Каваками Минору - Панцерополис Страница 17

Он задал молодому человеку вопрос:

— Герр Шриер, а что думаете Вы? Я считаю, люди должны отбросить нелепые выходки с вступлением во взрослую жизнь.

Лицо молодого человека оставалось спокойным.

— Я относился к дочери, как к взрослому человеку. В двадцать лет самое время для вступления в общество. Ей пора бы повзрослеть.

— …

Гастон остановился перед главным входом.

— И всё же, она ввязалась в какую-то бессмыслицу с улыбкой на лице.

Майер также остановился и молча слушал Гастона.

— Но почему я содрогнулся, когда увидел её улыбку?

Гастон небрежно пригладил волосы.

В этот же миг дверь открылась и внутрь вошла женщина.

Это была Эльза.

— !

Гастон остолбенел, а Майер бегло скользнул по ней взглядом, после чего кивнул.

— Что ж, герр Брюер. Разрешите откланяться.

Он потянулся к двери, которую открыла Эльза.

Глаза девушки его сопроводили, но он не ответил.

Дверь медленно закрылась, оборвав сквозняк снаружи.

Гастон и Эльза оставались в полнейшей тишине.

Часть 6

Эльза заговорила первой.

Она глубоко вздохнула, чтобы сначала успокоить себя.

— Пап.

Её голос ясно отразился по коридору.

Но голос Гастона его заглушил.

— Ты что себе позволяешь? Твое непослушание далеко не ново, но в этот раз я не стану закрывать на всё глаза.

Это были привычные слова, но усталость за ними оказалась в новинку. Вероятно, она заметила, потому что её выражение лица слегка изменилось.

Со странной неподвижностью, сковавшей её черты, девушка спросила:

— Ты мне поверишь, если я скажу, что всерьёз думаю полететь в космос?

Её слова заставили отца онеметь. Он только сейчас осознал, как она вернулась и что она собирается делать.

— Сейчас не время для шуток! — эмоционально воскликнул Гастон в ответ.

Затем он вздохнул и расслабил напряжённые плечи.

— Послушай, Эльза. Человек, который однажды пытался полететь в космос, потерпел неудачу и стал звездой, украшающей луну! Никто до сих пор не преуспел!

— Знаю.

— Тогда почему ты вознамерилась сделать то, что тебя убьёт?!

— Потому что верю, что я смогу.

— Ты просто хочешь выделяться! Ты не можешь рисковать жизнью ради такой глупости! И не только это! Ты доставляешь хлопот армии и разносишь хаос по стране!

— Причём тут вообще армия и страна?

— Ты хоть раз задумывалась, что значит смерть людей?! Ты будешь убивать людей, которые не имеют к этому отношения!

— Тогда почему ты продаёшь оружие?!

— !..

Это было резкое, болезненное заявление.

Гастон начал отвечать, но остановился.

У него есть причина продавать оружие: дочь. Но он не мог этого произнести. Иначе его слова вместят в себя мрачное значение.

…Не будь Эльзы, я бы не стал продавать это смертоносное оружие.

Вот к чему всё сводилось. Что бы он ни сказал, это прозвучит как отговорка.

Ему не оставалось выбора, кроме как принять её следующее заявление в лоб.

— Все делают то же самое!

Плечи Гастона дернулись, словно от спазма.

Он не знал, что сказать.

В то же время Эльза зашевелилась. Девушка медленно присела, опустилась на одно колено, и поправила полы юбки. Она приложила одну руку к телу, наклонилась вперёд и поклонилась головой.

Её действие прошло без колебаний. Это был заготовленный и отточенный акт.

В благородном этикете, рыцарь таким образом выражал благодарность своему правителю, но подобное действие не встретишь теперь даже в королевских дворцах.

Вскоре она подняла голову. Её лицо сковало спокойствие и неподвижность.

— Прошу прощения, что прерываю твой напряжённый график.

Её тон звучал расслаблено, и она не остановилась.

Не в силах что-либо сказать, Гастон прикусил губу и слушал голос своей дочери.

— Казалось бы, я многого прошу, но это для меня очень важно. Два человека поставили на кон свои жизни, и это поможет мне решить, что делать со своей.

— …

— Я прошу тебя, как президента Компании Брюера, предоставить мне своих рабочих. Умоляю.

После этого она немного приподняла голову.

— Мне честно хотелось бы справиться самой, но я не смогу добраться до космоса в одиночку. Я прошу не только тебя. Я прошу помочь всех!

Слушая безудержную интенсивность её голоса, Гастон непроизвольно спросил:

— Думаешь, все будут работать ради тебя?

— Не ради меня! Ради того, что я хочу сделать! Ради полёта в космос!

— Мм…

Гастон на это помрачнел.

Он осознал, что её желание выходит за рамки простого эгоизма.

Его дочь пыталась вести других и достичь цели.

