Дело о золотом Купидоне - Лариса Куницына Страница 9

— Я посочувствую тебе позже, — холодно пообещал ему Эрнестин, — а пока обрати внимание на то, что его сиятельство пришёл сюда не для того, чтоб выслушивать твои жалобы.

— Простите, господин граф, — Патрис уныло взглянул на гостя и попытался встать, чтоб поклониться.

— Сидите, — махнул рукой Марк и, подойдя ближе, сел в резное кресло с малиновой бархатной обивкой. — Я искренне сочувствую вам, друг мой, поскольку часто испытываю нечто подобное. Но вы правы, наш долг заставляет нас всегда быть на посту. Вот и сегодня мне пришлось заняться крайне неприятным делом. Я уже съездил в южные трущобы и присутствовал на вскрытии.

— Кого-то убили? — Патрис поднял голову и прищурился. — Кого-то из нашего зверинца? Дуэль?

— Не дуэль, точно! На окраине нашли труп Оноре де Лапорта…

— Это моя вина, — проворчал Патрис. — Ещё вчера я поцапался с ним на лестнице, поскольку он едва не сшиб меня своей золочёной тушей, а вдогонку крикнул: «Чтоб ты сдох, мерзавец!» Боюсь, боги восприняли моё пожелание как руководство к действию.

— Слишком много досужей болтовни без всякой пользы! — снова одёрнул его Эрнестин и повернулся к Марку. — Этого негодяя убили?

— Вы назвали его негодяем, а Патрис — мерзавцем, — заметил Марк. — Вы оба его не любите?

— Нам не за что его любить, но вас интересуют не наши чувства к этому… — Патрис замолчал и покачал головой. — Я протрезвел от этой новости, и не знаю, от радости или от тревоги. Но вас интересует, что за человек этот де Лапорт и откуда он взялся при короле. Что ж, слушайте! Оноре де Лапорт — третий, младший сын графа де Лапорта из Нанта. Его отец довольно богат, у него виноградники, поля и к тому же он разводит овец. Часто бывает при дворе, является союзником Сен-Марко, но не вассалом. Его старший сын и наследник помогает ему в имении. Средний — уже опытный воин, участвовал со своим отрядом пехотинцев и лучников в походе короля Ричарда, сейчас командует какой-то крепостью на востоке. Младшему сыну Оноре было двадцать два года, отец отправил его в Сен-Марко делать военную карьеру, но этот лоботряс счёл, что это слишком утомительно для него. Он явился к леди Аурелии, которая является кузиной его матери и попросил о протекции. Он хотел служить при дворе, готов был на любую должность, лишь бы получать деньги, не утруждая себя, и иметь доступ в придворный круг. Леди Аурелия уговорила своего супруга пристроить этого вздорного мальчишку к королевскому ловчему. Тот заметил его смазливую внешность и красивую посадку в седле и велел возить за королём охотничий рожок. На привале Оноре часто развлекал охотников всякими сплетнями и байками, и Жоан пожелал иметь этого говоруна при себе. Так он и занял место офицера для особых поручений.

— Не сразу, — вставил Эрнестин. — Его тщательно проверили, как проверяют всех, кто претендует на право служить королю. Однако ничего компрометирующего замечено не было. Славная богатая семья, в меру влиятельная и не замеченная в каких-либо скандалах и заговорах. Отзывы о нём были тоже неплохие. Разве что, стало известно, что он бабник, но это не такой уж большой грех.

— Этим он и привлёк короля, рассказывая ему всякие пикантные истории о дамах и поучая, как завоевать сердце любой красотки, — кивнул Патрис. — К королю он относился с почтением, все его секреты хранил ревностно, за стенами королевских покоев не болтал. Друзей у него немного, хотя имеется куча приятелей и подпевал. Он довольно легкомысленный, любит сорить деньгами, но при этом не игрок.

— И за что же вы его не любите? — снова повторил свой вопрос Марк.

— Он очень любезен с королём и его приближёнными, но со всеми остальными — крайне неприятный человек, — ответил Эрнестин. — Он пользуется доверием его величества и чувствует его поддержку, потому с теми, кто ниже его по статусу, заносчив и груб. Он окружил себя бездельниками, которые выслуживаются перед ним и часто устраивают обидные шутки ему на потеху.

— К тому же он подловат, — кивнул Патрис. — Если ему кто-то не нравится, он может подстроить какую-нибудь пакость, просто чтоб насолить своему недругу. Если его оскорбили, а при таком поведении это случается, он не станет вызывать на дуэль, а подстроит интригу крупнее, чтоб ударить больнее.

— Он часто бывает на женской половине, — добавил Эрнестин, — втёрся в доверие к леди Евлалии, расточая ей комплементы и задабривая мелкими услугами. Не забывайте, что ему благоволит и леди Аурелия, а она как-никак старшая фрейлина. Из-за этого он порой ведёт себя там, как дома. Некоторые дамы его привечают, некоторые — боятся, и всё из-за его влияния на короля. Поговаривают, что он может либо обратить внимание Жоана на какую-нибудь особу или наоборот наговорить о ней такого, что её выставят из дворца. Пока никого не выставили, но разговоры идут. Естественно, с другими старшими фрейлинами и их окружением он не ссорится.

— Он скользкий, как угорь, — проворчал Патрис. — Часто я замечаю кончики его ушей из какой-нибудь интрижки, но едва пытаюсь за них ухватить, он ускользает, иногда подставив кого-нибудь другого.

— Значит, он пользовался расположением короля в своих целях? — уточнил Марк.

— А кто не пользуется? — флегматично пожал плечами Эрнестин. — Я ж говорю, он не замечен ни в каких скандалах и дрязгах, всегда аккуратен в действиях, чтоб не зацепить кого-то, кто ему не по зубам. Нам он не нравится именно потому, что мы больше других в курсе его дел.

— По долгу службы, — кивнул Патрис. — Кстати, нас он не трогает, потому что я — тоже сын графа, а Эрнестин — пользуется покровительством сенешаля и при случае может ответить, как мечом, так и острым словом.

— Хотя, знаете, — задумчиво произнёс тот. — Последнее время я заметил, что де Лапорт начал слегка путать берега, задирая даже тех, кто может ему ответить. И к тому же разносит сплетни о друзьях короля, пока вроде невинные, но…

— Что за сплетни? — насторожился Марк.

— Ну, вроде как, и не сплетни… Например любит проехаться по роману младшего Раймунда с леди Аламейрой, или намекает, что после трагической ошибки маркиза Вайолета, его сыну нечего делать при королевской особе.

— Да, — закивал Патрис, — и неизменно называет кавалера Нуаре бастардом сенешаля. Пока под прицелом у него были эти трое, поскольку они не занимают важных должностей, как молодые бароны Армана, но