Расселл Джонс - Выше головы! Страница 9

— Здравствуйте!

Никто не поздоровался в ответ. Повисла пауза, лучше всяких предупреждающих знаков иллюстрирующая разницу между мной — и всеми остальными. Проклятье! Нас ведь учили вежливости — придётся отучаться.

— Ну, здравствуй! — услышал я и не сразу понял, что обращаются ко мне. — Именно тебя нам и не хватало!

И Глава Станции расставила руки, как будто собиралась заключить меня в объятья. Но это был всего лишь жест — нарочитое проявление открытости и благодушия. Ни ямочки на щёчках, ни ласковые морщинки в уголках глаз не могли меня обмануть. Я знал этот взгляд! Так смотрел Проф-Хофф перед каждым экзаменом. А экзамены он устраивал постоянно. И никогда не сообщал, прошёл ты или завалил.

«Вы не можете знать наверняка!»

Оперативно покончив с приветствиями, Глава Станции (имя: Лидия Кетаки, возраст: 49 лет; бессемейная; первая специальность: «неврология», вторая: «системное управление»; на «Тильде-1» со 173-го года, первый пост в администрации — уполномоченный представитель профсоюза Трудового Сервиса; дважды избиралась на должность Главы Станции; первая и на данный момент единственная женщина на этом посту; я бы расширил описание: первая и единственная Глава Станции, взявшая себе в помощники андроида А-класса) пригласила всех в столовую.

Лифтовая зона, соединяющая жилые уровни со стыковочным узлом, была одним из четырёх крупнейших перекрёстков в структуре станции: только здесь можно было сесть на экспресс до противоположного сектора. Поэтому планировка была рассчитана на плотный трафик. Расширенные просторные коридоры с семиметровыми голубыми потолками были ярко освещены. На нежно-салатовых стенах красовались разноцветные схемы с указателями, так что я сразу же узнал, что санитарные комнаты расположены через каждые девять метров, а ещё есть душевая и массажная, три холла (их и впрямь называли «площадями»), большой аквариум и пара видеосалонов. Просторный обеденный зал с буфетом мог вместить триста человек — и, как гласила надпись, «каждый день для вас новое меню».

Однако столовая пустовала. Так или иначе, «Тильде-1» не грозило перенаселение, что, в общем-то, закономерно. Независимые периферийные станции в начале своего развития вынуждены проходить через стадию малолюдности. Солнечная система не могла, да и не считала нужным восполнять нехватку этого ресурса. Обучить молодёжь — пожалуйста, остальное — сами. В связи с этим было не сложно найти свободное помещение, где руководящий состав станции мог собраться во внеурочное время и не привлекая лишнего внимания. Понять бы ещё, для чего такая секретность!

От нехороших предчувствий кошки скреблись на душе. Я скромно примостился за крайним столиком, ближе к двери — так, чтобы видеть всех, но при этом не казаться отдалившимся. В центре усадили инспектора — и, кажется, он воспринял эту честь как само собой разумеющееся. Нортонсон занял место по соседству от меня.

Лейтенант выглядел подавленным и очень усталым. Краем уха я услышал, как он попытался отпроситься у Главы Станции, но Лидия Кетаки велела ему остаться.

— Это тоже тебя касается, Генрих, — сказала она.

Тот же голос, который приветствовал нас, когда мы сходили с «Рима»: мягкий, тёплый и волевой. И хотя Нортонсон дёргался, как под током, и был готов сорваться с места, он не посмел возразить. Хотя, в общем-то, имел право — если в самом деле что-то срочное!

Глава Станции расположилась рядом с инспектором, но едва все расселись, вышла к буфетной стойке. Стена за её спиной сияла мягким опаловым светом. Когда столовая начала заполняться, экран вывел скромное меню (до обеда было ещё далеко, и буфет мог предложить только сэндвичи в ярких бумажных упаковках, салаты и напитки), но теперь там был пустой лист, готовый заполниться информацией поважнее. Остальные стены так и вовсе не стали включать — ни пейзажей, ни природы — отчего помещение выглядело нежилым. Зато ничто не могло отвлечь от Главы Станции. Она окинула всех королевским взглядом — даже до меня добралась, хотя для этого ей пришлось повернуться — и начала:

— Открываю экстренное заседание Администрации и ещё раз приветствую всех, кто смог прийти! От лица присутствующих благодарю инспектора Хёугэна за то, что он откликнулся на наше приглашение! Также мне хотелось бы выразить благодарность профессору Хофнеру. Его здесь нет, но именно благодаря его любезности у нас есть Рэй.

Повинуясь её взгляду и движению подбородка, я поднялся, чтобы многоуважаемое собрание могло посмотреть на меня. Очень хотелось покрутиться — показать, что сзади я не хуже, чем спереди. Если бы не упоминание Проф-Хоффа, я бы так и сделал.

— Осталось переодеть его в нормальный комбо, — заметила Глава Станции. — У меня сейчас голова заболит от такой расцветки…

— Разве это не запрещено законом? — спросил седой мужчина со знаками майора Отдела Безопасности. — Они должны носит спецзнаки!

— Именно! — согласилась Глава Станции и кивнула мне, разрешая сесть. — Спецзнаки. Вопрос с формой и допуском оставлен на решение администрации. И принимая в расчёт нашу идею, он должен выглядеть как обычный сотрудник.

— А что за идея? — встрял инспектор. — Зачем вам андроид? И зачем вам я, в конце-то концов?!

В зале моментально установилась гробовая тишина — ни шорохов, ни покашливаний. Пара особо голодных представителей, угостившихся сэндвичами, перестали шуршать бумажками.

— Вы нужны нам как специалист по преступлениям прошлого, — ответила Глава Станции и одарила его улыбкой, которая скорее подошла бы придворной леди, чем высокопоставленному чиновнику. — Потому что на «Тильде» было совершено преступление, которое выходит за рамки опыта нашего Отдела Безопасности. И вообще любого Отдела Безопасности.

— Вы не можете знать наверняка! — усмехнулся инспектор.

— Могу. Потому что это преступление не учтено ни в криминальных законах, ни в гражданском уставе, ни в профессиональном кодексе. Последний раз такое преступление было совершено ещё до того, как был сформирован первый Отдел Безопасности.

«…На первой станции, — мысленно продолжил я. — На первой Независимой Станции Солнечной системы, которая была открыта в 38-м году. Официальное название «Сальвадор», неофициальное — «Нью-Эден». Сформирован первый Отдел Безопасности — взамен полиции и профсоюзных дружин. Первые советники-консультанты и первый Инфоцентр с функциями управления. Первые камиллы, получившие, пусть и в урезанном виде, гражданские права».

Но что осталось на Земле? Чего никогда не происходило на станциях? Драки, даже убийства — были. И случаются до сих пор, хотя гораздо реже, как и другие преступления на почве страсти. Как и другие преступления вообще, ведь именно с «Сальвадора» началась настоящая Космическая Эра.