Чернолунье - Дарья Шварц Страница 9

Совсем как она.

Зарево костра в ночи напомнило ей о чём-то смутно знакомом, только она никак не могла вспомнить чём.

Ⅱ

Идя по мрачным, слабо освещённым улицам, Лилит часто проходила мимо магазинов и засматривалась на яркие витрины, особенно на выпечку. Ей нравилось представлять, что однажды она получит всё, что захочет. Разбогатеет и уберётся из этой глуши в столицу, где правят бал роскошные наряды, где пируют на ассамблеях аристократы и играет самая лучшая музыка. Где прохожие носят в карманах монеты и золотые часы, а не ножи да пушки.

Где раздолье для вора.

Лилит притормозила у кондитерской и уставилась на ароматные булочки. Даже из-за стекла она могла учуять их дивный аромат, представить нежнейшей вкус сливочного крема или яблочного повидла или горячей сосиски.

В животе предательски заурчало, но денег у Лилит на такую роскошь не водилось. Пришлось давиться слюной и утешаться мыслью, что вот-вот она придет к старикашке Байарду, получит сегодняшнюю выручку и наконец поест за эти два дня.

Взгляд девушки упал на собственное отражение. Худое, сутуловатое существо неопределённого пола – так она себя видела. Мешковатая одежда скрывала любые проявления её женственности.

Длинные сальные волосы цвета тёмных каштанов собраны на затылке в хвост, глаза беспросветно чёрные, как безлунная ночь, взгляд затравленный и злой как у недоверчивого волчонка. Лилит потрогала себя по впалым щекам и скользнула пальцами к губам – единственному яркому пятну на белёсом лице.

– Алые, – выдохнула она. Возможно, потому что Лилит их вечно кусает с голодухи.

Уже очень давно никто не называл её красивой. Само понятие людской красоты было ей не понятно. Она не могла, взглянув на лицо человека, сказать красивый он или же наоборот уродливый.

Лилит вообще старалась не смотреть людям в лица, а особенно в глаза, ибо те выдавали демонов своих хозяев. А уж если не повезло столкнутся с кем-то взглядом, у-ух!.. Приходилось хватать ноги в руки и бежать наутёк.

Красота в её случае штука губительна – лишнее внимание. А ей оно ни к чему. Лилит – теневой игрок и выходит из дома только ночью.

Но все же, иногда ей приходилось бывать на улице и днем. Тогда она замечала дам, разряженных в пышные неудобные платья с узкими корсетами и их джентльменов. Женщины вещались на своих незадачливых кавалеров, что-то сладко щебетали им на ушко, аккуратно брали под руку и, натянув лживые улыбки, разводили на бабки.

А мужчины велись как простофили.

Лилит раздражало это женское лицемерие. Уж лучше она в открытую обчистит чьи-нибудь карманы, чем будет действовать так подло и скрытно, строить кисейную барышню, хотя сама в состоянии завалить буйвола голыми руками.

Она недоумевала, зачем женщины делают всё это? Зачем смеются, когда не смешно? Зачем притворяются слабыми, да ещё и выпячивают эту слабость всему миру напоказ?

Лилит наоборот всегда стремилась стать сильной. Её первостепенная задача – избавление от человеческих чувств – самой большой слабости после привязанностей. Она считала, что вся эта «шелуха» ей ни к чему, и себя не жалела: жизнь никого не жалеет, и, чем раньше это поймешь, тем легче будет потом.

«Я не человек, – повторяла про себя Лилит, глядя на прогуливающуюся мимо парочку. – Не человек».

Собственное отражение испортило ей настроение. Девчонка натянула шляпу-цилиндр почти по самые глаза, стараясь чуть ли не полностью скрыть за ним и свисавшей до переносицы косой челкой своё лицо. И побрела дальше.

Когда она открыла дверь в ломбард, звякнул колокольчик-оповеститель.

Байард встретил её хмурым взглядом.

– Что ты на этот раз стащила у мертвецов? – без лишних предисловий накинулся он.

В ломбарде было светло и сухо. Даже не смотря на то, что он находился на первом этаже. Керосиновые лампы, висевшие на стенах, излучали мягкий желтоватый свет. Это успокаивало и придавало уюта.

– И тебе доброй ночи, старик! – криво усмехнулась Лилит. – Да так, ничего особого. Деньги брать не стала, – заверила она, вывернув пустые карманы выцветшего, когда-то коричневого, мешковатого сюртука. – А что, на меня уже настучали?

Байард не стал ей отвечать, лишь окинул подозрительным взглядом. Лучики морщин прорезались в уголках его карих прищуренных глаз. В рыжей бороде уже проскакивали седые волоски. На затылке красовалась залысина, которую он озадачено почесал.

– Сапоги значит…– заключил он и устало вздохнул. – Ты себя когда-нибудь погубишь, Лилит.

– Только после тебя, – она показала ему язык. Байард хмыкнул в бороду и нагнулся, чтобы достать из-за прилавка сундучок. Он с выразительным щелком упал на прилавок.

На первый взгляд может показаться, что сундук старый, ветхий и не представляет никакой ценности для вора, однако там храниться получка многих наёмников, а это большие деньги.

Лилит уже давно планировала втихомолку умыкнуть этот «клад» и свалить из города. И Байард это знал. Только его это не заботило. Чтобы вскрыть сундук надо решить хитроумную головоломку-замок, прохождение которой знает только он. А у остальных из памяти отгадка будто стирается магией. Лилит не раз проверила это на себе.

Байард вынул из сундука небольшой мешочек и протянул Лилит. Девчонка быстро схватила кошель и заглянула внутрь. Десять медяков и один серебрянник.

Лилит обреченно застонала.

– Издеваешься что ли! Почему так мало?!

– Ты мне за аренду комнаты давно уж не платишь, а ещё жалуешься на зарплату.

– Так ты с меня проценты снимаешь?! – разозлилась она и грохнула кулаком по прилавку. – Я же сказала, потом все отдам!

– Когда это «потом» будет, а? – Спросил он, отодвигая от неё сундук в сторону. – Может уже завтра со своей любовью к «приключениям» ты откинешься. А уж хладный твой труп мне деньги не вернет.

Он поставил тяжелую жилистую руку на прилавок. Лилит сглотнула, ей в силе со «стариком» не тягаться. Одна его рука была в ширину с её две вместе сложенные.

– Если не нравиться эта работа, может найдешь другую? В борделе симпатичным мордашкам всегда рады. Даже кормить бесплатно будут, и за жилье платить не придётся. Хотя с твоим характером…

– Старик, – прошипела она, – ты же знаешь единственное, что я никогда не продам… – Лилит до боли сжала кулаки.

– Знаю-знаю, – отмахнулся он. – Злая малявка вроде тебя, просто ещё не знает худшей жизни.

Девчонка надменно хмыкнула, вздёрнув нос, и, скрестив руки на груди, смерила мужчину уничижительным взглядом.

– Ладно… есть для тебя ещё одна работёнка.

Лилит навострила уши, но заинтересованного вида не подала.

– Работа не пыльная, в известном кабаке…

– Опять на деньги надуришь? – она искоса