Андрей Бондаренко - Выстрел Страница 8

После армии он успешно (с красным дипломом) закончил юридический факультет Питерского Университета, но по специальности не отработал ни единого дня. Невесть откуда вынырнул полковник в запасе Иван Иванович Ануфриев, ставший – каким-то непостижимом образом – солидным и матёрым финансистом, да и определил Ника в свою банковскую структуру – начальником охраны депозитария, то есть, обычного хранилища самых разных материальных ценностей, только очень большого. Как же иначе? Человек, обострённо чувствующий приближение нешуточной опасности, обязательно должен работать охранником. Обязательно и всенепременно!

Правда, незадолго до защиты дипломного проекта галлюцинации перестали беспокоить Ника. Совсем перестали. Может, это так эффективно сработали таблетки нового поколения, предоставленные добрым и заботливым Пал Палычем. А, может, этому способствовала счастливая женитьба на Марии (Маняше, Марье, Марьяне, Маше, Матильде), его однокурснице, девице симпатичной, взбалмошной и совершенно непредсказуемой.

Как бы там ни было, но молодая семья остро нуждалась в денежных купюрах, и Ник не стал ставить Ануфриева в известность об утраченных способностях.

– Охраняй банковское хранилище самым обычным образом, – мудро советовала Маняша. – Существуют же видеокамеры, всякие подслушивающие устройства, инфракрасные излучатели, приборы ночного видения. Вон, весь Интернет забит шикарными предложениями. Пусть Иван Иванович раскошеливается – ради пользы дела…

Он и охранял – вдумчиво, тщательно и надёжно. За прошедшие шесть лет никаких неприятных казусов и сбоев в работе депозитария не наблюдалось, ни единой копейки из сейфов хранилища не пропало. Ануфриев был Ником доволен и на щедрые выплаты не скупился: молодая семья приобрела две новые иномарки и построила просторный коттедж на территории престижного охраняемого посёлка. Правда, на отшибе, в пятнадцати километрах от города.

– Ничего страшного! – и не думала расстраиваться Матильда, являвшаяся оптимисткой по жизни. – Зато здесь отличная экология и свежий воздух! Вот, надумаем с тобой – через годик-другой – обзавестись ребёнком…

Ник недоверчиво пожимал плечами и хмурился: эти разговоры про «через годик-другой» были ему знакомы до нудной зубной боли. То есть, на протяжении шести лет счастливой семейной жизни они никогда и не прекращались. Только ребёночком они так и не обзавелись. То одно мешало, то другое…

И вот – нежданно и незвано – галлюцинации вернулись.

– Вот же блин горелый! – Ник смачно сплюнул в темноту. – Не было печали. Просто уходило лето…

Дорога резко повернула в сторону, до высокого забора красного кирпича, ограждающего коттеджный городок от суеты и опасностей внешнего мира, оставалось метров двести пятьдесят.

За низким кустарником ракитника угрожающе затрещали сухие ветки под чьими-то тяжёлыми лапами.

«Снова приближается долбаный приступ?», – засомневался, останавливаясь, Ник. – «Или же там прячется кто-то реальный?

Он, обходя ракитник стороной, подобрал с земли толстую сучковатую палку.

– Гав! – рявкнуло неизвестное существо басом, и тёмное мускулистое тело метнулась в его сторону.

Янтарно-жёлтые круглые глаза-фары, белоснежные клыки, украшенные клочьями розоватой пены…

Гигантский пёс неожиданно замер в воздухе, упал – как подкошенный – на землю и жалобно завизжал.

Впрочем, уже через мгновенье собака бодро вскочила на лапы, вновь принялась угрожающе гавкать и хрипеть, натягивая до предела невидимую веревку. С верхней ветки дальней берёзы – шумно и грузно – взлетела потрёпанная чёрная ворона, недовольно каркая, заложила широкий круг и исчезла в ночном сумраке…

«Собака-то настоящая!», – облегчённо вздохнул Ник. – «Отличать галлюцинации от реальных объектов я ещё, слава Богу, не разучился. Только вот, собственно, какая разница? Галлюцинации, по крайней мере, не кусаются и не могут порвать на составные части…. Вот, оборвётся верёвка, что делать тогда? А? Такую здоровенную дурищу голыми руками не взять, несмотря, даже, на наличие соответствующих навыков…».

Пёс продолжал надрываться-заходиться в хриплом лае, и через полминуты был однозначно опознан: звали этого сторожевого бельгийца Вулканом, и он принадлежал Олегу Абрамовичу Быстрову – ближайшему соседу семейства Нестеровых по коттеджному посёлку.

И собака, и её хозяин Нику никогда не нравились, больно уж оба были скрытными и хмурыми. Олег раньше служил по прокурорскому ведомству, а нынче занимался каким-то скользким и непонятным бизнесом, был разведён и проживал в отнюдь немаленьком доме один. В смысле, с Вулканом, который гавкал и утробно рычал на всех подряд без разбора, а также безжалостно и умело душил всех котов и кошек, неосторожно появившихся у него на дороге. При этом бывший прокурор настырного пса никогда не останавливал и не ругал, только непонятно цокал языком и одобрительно качал головой.

– Три часа ночи, – непонимающе передёрнул плечами Ник. – Для чего, спрашивается, надо было здесь привязывать животное? Может, это такое наказание? Например, Вулкан изгрыз любимый ботинок Олега…

Махнув на прощанье лающему псу рукой, он пошёл по направлению к воротам в заборе, освещённым двумя яркими фонарями, на ходу доставая из кармана спортивных штанов связку ключей.

В голове снова глумливо и надоедливо защёлкало, тихонько заскрипели дверные петли, в воротах приоткрылась калитка, и из неё показался Дед Мороз. Конкретный такой Дед, в красном полушубке с меховой опушкой по воротнику и рукавам, в высоких чёрных валенках, с длинной снежно-белой бородой. Только ненастоящий, а галлюциногенный. В этом Ник ни на секунду не усомнился.

– Привет, Нестеров! – мерзко ухмыльнулся Дед Мороз, демонстрируя характерные острые клыки, измазанные чём-то ярко-алым. – Я и не предполагал, что ты будешь из наших. Знать, хорошо маскировался все эти годы, а сегодня не выдержал. Полнолуние, понятное дело! Тут кого угодно потянет на свежую кровушку…. О, да тебя уже можно поздравить: все кроссовки вымазаны в ней, в родимой! Шустёр ты, братец! Шустёр! Опередил меня, вот же…

– Погода нынче хорошая, – вскользь улыбнувшись, мягко сообщил Ник. – И завтра не будет сильных дождей, точно говорю.

– С чего ты это взял?

– Так вон, собака гавкает. Слышишь, как звонко и протяжно? А вот, если бы брехала глухо и коротко, то вот это, соответственно, было бы к затяжным дождям…. Последним гадом буду, проверено десять миллионов раз! Не, я говорю совершенно серьёзно: меня этим погодным премудростям обучал один сенегальский колдун. Дельный такой дядечка, знающий и опытный. Он в своё время окончил какой-то французский Университет, факультет естествознаний, кажется…