Он осознал, что её действие можно также выразить словом «бизнес».

Однако осознание этого факта означало признать, что Эльза на одном уровне с ним. И это значило позволить дочери его оставить.

…Могу ли я сейчас это позволить?!

Чтобы удержать её здесь и проверить, он задал один последний вопрос.

— Ты говоришь, что можешь пожертвовать другими, как и я?

Прежде чем ответить, девушка встала, и их глаза оказались на одном уровне.

— Я просто верю в возможность достижения космоса. Это испытание включает в себя возможность моей неудачи.

Отвечая, Эльза выдала ненадёжную, но в то же время волевую улыбку.

…Она боится?

Тот, кто готов пожертвовать другими, должен помнить о возможности собственного провала. Гастон знал, что сделки велись по такому принципу.

Она жертвует другими и собой, чтобы привести в движение огромное количество людей и достичь собственной цели.

Теперь у нее есть цель. Если такой человек зашевелился, его не остановить. Так же как Гастон не прекращал продавать оружие, что бы Эльза ни говорила.

…Понимаю.

Он закрыл глаза и с облегчением вздохнул.

И произнёс слова своего решения:

— Если я откажусь, ты побежишь искать помощи по округе, разве не так?

Часть 7

Небольшую комнату для опросов окружали белые стены без окон. Там была лишь одна металлическая дверь, большой стол и стулья.

С одной стороны сидел следователь со скрещенными руками.

С другой — Вальтер и Пауль. Когда dp-XXX бесследно исчез во тьме, их отвязали от стульев.

— Хм.

Со своим привычным выражением лица Вальтер промычал и поднял взгляд:

— А-а… уже почти 24-е, правда?

Чтобы добавить внутреннего напряжения, в комнате для допросов не было часов.

Пауль глянул на Вальтера.

— Ты можешь определить который час?

Вопрос не имел особого смысла, но Вальтер кивнул.

— Я унаследовал отцовское ощущение времени, поэтому оно идеально. Хочешь, скажу время вплоть до секунд?

— Ладно. Который час?

— 23-е декабря, 23:32 и 18 секунд. Точно так.

Следователь вытащил из формы карманные часы.

— И близко не так, клоун. Сейчас 1:11 и 27 секунд.

Вальтер с серьёзной миной повернулся к Паулю.

— Видали, профессор? Я узнал вам время.

— Да. Так держать.

— Глупцов легко обмануть.

Тон Вальтера, похоже, наконец-то намекнул следователю, что произошло.

— Что?!

Он на мгновение побледнел, но в следующий миг его лицо залило краской ярости.

— Ты хоть представляешь, в каком сейчас положении?!

— А ты? Наверняка будет лучше отпустить нас как можно скорее.

— Именно. Вернётесь домой, поможете с приготовлениями к Вайнаху своей жене, чей характер её единственное достоинство, и ребёнку, который хорош только в спорте. Нет ничего лучше счастливого семейства.

— «Нет ничего лучше»?! Я бы и жил такой жизнью, если бы вы двое живо всё выложили!

— Всё выложили, говоришь? — Вальтер вздохнул. — Ну ладно. Вот всё обо мне: мой рост 187 сантиметров, вес 72 килограмма, моё хобби — астрономия, моё любимое блюдо рипхен6, любимая выпивка мозельвейн7, по воскресеньям я хожу по книжным магазинам…

— Никто этого не спрашивал!

— Но ты же только что спросил.

— Именно. Ты сам себе противоречишь.

Парочка скрестила руки на груди и кивнула.

Следователь схватился за голову и рухнул на стол.

— Ты в порядке? Захочешь, чтобы кто-то добил, просто скажи.

— …Не нужно.

Его голос прозвучал низко, и он медленно выпрямился.

— О, он ещё шевелится. Может, нам стоило погнушаться над ним ещё?

— Тихо!

— …

— Не совсем тихо!

— Ты и вправду сам себе противоречишь.

— Этот парень не очень умён. И для следователя он на удивление слабоволен.

— Такое произойдёт с любым, кому придётся иметь дело с вами!

Медленно поднявшись, следователь пробуравил взглядом двух мужчин.

— Я использую сыворотку правды.

— На себе? Полагаю, у каждого есть какие-то тайные грешки. Я с готовностью выслушаю твоё признание. Но попрошу, чтобы ты выдал расписку.

— Вальтер, у этого парня нет чувства юмора, потому прекрати.

— Мило, когда так себя ведет женщина. Когда она кричит «Нельзя!» и мягко ударяет тебя в грудь, так и хочется её погладить хотя бы по голове.

— «Хотя бы»? А где ещё ты собрался её гладить?

— Будет лучше об этом умолчать.

— Заткнитесь!

Следователь заорал и грохнул кулаком по столу. Он зыркнул на парочку с настолько раскрасневшимся лицом, что казалось, с него повалит дым.