, куда идёт моя жизнь. Но, по крайней мере, эти мысли соответствуют окружению. И когда вы наблюдаете за листьями, покидающими деревья, окружающая обстановка становится довольно тесной.

  Сегодня я слушала. Преподобный Коллинз говорил о том, что Богу божье, а кесарю кесарево. Это было похоже на пятнадцатиапрельскую проповедь и я поймала себя на мысли платит ли Преподобный Коллинз ежеквартальные налоги[4]. Но через некоторое время, я поняла, что он говорил о законах, которые мы нарушаем все время, не чувствуя себя виновными, таких как ограничение скорости, или всовываем письмо в коробку с подарками, которую отправляем по почте, не платя за дополнительную пересылку.

  Я улыбнулась преподобному, выходя из церкви. Он всегда выглядит немного обеспокоенным, когда видит меня.

  Я поздоровалась с Максиной Фортенберри и ее мужем Эдом, когда дошла до стоянки. Максина была крупной и внушительной, а Эд настолько застенчив и тих, что был почти невидим. Их сын Хойт был лучшим другом моего брата Джейсона. Хойт стоял рядом с матерью. На нём был хороший костюм, а волосы были подстрижены.