Ник Перумов - Охотники. Мегалиты Империи Страница 6

– Я иметь много прекрасный комната, ничем не есть хуже! – поспешно выпалил хозяин гостиницы, умоляюще глядя на мастера. Мол, чего упрямишься, приятель, возьми деньги у богатой и взбалмошной магички, пока она тут и впрямь не разнесла всё по брёвнышку.

– Досточтимая госпожа, – спокойно и сдержанно ответил мастер. – Весьма сожалею, что покои, на которые вы рассчитывали, оказались заняты. Однако мы проделали дальний путь, отягощены тяжёлым грузом, один из наших людей весьма серьёзно ранен. Мы просили бы вас явить милосердие, столь свойственное магам, отмеченным великой привилегией – творить деяния силой одной лишь мысли…

– Для бродяги ты слишком красноречив, – помолчав, сказала магичка. – Погоди, Храбр. Он меня заинтересовал. Секира гномьей работы, со скрытыми рунами. Интересно, очень интересно. Самострелы… угу, с кристаллами Кнехта, как я ощущаю… – Она склонила голову. – Охотник. Охотник на вампиров. Ну и встреча.

– К вашим услугам, милостивая государыня. Ещё раз сожалею о вашем неудобстве. Завтра мы покинем сей город и больше не причиним вам беспокойства.

Чародейка шагнула к нему.

– Погоди, Храбр, я же сказала! Минди, Венди, успокойтесь. Сударь охотник, вы сказали, что один из ваших спутников ранен. Быть может, я смогу оказать помощь? Поверьте, я достаточно искусна во врачевании.

– Благодарю вас, госпожа дю Варгас. Но мы уже справились. Раненому нужен покой.

– Я бы всё-таки не отказывалась так быстро от моих услуг, – в голосе прибавилось льда. – Мне известно достаточно о причиняемых упырями ранах. Зачастую приходится иметь дело не только и не столько с разорванной плотью, сколько с последствиями воздействия вампирьих ядов.

– Благодарю вас вновь, ваша светлость, но у раненого уже есть лечащий врач. Я не могу решать за него.

– Лечащий врач? Как интересно! Так, Храбр, девочки, занесите мои вещи… Куда? – в лучшую комнату из имеющихся, разумеется! Мы остаёмся.

– Ja, ja, meine Dame[4], – зачастил с великим облегчением хозяин «Креста». – Сюда прошу есть! Сюда нести!

– Так могу ли я поговорить с этим «лечащим врачом», а? – поинтересовалась волшебница. – Если ваш раненый пострадал от вампирьего укуса, ты, как охотник, должен знать, к чему это может привести. От полной трансформации до обращения в гууна или бастарда.

Она разбиралась в предмете, нехотя признался сам себе мастер. За его спиной скрипнул зубами Ингвар.

– Я лично вижу в этом перст судьбы, – продолжала волшебница. – Ехала по Северному тракту и наткнулась на команду охотников!

– Северный тракт – единственная годная дорога в этих краях, милсдарыня, – процедил вдруг Ингвар. – Неудивительно, что мы встретились.

Чародейка не удостоила наёмника даже взглядом.

– Я бы на вашем месте всё-таки передала вашему доктору, что я, Алисанда де Брие ди Бралье дю Варгас, магистр магии и член Капитула великой Конгрегации магов, желаю встречи с ним.

– Dimitte me[5], – вдруг раздался за спиной мастера голос самого мэтра Бонавентуры. – Кто-то упоминал о желательности встречи с врачом, лечащим раненого? Ну вот он я, medicus attendentes[6], к вашим услугам, милсдарыня дю Варгас.

Огромный, словно морской кашалот, алхимик величественно вплыл необъятной тушей между мастером и Ингваром.

– Я есть medicus attendentes, – повторил он. – Чем могу служить, госпожа?

Тонкие пальцы чародейки в шёлковых перчатках медленно подняли вуаль, и глаза мастера сузились. Проклятая магичка была хороша. Даже слишком.

– Простите, сударь, с кем имею честь?

– Ах, извините, госпожа, где мои манеры! Виноват, виноват. Итак – мэтр Джованни Фиданца Бонавентура, бакалавр натурфилософии, со специализацией в области алхимии. – Он шутовски поклонился, надо сказать, не без изящества, странного в таком тучном теле.

И тут мастер увидел, как глаза чародейки и впрямь «полезли на лоб». Она уставилась на Бонавентуру так, словно узрела розового единорога.

– К-как? Б-бонавентура? Вы – Джованни Бонавентура? Автор работы о geneticae insigne у вампиров? В «Lamia Studies»? Том и номер с ходу не вспомню, но…

Мастер всегда думал, что выражение «раздуться от гордости» является фигуральным. Сегодня он увидел его, что называется, в натуре. Ибо мэтр Бонавентура именно что раздулся от гордости, выпятив грудь и развернув плечи.

