Дмитрий Баюшев - Клиника Сперанского Страница 9

   - Не клади трубу, - сказал Оев и принялся шуршать бумагами. - Ага, вот. Ты знаешь, чувачок, дело в том, что автор не указан.

   - И что?

   - То, что информация скорее всего от администрации губернатора.

   - А она не может быть платной?

   - Нет, дитятко. Если платная, то автор указывается обязательно. ФИО, адрес, наименование организации. На случай если вдруг студии будет предъявлен иск за ложную подачу фактов. У нас тут не сиськи-масиськи, Игорек, у нас фирма серьезная.

   - С меня клёпка, - сказал Кислов.

   - Кто б возражал, - ответил Оев.

   Выйдя из дома, Кислов сразу почувствовал за собой слежку.

   Ребятки, а их было трое, не больно-то и скрывались. Один контролировал калитку на улицу Славы, другой отирался у противоположного конца дома, третий сидел на лавочке в глубине двора. Мимо, тем более незамеченным, никак не пройдешь. Ни одного из них Кислов не знал, что было весьма странно, ибо знаком он был со всеми ментами и фээсбэшниками Пензы.

   Ну, ну, сказал он себе, и, не торопясь, гаправился к месту службы. Тот, что сидел на лавочке, поворачивал за ним голову, как подсолнух за солнцем, остальные двое не шевельнулись, зато вдали на тротуаре возник четвертый.

   Господи, подумал Кислов, ну что за профанация? На глазах хиреет дело, прямо-таки на глазах. Обидно, понимаешь.

   Зашел в подъезд, миновал входную дверь родной фирмы, проследовал в свой кабинет, настежь распахнул окно и не удержался - помахал рукой утвердившемуся на лавочке подсолнуху. Тот отвернулся.

   Что ж? Сейчас, Кислов посмотрел на часы, без одной минуты девять. Андрюха уже должен быть в белокаменной, и судя по слежке, операция "Перехват" провалилась. Молодец Андрюха. Теперь ему нужно отсидеться денька три, выждать, пока вся эта дрянь перекипит, перетопчется, ну а уж потом тихонечко так, осторожненько, не суетясь и не привлекая внимания, начать действовать. Хотя, какое там - не привлекая внимания. Не получится, не привлекая внимания, документы-то у него на Новикова Андрея Петровича, которого пензенские пеньки могут объявить во всероссийский розыск, ума хватит.

   Кислов угнездился за стол, включил компьютер. Всё начиналось как-то не так, как хотелось бы, не лихо и гладко, а шершаво, коряво, через пень колоду.

   Ну, ничего, ничего, когда через бурелом да болото - оно вернее вытанцовывается, правильнее, ближе к истине.

   Так и запишем.

   Компьютер загрузился, и Кислов принялся составлять электронное послание для московского спонсора, друга Лопатина и депутата Госдумы по фамилии Уханов...

   Окна одноместного номера, который Новиков снял в гостинице "Турист", выходили на север, поэтому было здесь полутемно и прохладно - то, что надо после ночной гонки с насквозь пропотевшим копчиком.

   Новиков вскрыл конверт, врученный ему Кисловым перед самым отъездом, и вынул лист плотной бумаги, на котором беглым почерком Игоря было написано:

   "Уханов Борис Викторович - деп. Госдумы, фр."Ед.Рос.", наш спонсор. (Далее приведены рабочий, мобильный и домашний телефоны Уханова. Мы их, естественно, указывать не будем). Общаться без свидетелей. Попроси помочь с регистрацией в столице и заменой номера Опеля на московский. Если Опель не нужен, пусть поспособствует, чтобы его отогнали назад в Пензу. Но он скорее всего будет нужен.

   Поспрашивай у Б.В.: реально ли тебе получить паспорт и удостоверение сотрудника ФСБ на другое имя? В этом может возникнуть необходимость. Я оповещу, если она возникнет.

   Удачи. Игорь".

   Новиков переписал телефоны Уханова в записную книжку, а бумагу сжег. Именно на этот случай, чтобы не хлопотать в поисках спичек, он носил с собой зажигалку.

   Всё, теперь плотно поесть и спать.

   Он спустился в буфет и прослезился от цен. Поневоле вспомнишь о пензенских беляшах по 12 рэ штука. Схрумкал парочку - и сыт.

   "На ВДНХ", - сказал он себе, памятуя о том, что выставка всегда славилась национальными кухнями. Пусть чуть подороже, но это же не прогнувшийся от древности бутерброд с сыром за 60 рэ. Помнил, помнил еще чебуреки из слоеного теста с настоящей обжигающей рот бараниной, с которыми ухо нужно было держать востро. Чуть зазевался - и горячий мясной сок через дырку в тесте щедро обливал ненасытное пузо.

   Увы и ах, вместе со сменой названия на прозаическое ВВЦ, где ВЦ вызывало в памяти вычислительный центр, чебуреки сменились здоровенными шашлыками по 100 рэ за кусок.

   У всех продавцов шашлыки были из одинаковых, штампованных кусков мяса или рыбы, и это было крайне подозрительно. Новиков уже лакомился курятиной, похожей на свинину, и свининой, похожей на курятину, потом оказалось, что мясо это пролежало тридцать лет в мобилизационном резерве одной капиталистической державы, после чего было передано в дар России. Но в России ничего даром не бывает, поэтому им начали кормить в ресторанах, приклеивая ярлыки: говядина, свинина, мясо индейки, бройлер и прочее.

   Невзирая на окружающие красоты, Новиков бежал с ВВЦ в ближайший продуктовый магазин, где расщедрился на докторскую колбасу, картофельное пюре "Роллтон" в пластиковой баночке, сливочное масло, сыр, хлеб и свежие огурцы. Вот уж душу-то отвел в своем номере. Остатки поместил в холодильник, вслед за чем залег спать.

   Спал он до пяти вечера и проснулся бодрый, отдохнувший, готовый к труду и обороне.

   Уханов, которому он позвонил по мобильнику, сразу огорошил известием о шуме, поднятом в Пензе вокруг чекиста Новикова. Слышать это было неприятно. Перехват перехватом, но чтобы сразу без суда и следствия объявлять человека виновным во всех смертных грехах - это, знаете ли, уже не шуточки. Недаром, ох, недаром Загрицын пытался повесить гибель Лопатина на Новикова.

   - Ваше решение? - спросил Андрей, никак не прокомментировав это сообщение.

   - Я на работе, - сказал Уханов. - Где-нибудь к семи подъезжайте к памятнику Жукову.

   - Это за Историческим музеем? - уточнил новиков. - Где у коня вместо причинного места дыра?

   - Всё-то вы знаете, - хохотнул Уханов. - А я как-то не приглядывался. Так, до семи. Я вас узнаю по фотографии...

   Новиков пришел за десять минут, встал этак в отдалении, чтобы не сразу приклеиваться к объекту, а постепенно, шажок за шажком, незаметненько в нужное время оказаться в нужном месте.

   Народу на Манежной площади толклось множество, преобладала молодежь. Что интересно, мата не было, мелькал сленг, но это так - для усиления, а больше для хохмы.

   Минуты через две мимо прошествовал ничем не примечательный, высокий, склонный к полноте молодой человек в серой рубашке и серых брюках, сказал, не повернув головы: