Валерий Тиничев - Ученик Творца. Полевая практика Страница 10

Кавесан сам не мог объяснить, откуда у него возникло такое странное желание — поговорить с пленниками из потустороннего мира. Именно поговорить, без присутствия магов Разума, просто и на равных, насколько это возможно в условиях резервации. Мыли явно не типичные для агента войск специального назначения, но любопытство должно получить удовлетворение. Через два дня он уже стоял возле преграждавшей дорогу живой изгороди в сопровождении охранника.

— Кален, не удивляйтесь, что я знаю ваше имя, — Кавесан пригласил для разговора старшего по званию, — давайте вот здесь присядем и просто поговорим. Я хочу разговаривать с вами как с равным партнером, а не как с плененным врагом.

— Знаем мы ваши разговоры, — ответил тихим голосом тот, — сейчас опять в мозгах покопаешься и уйдешь.

— Нет, я не маг Разума, будет просто беседа.

— Спрашивайте. Хотя ваши коллеги уже все из меня и моих ребят вытянули.

Разговор не клеился, но эльф предполагал такой поворот событий и прихватил с собой угощение, в том числе и бутылку элитного вина. Он был неплохим психологом и понимал, что таким образом, возможно, удастся разговорить солдата. Майор недоверчиво посмотрел на приготовления гостя, проглотил внезапно подступившую слюну, но сохранял молчание, хотя от угощения не отказался. Все это казалось ему странным и немного опасным. А Кавесан в свою очередь не спешил начинать расспросы, он ждал, когда человек расслабиться под действием алкоголя.

— За что у вас принято выпивать второй бокал? — После продолжительной паузы задал неожиданный вопрос эльф, а майор удивленно и вопросительно при этом на него посмотрел, — вот у меня в семье, например, всегда поднимают тост за благополучие и процветание рода.

— Обычно это первый, — изумленный собеседник не сразу ответил.

— Первый у нас тостом не является, это как бы дань мастеру-виноделу. Семья у тебя есть?

— Была, пока сюда не попал. Странный ты, остроухий. Говоришь со мной. Скажи, что тебе надо?

— Ничего. Я хочу понять, как вы живете, что чувствуете.

— Все, как обычно, ничего особенного. Люди, как люди. Рождаемся, живем, умираем.

— А вот кроме вас другие разумные есть?

— Нет, конечно! Так и у вас нет. Одни длинные и остроухие, другие короткие и толстые. У нас уши одинаковые, а в остальном все так же.

— Тут ты не прав. Мы и гномы абсолютно разные, просто научились жить вместе. А еще на одном континенте кентавры живут. Тоже разумные, только не развитые. А выглядят, как смесь эльфа с конем. Только никому из наших так не говори, как и «остроухими» не называй — смертельная обида.

— А ты тогда почему не набросился? Я уже не первый раз тебя так называю.

— Я готовился к этой встрече. И потом, после того, как я вернулся из твоего мира, многое во мне поменялось. Я думаю, что ты мне многое расскажешь и станет понятен смысл происходящего.

— Ты был Дома? И вернулся?

— Да. Как это произошло, не ясно до сих пор никому.

Беседа постепенно перетекала в более доверительное русло по мере уменьшения вина в бутылке. Через пару часов они уже мирно и спокойно разговаривали, как будто знакомы уже много лет. Уже уходя, в вечерних сумерках, эльф неожиданно спросил:

— А ты хочешь домой, Кален?

— Зачем спрашиваешь, знаешь ведь, что я бы полжизни отдал, чтобы вернуться.

— Я обязательно возьму тебя с собой, клянусь! Я не знаю, как и когда это произойдет, но я верну тебя в семью.

Майор стоял и долго смотрел в ту сторону, где среди колючих и ядовитых ветвей скрылся столь неожиданный гость, растеребивший душу солдата.

— Эк его торкнуло, — Нано озадаченно чесал затылок, — чем же ты его, болезного, так приголубил?

— Я только убрал влияние агрессивной составляющей ауры Дуэта. Пока в качестве эксперимента и только для этой парочки.

— Опять втихаря нахимичил? И даже меня не спросил.

— Просто проверяю одну свою теорию. Пока все идет по плану, попозже расскажу вам, когда получу результат.

— Ну, давай, не томи, а то мы тут ничего не понимаем.