– Et ego feci, – торжественно объявил он. – Это есть я. Собственной персоной, достопочтенная госпожа. Вы делаете мне честь, выказывая знакомство с трудами скромного…

– Скромного?! Ну уж нет! – запротестовала чародейка. – Выявление наследственного линеажа у вампиров – это же совершенно новое, небывалое открытие!

«Проклятье, – подумал мастер, – она же его сейчас…»

В глазах досточтимого мэтра, открывателя наследственного линеажа у вампиров, разумности было не больше, чем у подростка, подглядывающего за купающимися девушками.

Алисанда дю Варгас улыбнулась, умело, отполированно. Коснулась кончиками пальцев мягких каштановых локонов; Ингвар безнадёжно присвистнул.

– Я сочла бы за великую честь, если бы столь знаменитый знаток вампиров и вызываемых их укусами поражений позволил мне взглянуть на раненого. Я предлагала свою помощь, предлагаю её вновь. Ваше искусство, мэтр Бонавентура, разумеется, не нуждается в костылях, но я не могу упустить возможности поучиться непосредственно у вас. Мы, чародеи, слишком уж злоупотребляем книжным, оторванным от жизни знанием… и, если вы сможете объяснить мне, в чём я смогла бы быть полезной пострадавшему защитнику нашей расы, я была бы счастлива.

– Гм, госпожа, я, право же, польщён и смущён, но…

– Но вы слышали, мэтр, что маги Конгрегации весьма неохотно помогают тем, кто сражается с упырями? – в упор спросила Алисанда. – Да, сударь мой Джованни, да. Не стану защищать честь мундира. Это так, и это позор нашей корпорации. Старцы Капитула погрязли в дебрях теоретической магии, их мало волнует творящееся у них под окнами. Может, потому что в стенах Академии, которые они не покидают, они чувствуют себя неуязвимыми? – Она с раздражением пожала плечами. – Так или иначе, я вполне понимаю ваши чувства. Больше того, я их полностью разделяю. Я бы на вашем месте тоже избегала магов. Но, прошу вас, – голос её чуть заметно дрогнул, – дайте мне шанс доказать, что не все маги таковы! Не все они – холодные и равнодушные снобы, наслаждающиеся комфортом и покоем, в то время как мир тонет в скорби и бедствиях!

Мастер аккуратно, но сильно наступил Бонавентуре на ногу. Тот и бровью не повёл.

– Госпожа дю Варгас, ваше имя мне, конечно же, тоже известно, и для меня это тоже большая честь, каковая…

«Всё, – уныло подумал охотник. – Затоковал, ну чисто глухарь по весне. Слышит только самого себя. Думает сейчас исключительно тем, что у него между ног».

– Прошу вас, пройдёмте. Это наверх, сюда, сюда…

Ингвар и мастер переглянулись. И, не сговариваясь, шагнули следом.

– А вы, простите, кто такие? – величественно осведомилась Алисанда дю Варгас, когда они все четверо остановились перед дверью. – Кто вы такие и что вам здесь надо?

– Ранен мой ученик, – вполголоса проговорил мастер, делая шаг к чародейке и даже не пытаясь казаться вежливым. – Я отвечаю за него. Мэтр Бонавентура лечит его с моего согласия. Без меня никто к раненому не подойдёт. Я сказал.

Глаза волшебницы сузились.

– Вы дерзки, охотник.

– У нас не принято громоздить кучи пустых слов, милсдарыня. Я буду возле него. И никак иначе.

– Хорошо, – пожала она плечами. – Как угодно. А этот… – она кивнула на Ингвара, совершенно игнорируя наёмника, – он тоже тут должен быть?

– Да, – ни мгновения не поколебался мастер. – Он тоже мой ученик.

Наёмник с шипением втянул воздух сквозь зубы.

– Как угодно, – надменно бросила чародейка.

В продолжение всего этого диалога мэтр Бонавентура только пялился на её светлость – как на неё саму, то есть на её лицо, так и на туго обтянутый платьем весьма выдающийся, хоть и соразмерный, бюст. Он, похоже, вообще ничего не слышал.

В комнате, просторной и недурно обставленной, стоял тяжёлый дух. Раны у юноши закрывались, и всё-таки никто не смог бы сказать, что он уверенно идёт на поправку.

– Изволите ли видеть, добрая госпожа, вот мой пациент. Пострадал от колюще-рвущих укусов в область плеча и шеи, с массивным излитием ихора, повлекшим серьёзное заражение…

Мэтр Бонавентура разливался соловьём, показывая чародейке закрывшиеся раны. Они и впрямь выглядели куда лучше, вот только сам юноша никак не приходил в сознание…

Надо отдать должное Алисанде – она разом отбросила весь флирт и всё кокетство. Спрашивала коротко, чётко, исключительно по делу. Они с Бонавентурой перебрасывались медицинскими терминами, потом чародейка крикнула своих, погнала одну из девушек за «рабочими перчатками», другую за «набором номер три», оказавшимся дюжиной небольших разноцветных кристаллов, ярких, похожих на детские игрушки. Расставила их прямо на плече юноши, и они враз потускнели, словно наполняясь пеплом.