Ширли Мерфи - Кот в тупике Страница 8

Черный кот расхохотался.

— И что же, по-твоему, мы украли? Эту рухлядь, называемую мебелью? Ты что, видела, как он выносил старые стулья и вешалку для шляп?

— Вы забрали деньги.

— Даже если и так, милашка, это не твое дело. — Он навис над ней, двигаясь неторопливо и вкрадчиво; его грохочущее мурлыканье резало слух, янтарные глаза ласкали и буквально пожирали ее. Но когда он потянулся носом к ее хвосту, она извернулась, пронзительно выругалась по-кошачьи, и тут к нему рванулся Джо. Отчаянно работая зубами и когтями, он вцепился черному в загривок. Коты сцепились в воющий клубок и покатились по крыше; они ожесточенно царапались, изрыгали проклятия и теряли клочья шерсти, пока Дульси вновь не изловчилась и не протиснулась между ними, раздавая оплеухи и тому, и другому.

Они расцепились и отступили, но продолжали с ворчанием топтаться по кругу, готовясь к новой схватке и целясь в наиболее уязвимые места.

Джо атаковал первым; брызги крови попали на нос Дульси. Однако черный отразил нападение: Джо отлетел и ударился о дымоход. Он встряхнул головой и снова кинулся на Азраила, подкрепляя свой боевой дух потоком человеческих ругательств, однако Дульси опять оказалась между драчунами: разъяренная, словно дикая кошка, она растащила соперников, надавав тумаков обоим, и ни один из котов не посмел ей сопротивляться.

— Хотите, чтоб сюда примчались копы? — прошипела она. — Здесь же над магазинами квартиры. Вы такой гвалт подняли, что наверняка кто-нибудь решит вызвать полицию.

Ухмыльнувшись, черный кот отвернулся и принялся умываться как ни в чем не бывало. Впрочем, это продолжалось не долго; вскоре он уселся, вытянувшись в полный рост, и стал похож на вырезанную из эбенового дерева египетскую статую.

— Послушайте вы, мелкота, — произнес он, разглядывая их как досадное, но несерьезное препятствие. — Я вижу возле вас смерть. — Он посмотрел на них надменно и вызывающе. — Разве вы сами не чувствуете присутствия смерти? — Он лизнул лапу. — Смерть скоро придет в этот город. И это будет человеческая смерть. Я чувствую ее – три жертвы. Это произойдет еще до следующего полнолуния. И я вижу как вы, малявки, стоите возле распростертых тел. Я вижу ваши глупые страдания из-за того, что умерли люди. — Скривившись в холодной усмешке, Азраил продолжил: — Люди. Какая чушь! Что вам-то за печаль, если кто-то из них умрет? В этом мире их слишком много.

— Что тебе… — начала было Дульси.

Однако в этот момент с улицы послышался негромкий свист, похожий на вскрик ночной птицы. Котяра встрепенулся, одним прыжком перелетел вниз, на навес, и исчез – донеслось лишь приглушенное «ух!», когда он приземлился на мостовой. Его подельник-человек что-то сказал ему, затем шаги стали удаляться.

Свесившись с края крыши, Джо и Дульси проводили взглядом странную пару. Джо чуть было не отправился следом за ними, однако Дульси остановила его, оттеснив от карниза.

— Не надо, — сказала она. — Пожалуйста, не надо. Пусть идет. Он меня пугает.

Она говорила тихо и серьезно. Если бы она набросилась на него с упреками, начала бы ворчать или ругаться, Джо наверняка кинулся бы в погоню.

— Он пугает меня, — повторила она, присев на кровлю, словно ее не держали ноги.

Джо сердито посмотрел на подругу, понимая: он будет впоследствии жалеть, что все-таки не бросился вдогонку. Однако он был немало удивлен: Дульси очень редко проявляла страх; во всяком случае ему прежде не приходилось видеть ее такой – дрожащий комочек с распахнутыми от ужаса глазами.

— Прошу тебя, — сказала она, — оставь его. Возможно, он такой же, как мы. И может быть, у него есть какая-то необыкновенная тайна. Но я боюсь его.

Позже, на рассвете, когда Дульси уже рассталась с Джо и удобно устроилась в складках одеяла под боком у Вильмы, ей приснился Азраил, и даже во сне она почувствовала, что дрожит. Его янтарные глаза увлекали ее в лабиринт узких средневековых улочек; не в силах вырваться из их плена, она шла за ним, очарованная и напуганная. Петляя по крышам, они скользили среди гаргулий, и мифические существа, уродливые и нелепые твари казались материальным воплощением темной натуры черного кота. Азраил тянул ее за собой, уводя в мир грез и фантазий, пока она не почувствовала, что окончательно теряет способность здраво мыслить.

Сны Дульси всегда снились яркие и живые. Иногда они бывали и пророческими. Но сейчас она проснулась и вцепилась когтями в одеяло, шипя от страха и захлестнувших ее переживаний. Почувствовав, что с кошкой творится неладное, Вильма проснулась и прижала ее к себе, укрыв, словно плащом, волной своих длинных волос. Сквозь фланелевую ночную рубашку Дульси чувствовала успокоительное тепло хозяйкиного тела.

— Тебе приснился плохой сон, милая? Не бойся, это просто ночной кошмар.

Дульси не ответила. Она лежала, крепко прижавшись к Вильме и пытаясь помурлыкать. Ей было очень стыдно за те чувства, которые против ее воли пробуждал в ней черный кот.

Она была подругой Серого Джо; и то, что чужак вызывал в ней подобное волнение, пусть даже во сне, смущало и огорчало ее.

Не дождавшись ответа, Вильма не стала настаивать. Она гладила кошку, пока та снова не уснула – на этот раз глубоким, крепким сном, в котором были Серый Джо, и дом, и Вильма, и все, что ей было дорого и приятно, и не было ни единого следа мрачного Азраила.

Лишь следующим утром Джо удалось побольше разузнать об ограблении антикварной лавочки вдовы Меддер. Махнув хвостом по голым лодыжкам Клайда, Джо одним прыжком взлетел на кухонный стол и развернул утренний выпуск «Газеты». Он успел пробежать глазами нужную заметку, пока Клайд, стоя у плиты, готовил завтрак – обжаренную с обеих сторон болтунью из двух яиц для себя и глазунью из одного яйца для Джо. Внизу, на полу у ног Клайда, три кошки и старый черный лабрадор уплетали из своих мисок сухой корм. Джо был единственным из всей домашней живности, кто ел за столом, и уж точно не эти невзрачные сухарики.

Клайд утверждал, что сухой корм полезен для кошачьих зубов, но тогда речь шла о еде из магазина «Четвероногий гурман» – хлопьях из цельной пшеницы, сдобренных рыбьим жиром и витаминами. Разумеется, корм из супермаркета ни в какое сравнение не шел с изумительным ассортиментом «Гурмана». Парочка их фирменных деликатесов в форме рыбок и сейчас лежала на тарелке, которую Клайд поставил возле свежей газеты, добавив четыре сардинки и тонкий ломтик сыра бри – чудесное окружение для яичницы, которая вот-вот должна была занять свое место в тарелке.

Джо потребовалось некоторое время, чтобы так выдрессировать Клайда, но затраченные усилия окупились сторицей.