Теория моя пока еще только начинала формироваться, поэтому я рассказал, каким образом я пришел к таким выводам. В ауре Дуэта, как я уже говорил, присутствует усиленная Творцом агрессивная составляющая, причем во всех возможных уровнях. Ее воздействию подвергаются и флора и фауна и человечество обеих планет. И даже светило не избежало такой же участи — вспышки, магнитные бури, выбросы плазмы случаются практически через день. Многие годы назад, когда цивилизации еще не знали о существовании друг друга, агрессия находила выход в локальных и мировых войнах, борьбе за ресурсы, жизненное пространство и сферы влияния. В результате развитие народов шло очень быстрыми темпами. Там, где другим мирам требовались сотни лет, здесь затрачивалось едва ли больше полутора десятков. На определенном витке истории, практически одновременно по обе стороны солнца произошло одно и то же эпохальное событие — образовалась одна-единственная держава в пределах планеты. Это и было началом нынешней проблемы. Какое-то время дальнейшее развитие шло своим че5редом. Но агрессия больше не находила выхода, войн и борьбы просто не существовало. Рано или поздно должен был произойти взрыв, который мог привести к чему угодно, вплоть до самоуничтожения. Вот тогда, возможно даже при вмешательстве Маргуна, две цивилизации обнаружили друг друга. Начался новый виток в истории и гонке вооружений. Результат мы видим здесь и сейчас: миры готовятся к войне, даже не пытаясь вести переговоры. Я задумался, а что будет, если убрать агрессию и попробовать помирить заклятых врагов? Действовал я очень осторожно: такое изменение уникальной ауры может сказаться самым непредсказуемым, даже фатальным образом. Поэтому я выбрал двоих, тех, кто по определению являлся врагом номер один для другого. Я снизил влияние агрессии только на этих двоих и «подсказал» эльфу идею просто поговорить. Что из этого получилось, мы только что наблюдали. Конечно, минусы тоже присутствовали. Промашку с сумасшествием я признал. Действительно, так резко привычное мировоззрение у взрослого человека может измениться в крайне редких случаях, в том числе и при нарушении функций головного мозга.

— Да, тут точно недолго свихнуться, — согласился Павлик, — черти вокруг разгуливают, ангелы чуть ли не толпами шляются. Мысли всякие крамольные в голову как будто кто-то впихивает. Жесть, место в дурдоме можно смело бронировать.

— Ну, допустим, нас с Лианарием не так уж много и было, но в целом я согласен с тобой. А вот интересно, а как другая сторона на такое неадекватное поведение отреагировала?

Бывший, как он сам уже стал себя называть некоторое время назад, командир роты специального назначения всю ночь лежал без сна на своих деревянных нарах возле выхода из барака. В голове он прокручивал весь разговор со странным посетителем. Никакого подвоха обнаружить не удавалось. Ни разу за те десять лет, что он находился в плену, Кален не встречал со стороны хозяев даже малейшего намека на жалость или сострадание. Только высокомерие, пренебрежение, даже брезгливость, и регулярные допросы, после которых человек несколько дней пребывал в состоянии полнейшей апатии и его приходилось кормить с ложки. Допрашиваемый превращался в несмышленое дитя и коллеги по несчастью постоянно боялись, а вернется ли он в нормальное состояние. А тут совершенно неожиданно: королевское угощение и великолепное вино. Так он не ел с тех пор, как вылетел на задание по захвату плацдарма. И беседа. Его интересовали самые обычные вещи, как будто он болел и забыл все традиции и обычаи. Да и сам рассказывал много интересного. Оказывается, здесь тоже есть жизнь, а не сплошная военная база колдунов и убийц, как им говорили преподаватели Академии и инструкторы Корпуса. У них есть традиции, обычаи, они живут, влюбляются, женятся, у них рождаются дети.

У майора не было собственной семьи, не успел обзавестись, но были любимые племянники, по которым он скучал бессонными ночами, но с годами боль потери начала притупляться, он смирился с тем, что его наверняка считают погибшим и, что он никогда не увидит родных. А этот ненормальный остроухий поставил все с ног на голову. Вино приятно кружило голову и эльф с каждым выпитым бокалом становился все ближе по духу. Кто-то из них сумасшедший. Дальше — больше. У них тоже есть войска специального назначения, значит — соратники, правда по разные стороны баррикады. Или враги? Но кое в чем Кавесан был прав — делить по большому счету им нечего. И откуда только у кадрового офицера, преданного своей родине и Дому, такие крамольные мысли? А не измена ли это? Нет. Впервые в жизни Кален Цук почувствовал тонкий, едва уловимый призрак надежды, надежды на возвращение. Он почему-то безоговорочно поверил неожиданному гостю, хотя с коллегами по несчастью новостью этой делиться не спешил, а то решат еще, что он с ума сошел. Майор вздохнул, поднялся и вышел на свежий воздух. Он долго стоял и всматривался в темное ночное небо, полное звезд. Где-то там его Дом, хотя из курса астрономии он точно знал, что отсюда планету увидеть невозможно.