Владимир Васильев - Техник Большого Киева Страница 56

— Заклинаете? — хмыкнул он, мельком взглянув на включенный компьютер. — Ну-ну… Гонза, пойдем-ка со мной. Дело есть, чуть не до утра.

— Какое дело? — уныло переспросил Гонза. — Мне еще с формулами разбираться, а башка так и пухнет! Нипочем не успею.

— Пошли, пошли. Вольво зовет.

У Парда вверх поползли брови. С каких это пор у Вольво есть дела к Гонзе отдельно от Парда? Странно даже…

При упоминании имени шефа Гонза покорно встал, исподлобья взглянул на Парда, чуть заметно пожал плечами и сдался:

— Ну, веди тогда, друг сердечный. Я даже не помню, в какой каюте Вольво живет…

Гоблинский жим плечами означал одно: Гонза не знает, зачем именно понадобился шефу. И сам удивлен. Язык незаметных знаков давно и в совершенстве был приятелями освоен.

Он вышел вслед за полувиргом, захлопнув дверь. Пард озадаченно вздохнул, почесал затылок, и тут в дверь опять постучали. На этот раз вошла Инси. Пард машинально вскочил.

«Чем обязан?» — хотел спросить он, но сдержался. Уж слишком ядовито это бы прозвучало.

Инси села за стол. Туда, где только что сидел Гонза.

— Пард, — напрямую спросила девушка. — Зачем ты меня избегаешь?

Пард растерялся. Он ожидал другого. И не нашел нужных слов. Так и молчал, глядя в пол.

— Я же вижу, что нравлюсь тебе. С первой минуты нравлюсь — с того самого дня, когда ты вошел в свою комнату. В таверне.

— По-моему, мы уже об этом говорили, — глухо отозвался Пард.

— Намеками. Я дала тебе время перегореть. Но ты все равно меня избегаешь.

— А что мне остается?

— Позвать. Просто позвать. Разве это трудно, когда тебе нравится женщина? И ты знаешь, что нравишься ей?

Пард промолчал. Опустился на маленькую корабельную баночку и тупо уставился в пустоту. Часы на стене равнодушно бумкнули два раза — над Черным морем висела глубокая ночь.

— Ты пришла только затем, чтобы спросить?

— Нет, — ответила Инси прямо. Неожиданно прямо. — Я устала спать в одиночестве и грызть от тоски подушку. Мне нужен мужчина. Конкретно — ты. И Гонзу отсюда убрала я, если честно. Он не вернется до утра.

Ее прямота обезоруживала. Пард боялся поднять глаза.

— Отец учил меня не фамильярничать с начальством…

— Не увиливай, Пард, — перебила Инси. — Я пришла к тебе. И не хочу уходить.

— Ты — лонгер, — сказал он тихо.

— Я — человек, — ответила Инси так же тихо.

Двигалась она мягко и пружинисто, как большая кошка. Пард и моргнуть не успел, как она оказалась у него на коленях.

— Слышишь? Я — человек…

Свет она отключила с клавиатуры ноутбука. Несколькими касаниями. И они остались в темноте, едва разбавленной тусклым свечением прямоугольной матрицы.

Волосы ее пахли лавандой. А губы принесли горький привкус морских брызг, но не было в жизни Парда ничего слаще, чем этот долгий поцелуй.

— Держись! — прошептала она и ловко столкнула Парда на пол. Пард коротко охнул, но тут же приспела вторая порция сладкой горечи. И еще одна.

В следующие минуты произошло много всего, но Пард временно утратил способность связно соображать. Куда-то подевалась одежда — и его, и ее; стало темнее, потому что включился какой-то ненавязчивый скринсейвер.

Пард понял только одно — он счастлив. Как никогда.

Три удара часов они встретили уже на узкой кровати. И четыре тоже, хотя к тому времени совершенно обессилели и просто лежали рядом, сплетая дыхание и прислушиваясь к ударам сердец. Пард гладил ее кожу и глупо улыбался в темноту. Инси жалась к его плечу и щекотала шею, щеку и ухо непослушными прядями.

А к пятому удару Пард вдруг подумал, что нужно учиться забывать. Кое-что забывать.

Он не заметил, как провалился в сон.

Неудивительно, что завтрак и обед они с Инси проспали. Пард очнулся, когда Инси уже успела одеться и прихорошиться — сидела за столом и сосредоточенно давила клавиши ноутбука.

«Как она свет вчера погасила? Нужно будет спросить формулу… — подумал Пард отстраненно. — Все-таки пацан я в сравнении с ней…»

«Но ведь ты только техник, а не Техник. Что тут странного? Учись», — ответил кто-то внутри. Этот «кто-то» частенько вступал в диалог с Пардом и нередко подбрасывал ценные мысли.

Пард пошевелился. Инси повернулась к нему.

— Выспался?

— Ага…

— Вставай. Кофе уже три раза приносили.

Минут десять ушло на то на се, на одевание-умывание.

Холодного кофе Пард все-таки хлебнул, потому что в горле с ночи пересохло. Инси чмокнула его в щеку.

— Пошли.

Пард боялся, что спутники будут коситься и шушукаться, но зря: живые встретили их с завидным энтузиазмом, разве что не аплодировали. Почему-то сегодня никто не работал, все, включая Иланда и Халькдаффа, сидели в кают-компании, попивали вино, и многие успели уже основательно набраться. Даже малопьющий Гонза.

Инси приветственно помахала всем рукой и уселась во главе стола. Парду пришлось сесть рядом.

И пошло. Блюдо за блюдом, бокал за бокалом. В голове вскоре приятно зашумело, и перестали одолевать разные мысли. Даже ощущение, будто все происходит не с ним, незаметно пропало.

А объяснила все одна-единственная фраза, сказанная виргом Вольво вполголоса. Обращался вирг к Гонзе, но специально говорил так, чтобы Пард тоже услышал.

— Техником Большого Киева должен быть мужчина. Знания знаниями, но не бабье это дело, поверь мне, друг-гоблин.

Пард в упор поглядел на Вольво. Взгляд у вирга был насмешливый, но не вызывающий, а какой-то одобрительно-снисходительный, что ли.

Тогда Пард взглянул на Инси. Инси широко улыбалась.

— Не понял, — сказал Пард и закашлялся. — Кхе… Не понял. Значит ли это…

— Значит, — немедленно перебил Вольво. — Значит, уважаемый. Ты — кандидат в Техники Большого Киева. Единственный кандидат.

Пард от такой откровенности растерялся.

— Я? Но почему, шахнуш тодд? Я же в подметки вам не гожусь, тебе, Инси… Халькдаффу. Что, в Киеве нет более достойных техников?

— Есть, — спокойно ответил Вольво. — Но нам подошел именно ты. И знаешь почему?

— Почему?

— Потому что ты хочешь учиться и умеешь думать. И еще не закостенел, как остальные. А это главное.

Вольво говорил коротко, жестко и однозначно.

Невольно Пард взглянул на Гонзу — тот слушал напыжившись, и непохоже было, чтоб он расстраивался или удивлялся. Напротив, кажется, он был даже рад. Перехватив взгляд друга, гоблин расплылся в улыбке, шевельнул ушами и изрек:

— Мне сегодня ночью все рассказали, Пард. Поверь, тебе предстоит выслушать весьма захватывающую историю. Правда, мы в ней выглядим эдакими… э-э-э… лопухами. Но у нас не было выбора, да и любой на нашем месте оказался бы лопухом.

— То есть? — ничего не понял Пард. — Нельзя ли поподробнее?

— Можно, — охотно согласился Гонза. — Помнишь того живого-крымчанина, который дал нам сломанные часы? И все рассказал о Крыме и тамошних машинах? Как его там — Игорь Чепурной, да?

— Ну?

— Он такой же крымчанин, как и мы с тобой.

Пард нервно поскреб щеку и глотнул из бокала.

— Он киевлянин. Живой из свиты Вольво. Вольво же его и послал к нам, — пояснил Гонза. — И вовсе он не умирал тогда. Он и посейчас жив, сидит в Центре, связь с Вольво держит. По сети.

Пард быстро взглянул на Вольво, и тот кивнул.

— Так, значит, все это была всего лишь комедия? Но зачем? — Пард беспомощно переводил глаза с Вольво на Инси, с Инси — на Бюскермолена, с Бюскермолена — на Халькдаффа и Иланда. Он глядел на живых, которые зачем-то его обманули. Его и Гонзу.

И только одно удерживало его, чтобы не встать, не швырнуть бокал о стену и длинно выругаться.

Только одно.

В каждом взгляде, обращенном к нему, читалась надежда.

— Нам нужен был техник, — заговорил Вольво. — Более или менее умелый техник. Именно человек, потому что люди лучше всего учатся. Решительный, умный, способный в нужный момент сделать правильный выбор, и сделать его быстро. У нас было несколько кандидатур… но они отпали.

— Почему?

— Потому что мне нравился ты, — вмешалась Инси. — Помнишь, Центр, Бессарабка, полгода назад? В конторе Сидюкаса? Ты покупал свой ноутбук.

— Ну? — не понял Пард.

— Я там была и видела тебя. И сразу поняла: ты — то, что нам нужно. Вольво не поверил, и пришлось устроить тебе несколько экзаменов. Собственно, наш поход в Крым — это последний экзамен. Ты его выдержал.

— Так что же это, — протянул Пард. — Значит, все это… цирк? Весь этот поединок с системой, погибший поезд, двухколесники, турки, броненосцы — это все сплошная чудовищная мистификация, чтобы проверить, сумеет ли один сукин сын принять верное решение, когда у него над головой пальба и в задницу печет? Так, что ли?

— Почти так. Почти, — отозвался Вольво. — Нам и понадобился такой, как ты, именно потому, что мы стали проигрывать поединок с системой. А поражение не входит в наши планы. Да и в твои не входит, просто ты об этом пока ничего не знаешь. Это вопрос, от которого зависит дальнейшая судьба Большого Киева, а возможно — и всего мира.