Максим Дегтярев - Предупреждение Страница 9

Днем ему передали портмоне — его нашли недалеко от станции. Из содержимого уцелели только визитки. На одно из них было напечатано стандартным шрифтом: "Федор Ильинский. Частные расследования". Воспользовавшись гостиничным терминалом, он написал мне письмо.

Через час ему пришло предложение встретиться в Центральном космопорте планеты Ск25-5.

9

30.03, Ск25-5

Что-то не сходилось в его рассказе.

— Вы предложили мне арендовать челнок до Ск25-5. Место встречи мы не оговаривали. Я не предлагал вам приехать сюда. Наоборот, это вы предложили встретиться на этой планете.

Говард нашел в своей почте ответное письмо и предъявил мне.

— Я этого не писал, — сказал я.

— А кто же?

Я показал ему переписку с Г.Г. . Он ее не признал:

— Это не мое.

— С нами работает таинственный посредник. Ваш почтовый сервер находится под его контролем. А как вы меня нашли?

— Сначала я побродил немного по космопорту. В справочном бюро мне предложили сделать громкое объявление о том, что я вас жду, но я отказался. Кто-то посоветовал мне проверить гостинцы. Я проверил и нашел вас здесь.

— И никто не попытался напоить вас виски и угостить тушеным мясом?

— Нет, а что?

— Ничего. Знаки местного гостеприимства.

Он обратил внимание на два больших полиэтиленовых пакета в углу комнаты.

— Ваши чемоданы украли?

— Нет, я путешествую с пакетами. Постойте, значит, и аванс мне заплатили не вы?

— Мне бы хотелось сказать, что я, но это было бы ложью. Я как раз хотел спросить, сколько вы берете. Понимаете, ученым не слишком хорошо платят.

— Кстати, вы не сказали, где работаете.

— Астрофизическая лаборатория имени Хаббла. Это на Земле. Точнее, в ее окрестностях.

— Так вы с Земли?

— А это плохо? — насторожился он.

— Нормально. Мои родители там родились.

— Так что по поводу вашего гонорара?

Но я не знал, что ответить. С одной стороны, я не привык работать бесплатно. С другой, я уже влез в это дело по уши. По заданию Говарда или нет, но мне придется им заниматься. Не было сомнений, что за и попыткой меня убить и за ограблением Говарда стояли одни и те же люди.

— Может, все-таки, это было обычное ограбление? — предположил я.

— Вы сами в это верите? На Энно мне сказали, что таким образом у них не грабили уже лет семь.

— А как у них грабят?

— Бывают случаи мошенничества со счетами или в сетевых магазинах.

— Как бы сформулировали мою задачу?

Говард поскреб пышную, седеющую шевелюру.

— Когда я начал рассказывать об исчезновении Клемма и Мореля полиции, они не заинтересовались. Они были бы рады найти тех, кто на меня напал, но не видели никакой связи между нападением и пропажей моих коллег. Вы должны придумать, как заинтересовать полицию. Например, убедить их, что Клемм и его семья похищены. Думаю, вы с вашим опытом сможете придумать, как сделать так, чтобы полиция нам поверила.

— Моя репутация у полиции такова, что они поверят, только если я сам признаюсь, что похитил семью из трех человек с целью продать их на запчасти.

— Но вы же наверняка не раз их обманывали. Придумайте что-нибудь. Это ваша работа!

— Хорошо, я подумаю. Заплатите мне пять сотен в качестве задатка. Остальное обсудим потом.

Я назвал ему эту сумму, чтобы он почувствовал себя хозяином положения. Понятно, что на все расследование уйдет во много раз больше.

— Наличными?

— Давайте наличными. Нам понадобится мелочь на расходы.

Я тут же пожалел, о том, что сказал. Он возмутился:

— По-вашему, пятьсот марок это мелочь?

— Вы правы, это не мелочь. Я забыл вам сказать, что у меня отобрали лицензию, поэтому официально я не имею права брать с вас деньги.

Это объяснение понравилось ему еще меньше. Но выхода у него не было, и мы перешли к обсуждению деталей.

— Вы не запомнили, что еще было на том листке из-под стола?

— Помню, но вы можете увидеть его собственными глазами. Точнее, его изображение.

Оказывается, после каждого снимка он пересылал изображение на сетевой локус своего института. Преступники либо не догадались о пересылке, либо не смогли взломать локус.

— Я как чувствовал, что что-то случится, — сказал он не без гордости.

Обрывки текста мне мало о чем говорили. Судя по окончаниям, слова были латинскими. Скорее всего, медицинские термины. Цифры были, слава богу, арабскими.

Я спросил:

— Вы не пытались понять, что это значит?

— Пытался. И даже понял. Это результаты медицинского обследования.

— Вы уверены, что не налоговая декларация?

— Нет. Пенелопа Клемм сдавала анализы на гормоны — на те, что отвечают за детородную функцию.

— И результат?

— Тот, что присутствует на листке, находится в пределах нормы.

— Почему вы уверены, что это Пенелопа, а не ее мать?

— Ее матери за пятьдесят. Цифры были бы другими.

Было видно, что он снова гордится собой. Я признался:

— Если вы думаете, что, получив эту ценную информацию, я назову вам местонахождение Клемма и его семьи, вы сильно преувеличиваете мои способности.

— Признаться, я ничего не знаю о ваших способностях. Я вижу вас всего второй раз в жизни.

Я вспомнил, что при входе в гостиницу стоит кофейный автомат. Говард попросил черный, без сахара. Через пару минут я принес кофе, мы сделали по глотку и продолжили мозговой штурм.

10

30.03, Хторг

Начальника службы безопасности Трансгалактического Банковского Союза звали Опоссум Лей. На Хторге опоссумы не водились даже в зоопарке, поэтому мало кто находил его имя необычным. Из тех, кто был в курсе существования опоссумов, можно назвать Раймонда Джотто, вице-президента этого же банка. Поэтому Опоссум его не любил.

У начальника службы безопасности была масса способов выразить свою нелюбовь к кому бы то ни было. Он имел доступ к почтовому серверу. Он мог затребовать лог всех действий, совершенных любым сотрудником на своем рабочем компьютере. Его связям в полиции позавидовал бы губернатор.

Джотто о чувствах Опоссума подозревал, поэтому соблюдал определенные меры предосторожности. Например, он никогда не вел переписку со мной со своей рабочей почты.

Два с половиной года назад с ним произошла неприятная история. Его бывшая пассия выкрала у него конфиденциальную информацию и принялась его шантажировать. Тогда мне удалось его выручить. Несмотря на то, что он хорошо мне заплатил, он все еще чувствовал себя должным.