Алексей Кувшинников - Звездный час астронавта Бейтса Страница 9

Лысый промолчал. Блондин, однако, прекрасно знал, что хоть и не хочется ему лезть за Головастиком, но полезет, зубами скрипнет, но полезет, да и Ворчун тоже, и долю свою отмотают честно, на всю катушку. Иначе не жить им.

Найдя в траве мячик, Лысый плюхнул оземь мешок с клюшками, выбрал нужную, прицелился и, уже занеся ее для удара, спросил: «Когда летим?»

— Как доиграем, — меланхолично ответил Блондин.

Клюшка со свистом рассекла воздух, подняв мячик крутой свечой. Ни один из игроков не проследил за его полетом.

Первый день конференции целиком ушел на пленарное заседание. С утра Бейтс коротал время в баре в ожидании перерыва в докладах. Раков сидел в президиуме, и выманить его оттуда не удалось. Свой расчет астронавт построил предельно просто — уж в перерыве-то Раков никуда от него не денется. И ошибся. Сразу после объявления перерыва Раков бесследно испарился за кулисы.

Тогда Бейтс повел себя умнее. Он занял место в одном из первых рядов кресел прямо против президиума и, как только заседание возобновилось, сумел привлечь к себе внимание Ракова. К радости Бейтса, по лицу русского расплылась широкая приятельская улыбка.

Докладчики один за другим появлялись на трибуне. Их череда утомляла, но Бейтс терпеливо скучал, время от времени погружаясь в дрему.

«Приглашается представитель делегации Соединенных Штатов, советник экспертного совета при Агентстве по контролю над вооружениями и разоружению, доктор Кристофер Литтон», — энергично произнес председательствующий, объявляя очередного докладчика. Из глубины зала поднялся мужчина и пружинистым шагом направился к сцене. Его манера держаться показалась Бейтсу знакомой. Мужчина взошел на залитую светом трибуну — и Бейтс оцепенел от неожиданности.

В десятке метров от него стоял тот самый человек, ради встречи с которым астронавту пришлось совершить оказавшееся довольно рискованным путешествие в Колумбию, стоившее жизни ни в чем не повинному водителю такси и — вполне возможно — Шеррил.

Координатор обвел взглядом зал. С ярко освещенной трибуны он казался глубокой ямой, наполненной серой тестообразной массой.

— Многоуважаемые коллеги, — начал он и сделал небольшую паузу, чтобы скорректировать тембр голоса применительно к акустике зала и звукоусилителей. — Позвольте мне сначала выступить в качестве не столько эксперта по проблемам контроля над вооружениями, сколько исследователя философской стороны вопроса.

Маловероятно, что радикальное, окончательное решение проблем, существующих в области баланса ядерных вооружений, будет найдено в ближайшее время. Поэтому нам следует думать прежде всего о том, как сделать мир более безопасным на современном историческом этапе, пока сохраняется возможность применения силы или угрозы силой против потенциального противника.

Сейчас Советский Союз и США занимаются вопросами сокращения различных видов ядерного оружия. Важно, чтобы его количество оставалось в разумных рамках, которые бы поддерживали стабильность в отношениях между государствами посредством сохранения уровня сдерживания, при котором ни одна страна не посмела бы воспользоваться своим преимуществом из-за опасения ущерба, вызываемого ответными мерами. Со времени второй мировой войны концепция ядерного сдерживания оправдывала себя.

Однако это вовсе не означает, что она не нуждается в постоянном совершенствовании, в привязке к постоянно совершенствующейся технологии. Прошло уже несколько лет с того дня, когда 23 марта 1983 года Рональд Рейган провозгласил начало осуществления программы стратегической оборонной инициативы. Время доказало: это была поистине революционная попытка заглянуть сразу на несколько десятилетий в будущее, с тем чтобы уже сегодня создать уверенность в том, что оно будет мирным…

Бейтс вздрогнул… и проснулся. В голове плавал туман, затекшая шея противно ныла. Сказывалось напряжение последних дней. Он проспал около двадцати минут. Литтон продолжал вещать с трибуны, но уже заметно охрипшим голосом.

— В заключение хотел бы особо выделить еще один принципиальный аспект нового подхода к методологии развертывания «космического щита». Многие воспринимают систему стратегической обороны как набор основных боевых компонентов, связанных воедино системой боевого управления, командования, контроля и связи. Мы считаем, что было бы лучше воспринимать противоракетную систему как прежде всего систему наблюдения с сопряженными средствами обработки данных и связи.

Таково наше нынешнее понимание ситуации. Его не следует воспринимать как нечто застывшее, определенное раз и навсегда. В политике нет ничего более наивного, чем вера в вечную прочность открываемых истин. Благодарю за внимание.

Легким — можно сказать, едва заметным — движением головы Координатор выразил протокольную признательность председательствующему и покинул трибуну. Аплодисментов не последовало.

Во время очередного короткого перерыва Раков сам нашел Бейтса. «Ай да орел этот ваш Литтон, — ехидно заметил русский, после того как два космонавта вволю нахлопали друг друга по спине и плечам. — Прямо коршун… Ну, ничего, вот поглядишь, как от него на секции пух и перья полетят».

— Вообще-то он не такой уж наш, — уклончиво заметил Бейтс. — Мне бы и самому хотелось его слегка пощипать… Сдается, что под орлиным оперением скрывается тощая курица…

— О’кей, добро пожаловать в цех куриного стриптиза, — в тон ему ответил Раков, и оба от души расхохотались.

Капитан первого ранга Александр Григорьевич Успенский с натугой открыл тяжеленную крышку наружного люка. В лицо ударило ледяным ветром, пронизанным обжигающе холодными иглами дождя. Успенский сделал глубокий вдох, наслаждаясь букетом ароматов, рожденных штормящим океаном. После долгих дней пребывания в спертой атмосфере погруженной подлодки глоток свежего ветра вызывал пьянящее головокружение.

Лодка всплыла всего на полрубки, и крутые двухметровые валы с пенными гребнями то и дело окатывали выбравшихся на верхний мостик старших офицеров облаком мелких брызг. Временами в бурлящих провалах обнажался огромный корпус ракетоносца и на миг открывался взгляду участок носовой стартовой палубы с массивными запорными люками ракетных шахт.

Хотя лодка находилась только в подвсплытом состоянии, качка ощущалась очень сильно, покрывшийся льдистой коркой металлический пол мостика временами уходил из-под ног столь стремительно, что Успенский едва не повисал в воздухе, цепляясь за стальные поручни ограждения рубки. И все же это было несравненно приятней, нежели ощущать себя замурованным в титановой трубе, в свою очередь подвешенной в толще океана.